Леди Маллоу - Дороти Иден

Сара вздернула подбородок.

— Тетя, помолчите, пожалуйста. Она, Амброс, хочет лишь сказать, что у меня, как и у моего отца — азартная натура. Я очень люблю тебя, но что я могу тебе дать? Кроме того, ты заслуживаешь лучшей участи, чем повседневная борьба за существование и нужда.

Амброс, по-видимому, вовсе не слушал своих собеседниц. Задумчиво смотрел он прищуренными глазами в пространство. «Какой он красивый, — подумала Сара, почувствовав, как кольнуло в сердце. — Возможно, немного суров на вид, но какие благородные черты. Никакого сравнения с разбойничьей внешностью этого самозванца».

— Вы обе неправы, — проговорил он сухим холодным тоном. — Способ выйти из этого затруднения, безусловно, есть. Но ты, Сара… — он неожиданно для девушки взметнул на нее пронизывающий взгляд, — должна мне помочь.

— Что я могу сделать?

— Ты поможешь разоблачить самозванца.

— Охотно, Амброс. Ничто не доставит мне большего удовольствия. Но судья и присяжные вынесли решение. И кто поверит, что британские присяжные могут ошибиться?

— Они вынесли решение на основании имеющихся доказательств, которые этот негодяй готовил многие месяцы, может быть годы.

— Но у него есть известное сходство с твоим кузеном Блейном, не правда ли?

— Очень отдаленное, насколько можно сейчас об этом судить. Вместе с тем налицо слишком много противоречий, слишком много вещей, которые он не помнит, якобы из-за провалов в памяти в связи с контузией. Моя тетушка Мальвина — какие бы у нее ни были скрытые личные мотивы — очень помогла ему преодолеть самые крутые повороты. То же самое сделал старший конюх Соумс. Я никогда ему не доверял, и он прекрасно знает, где он окажется, как только я стану хозяином усадьбы Маллоу. Как мог, например, Блейн забыть тот день, когда я запер его в мансарде? Я продержал его там до глубокой ночи, и он вышел оттуда бледный как полотно. Тогда я впервые видел его ужасно испуганным.

— Отчего он так испугался? — спросила Сара.

— Там, в мансарде, когда-то повесилась служанка. Очень давно, еще при жизни моего дедушки. Однако ходили разговоры, что с тех пор там бродит привидение.

В памяти Сары на мгновение возник образ высокого черноволосого мужчины, стоявшего в зале суда подчеркнуто прямо с высоко поднятой головой. Мог ли страх затуманить эти черные выразительные глаза? Такое представлялось абсолютно невозможным.

Не касаясь прямо сути рассказа Амброса, она с некоторым удивлением спросила:

— Почему ты так поступил с твоим кузеном?

В голосе молодого человека прозвучала неприкрытая горечь и неприязнь.

— Потому что он заслужил. Постоянно крутил любовь со служанками.

— Но ему было всего шестнадцать лет, — невольно вырвалось у Сары.

— Он был уже достаточно взрослый.

— Фу ты! — вмешалась тетя Аделаида. — Вопрос, мне кажется, вовсе не в том, почему Амброс запер кузена, а как он умудрился забыть этот эпизод. Он что, категорически его отрицал?

— Нет. Он действовал умнее — заявил, что, возможно, подобный случай и имел место, но что с тех пор он, мол, пережил так много поистине чрезвычайных событий, в сравнении с которыми несколько часов в комнате с предполагаемыми призраками — сущие пустяки. В свойственном ему ироническом тоне он добавил: «Кто в наше просвещенное время еще верит в привидения?»

— И тем самым ловко ушел от щекотливого вопроса.

— Именно. Но я ясно видел: он не знал, о чем идет речь. Какой-то момент он выглядел озадаченным… Потом, он не мог вспомнить имена слуг, школьных друзей, учителя, обучавшего его латинскому…

— Но с другой стороны, — вставила тетя Аделаида, — он сумел до мельчайших деталей описать усадьбу Маллоу.

— Тетушка Мальвина вполне могла натаскать его. Кроме нее, у него должны быть другие сообщники. Наша задача, Сара, — разоблачить этих людей.

— Разве это не входит в обязанности прокурора?

— Нет, никоим образом, поскольку выходит за рамки непосредственного судебного разбирательства. Это в состоянии сделать только тот, кто живет среди этих людей, день за днем наблюдает за ними и ловит их на мелочах. Только таким путем можно собрать достаточно улик.

— И кто же должен выполнить столь непростую задачу? — поинтересовалась тетя. — Вы собираетесь подкупить дворецкого или одну из служанок?

— Одну из служанок, совершенно верно. Другими словами, тебя, моя дорогая Сара.

— Меня? — воскликнула изумленная девушка.

— Да, тебя. Ведь ты же сама заявила, что не выйдешь замуж за меня — нищего.

— Ты, Амброс, вовсе не нищий. Но я действительно не соглашусь своим замужеством лишить тебя из-за нехватки денег достойного будущего. Здесь мое решение твердо.

— Тогда ты можешь сделать для меня — для нас обоих — то, о чем я только что говорил.

— Шпионить! — прошептала Сара.

— Не составит особого труда. Мне известно, что им нужен человек, который заботился бы о маленьком мальчике. Блейн — я имею в виду самозванца — имел нахальство после оглашения решения суда пригласить меня с ним выпить. За его удачу. Как вам это нравится?

— И ты принял приглашение?

— Проиграв, нужно не терять присутствия духа, — заметил Амброс с кислой миной. — Все время я испытывал страстное желание свернуть ему шею. Мы выпили пинту эля в таверне «Три короны». Мне пришлось выслушать разглагольствования относительно его дерзновенных планов на будущее. Семья намеревается почти сразу же переехать в усадьбу. Они, видите ли, полагают, что деревенский воздух окажет благотворное влияние на ребенка, который слаб здоровьем. В школу ему еще рано, а потому они наймут для него гувернантку. Именно тогда меня и осенило.

— Что на эту должность следует поступить мне? — воскликнула Сара. — Но даже если исходить из того, что мне в самом деле необходимо начинать зарабатывать себе на жизнь, каким образом я смогу что-либо обнаружить, когда им будет известно о моих связях с тобой?

— Но они не будут знать. Кто им скажет? К счастью мы сохранили наши взаимоотношения в тайне. О них знают только ты, я и тетя Аделаида.

— Сара ежедневно посещала зал суда, — вставила тетя. — Если ее там видели, разве ее вновь не признают?

— Сара, как неразумно ты поступила! — воскликнул Амброс.

Покраснев, девушка стала горячо оправдываться:

— Но меня никогда не узнают. Я обыкновенно сидела в самом последнем ряду среди простых зевак и всегда закрывала лицо широким воротником

— Но что — ради всего святого! — заставило тебя пойти туда?

— Решалась ведь судьба твоего и моего будущего.

— Да, разумеется, — согласился Амброс, уже значительно мягче. — Хотя я и сам мог информировать тебя о ходе судебного разбирательства.