Проклятые туманом - Сондра Митчелл

Поэтому вместо обдумывания, я рассматриваю завернутую коробку. Она тоже элегантна — золотая доска, золотая лента, веточка можжевеловых ягод для цвета. Внутри есть часовой механизм, сердце музыкальной шкатулки.

Если я соберу все части правильно, она будет играть «Регтайм кленового листа». Фигуры любовников будут кружиться вокруг друг друга, шелковые кленовые листья развеваться. Занимательное дополнение к моей коллекции.

Я убрал подарок в сторону. И в мгновение моя тарелка наполнилась соленой треской и сливками. Это мой самый нелюбимый завтрак и моя вина в том, что я его ем. Какая-то девушка и ее неосознанные желания отвлекли меня, так что я забыл о печеных яблоках и овсянке. Или о жареных помидорах на тосте. Именинном торте и фруктовом льде, вишневом десерте, ирландском кофе и остром перце.

Завтра в подарочной коробке будут шелковые листья и оцинкованные гвозди, чтобы я мог закончить свою музыкальную шкатулку. На следующий день четыре новые книги на любую тему, ни одна из которых не имеет значения, если только я не читал их раньше. Они появятся на моей тарелке, а потом уступят место моему завтраку. Это произойдет снова в полдень и в пять часов. Обед и ужин.

Они точны, как часы, которые я смастерил, — механическое солнце, гоняющееся за луной по своему циферблату. Не запаздывают и не ломаются. Я слышу звон каждый час каждого дня, когда они отмечают минуты до следующего приема пищи, коробки, наполненной почти всем, что я пожелаю.

И неважно, что в последнее время все эти коробки пылятся в моем кабинете. Что и от еды я устал. Вздохнув, расстилаю салфетку и смотрю на столовые приборы как на врагов. В конце концов, боюсь, это проклятие — получать все, что хочешь.

Глава 2

Уилла

Поскольку Бейли беспокоилась об экзамене, она снова наступила мне на ногу. Я остановилась на середине пути. Как я и предполагала, она продолжила идти пока не врезалась в меня. А затем, будто уличая, сказала:

— Что? — Вопрос прозвучал так, как если бы я наставила на Бейли пистолет, чтобы украсть ее айфон.

— Мы не сдадим тест до мая, — сказала я.

— Но я должна быть готова к этому времени. Просто так попасть в старейшие университеты не получится, Уилла. Я должна все обдумать. — Бейли замахала руками. — Кроме того, у меня нет темы для эссе. Мне нужна идея, но ты же знаешь, что я плоха в этом. С ними одни проблемы, Уилла! Я теряюсь!

Я отступила в сторону, чтобы она могла проводить меня до школы.

— Напиши о том, как ловят омаров. Или о своих странностях, что-то в этом роде. Черт, ну напиши каково быть единственной любительницей девушек в рыбацкой деревне!

— Я не одна, — ответила она.

— Кейт живет в Милбридж, — парировала я.

Сунув в рот жвачку, Бейли покачала головой.

— Это скучно. Уважаемый Гарвард, я уникальна, но всем плевать. Бла-бла-бла, с уважением, Бейли.

Я сморщила нос.

— Ты подаешь документы не в Гарвард.

— Да не в этом дело!

Раздраженно фыркнув, Бейли ускорила шаг. Я с радостью последовала за ней, мы опаздывали, даже несмотря на то, что пункт нашего назначения находился недалеко. Мы учились в местной школе — школе Ванденбрука. Здесь обучаются с детского сада до выпускного класса. Особняк в викторианском стиле, расположенный на холме.

Мама говорила, что, когда они с папой учились в Ванденбруке, им приходилось подниматься по неровным гранитным ступеням, утоптанным в грязь. Но иногда зимой становилось так холодно, что земля выплевывала один из таких камней, подобно тому, как вываливаются молочные зубы.

Но прямо перед тем, как я пошла в детский сад, городской фонд отремонтировал дорожку. Они даже установили нагревательные приборы под бетон, чтобы не было снега. С приходом декабря мы передвигаемся по колено в снегу куда угодно, но не в школу.

Всех интересовало, зачем они это сделали и где нашли деньги.

Думаю, все дело в том, что люди подняли шум из-за поездки в Наррагагус, куда нас не свозили. В принципе так все решается в «Сломанном Клыке». Можно сказать, стало старой доброй традицией — мы всегда добивались всего сами и не сдавались без боя.

Мне нравилось это. То, что я могла найти место, где мой отец оставил свои инициалы на старой лестнице для слуг, когда ему было семнадцать и надоела школа. Мой дед и его отец сделали то же, когда им было всего по десять лет, и они брали уроки у сына богатого хозяина.

В этом деревянном сооружении находилась часть меня, точно так же, как и «Дженн-а-Ло», берег, сосны Банкса, море. Я хотела оставить свои инициалы здесь перед выпуском. Но ворвалась сюда прошлым летом в день похорон. Снаружи было слишком солнечно. Зато хорошо и темно на лестничной площадке. Бейли щелкнула пальцами у меня перед носом. Звук вернул меня в реальность, и я приложила холодные руки к щекам.

— Прости.

— И куда ты пошла? — спросила она. Она схватила меня сзади за шею и грубо притянула к себе. Было похоже на встряску, а не на объятия. Я оказалась рядом с ней и услышала запах духов, а затем расправила плечи.

— Все в порядке. Да?

— Да. — В доказательство, я закинула сумку на плечо и сказала: — Я думаю, следует написать о том, что ты продаешь пиявок, чтобы накопить на колледж. Описать то, как раны и укусы сделали тебя доброй, но твердой. Человека, готового к реальному миру.

— Точно.

— Эссе не обязательно должно быть правдой, — сказала я и мы начали подниматься по лестнице. — Оно просто подспорье, чтобы набрать нужное количество баллов.

Некоторые деньки казались вполне нормальными.

Поскольку наша школа являлась особняком, здесь находилось много хороших мест, где можно провести время. Детский сад располагался на солнечной террасе. Дети там могли бегать и играть без упреков от взрослых. К тому же, они наслаждались солнцем, которое пробивалось сквозь деревья.

Холл был для нас, старшеклассников. Когда я вошла, Сет уже занял наш любимый уголок. Дальний край подоконника, где нас согревал солнечный свет. Огромные тяжелые дубы отбрасывали тени и к обеду в холле становилось темно. Но утром все было тихо и довольно мило. Сев к Сету на колени, я обняла его. Нежный и ласковый, он подходил мне.

Он положил подбородок на мое плечо, а его нос оказался позади моего уха. Идеально.

— Утро, — пробормотал он. Его голос заставил покрыться