Ветер Дивнозёрья - Алан Григорьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Выходит, ворона-то была на нашей стороне? — Тайка шагала по дороге, по обе стороны которой росли кудрявые рябинки, сплошь усыпанные спелыми ягодами. — А я думала, она вредит. Ну, иначе зачем бы ей стучать клювом в стекло и нас усыплять?
— А ты уверена, что это та же самая ворона? — Пушок, восседавший на ее плече, топорщил перья на загривке и озирался по сторонам.
— Угу, ты не заметил разве? У нее в крыле одно белое перышко виднелось. А это редкость вообще-то.
— Хм… — Коловерша призадумался. — Ну, значит, это хорошая ворона. Может, она вовсе не усыпляла нас, а, наоборот, пыталась разбудить? Если так подумать, то стук усыплять не должен. У Яги, наверное, что-то там наколдовано было… Тай, а как думаешь, бабка тебя правда съесть хотела?
— Да кто ж ее знает? Это же Яга, она даже в сказках всегда себе на уме.
— Я бы защитил! — Пушок пощекотал усами ее щеку. — Ты ведь знаешь, я за тебя — за тебя!
— Ну конечно. — Тайка в ответ почесала коловершу за ухом.
Пусть ее маленький друг не так силен и храбр, как ворона, напавшая на волка, но уж хитрости ему точно не занимать. Как же хорошо, что Пушок увязался следом: страшно подумать, как грустно было бы остаться в чужом краю без единого друга!
Тем временем дорога становилась все шире, в пыли виднелись отпечатки подков и следы тележных колес, а справа и слева простирались бескрайние поля с травой по пояс и фиолетовыми соцветиями диких люпинов. Над головой сияло солнце, в вышине пели птицы. Пейзажи напоминали привычные, деревенские — только если уйти куда-нибудь подальше от жилья. А так и не скажешь, что это Волшебная страна.
Долго ли, коротко ли — они дошагали до распутья. Клубочек подкатился к камню, стоявшему прямо на развилке, обежал его кругом и закончился — одна тоненькая ниточка осталась. Ну вот и все, дальше, стало быть, самим придется выбирать путь. Сердце екнуло: уж Тайка-то точно знала, что такие камушки на перекрестье дорог неспроста ставятся. Она огляделась по сторонам: а вдруг уже где-нибудь вдалеке виднеются белокаменные стены дедушкиного дворца? Но вокруг были только поля, да вдалеке маячила нескончаемая кромка леса.
На камне было что-то выбито (ну конечно, куда же без этого!), и Тайка подошла ближе, чтобы посмотреть. Да, это определенно были дивьи письмена. Прежде ей доводилось видеть похожие, когда они с Яромиром за живой и мертвой водой летали. Тогда дивий воин научил ее использовать узри-траву. Жаль, заклятие со временем рассеивалось, и теперь Тайка могла разобрать лишь отдельные слова вроде: «Направо пойдешь… налево пойдешь…» Этого было маловато: тут и ежу понятно, что есть три пути. А вот что на каждом из них случится?
— Надо найти травку, Пушок. Такую, с круглыми листиками. Тогда сможем прочитать, что тут написано.
Но, сколько они ни ползали вокруг камня, ничего похожего на узри-траву не нашлось. Тайка только зря джинсы зеленым соком перепачкала.
— Эх, наверное, придется выбирать наугад. Как думаешь, Пушочек, куда лучше пойти: налево, направо или прямо?
— Хочешь, чтобы я выбрал? Потому что я удачливый? — Коловерша потер лапы, поднял коготь, чтобы указать направление, и вдруг призадумался. — Ой, а вдруг я ошибусь? Ведь по теории вероятностей…
— Какая уж тут теория, — отмахнулась Тайка. — Это же Волшебная страна! Как там в сказках говорится: от судьбы не уйдешь.
— Двум смертям не бывать, а одной не миновать. — Пушок закатил глаза, словно собираясь упасть в обморок. — Тая, я так не могу. А можно как-нибудь этого… того… миновать все-таки?
— Дорогу все равно выбрать надо, хошь не хошь.
— Ну, тогда я пойду подумаю.
Он юркнул в спальник.
Ладно, может, коловерша и прав. Тайкина судьба — значит, ей и выбирать. Лучше налево пойти? Или нет. Прямо? Куда сердце-то ведет, чего подсказывает? Она еще долго стояла бы в нерешительности, но тут на камень спланировала ворона. Да, та самая, с белым пером в крыле.
— Э-э-э… Здравствуйте! — первой опомнилась Тайка. — Спасибо, что помогли там, в лесу.
— Ой, ер-рунда! — Ворона взмахнула крыльями, будто бы плечами пожала.
— А вы кто? Вас дедушка послал, да? Или, может быть, Яга? — Наверное, не очень вежливо задавать сразу столько вопросов, но как тут удержаться? — Простите, а вы еще разок не поможете? Прочитайте, пожалуйста, что тут написано.
Ворона покосилась на Тайку, а потом вдруг — бах! — ударилась оземь и обернулась добрым молодцем: черноглазым да черноволосым, только с одной белой прядью у виска.
— Я Вор-рон Вор-ронович, — поклонился он. — А ты — Тайка-цар-ревна, знаю, знаю. У нас тут о тебе наслышаны.
— И что обо мне говорят?
— Да р-разное болтают, — отмахнулся новый знакомый.
Он был смешной, взъерошенный и совсем не страшный. Может, так казалось потому, что роста Ворон был не слишком выдающегося, а еще — забавно вращал головой по-птичьи и пытался смотреть искоса, будто бы одним глазом. Наверное, нечасто в человека превращался.
Он подошел к камню, сложил руки на груди и протянул:
— Так-с, посмотр-рим. Тут пишут: напр-раво пойдешь — коня потер-ряешь.
— Но у меня нет коня, — пожала плечами Тайка.
— Налево пойдешь — голову потер-ряешь.
— Ой…
А ведь она как раз туда и думала идти поначалу. Хорошо, что не пошла.
— Пр-рямо пойдешь — в Светелгр-рад пр-ридешь.
— О, а мне как раз туда и надо! — Тайка захлопала в ладоши. — Спасибо тебе, Ворон Воронович, что бы я без тебя делала!
— Р-рад помочь, — поклонился он.
— Кстати, а почему ты мне помогаешь?
— Пр-росто нр-равишься, цар-ревна-кр-раса.
Тут Тайка, признаться, смутилась: в каком это смысле? Но уточнять она не стала. Уже открыла рот, чтобы задать новый вопрос, однако Воронович, словно застеснявшись неосторожных слов, обернулся птицей и дал деру.
— Эй, ты так и не ответил, откуда ты обо мне узна-а-ал!
Но поздно. Ворон уже улетел. Эх… Ну что ж, прямо так прямо. Она шагнула вперед, и тут из спальника высунулся Пушок и начал дразниться:
— «Цар-ревна-кр-раса»! Я смотрю, Тая, ты даром времени не теряешь. Уже и тут завела поклонника. А как же Яромир?
— Отстань, сводник. И не болтай попусту.
— Ага, боишься, что дивий кавалер узнает?
— Ой, подумаешь! Ворон просто комплимент сказал, из вежливости. А с Яромиром у нас ничего не было — да ты и сам все знаешь.
Она надулась. Эти коловершьи
