Ковчег Пяти - Чингиз Альменов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Отряд! – рявкнул Ризан, – Поприветствуем верховного шамана Дарташа боевым кличем!
Сто бойцов в один миг разразились дикими криками и улюлюканьем, прежде чем шаман успел возразить.
– Формальности, Ваше святейшество, это объединяет людей и задает правильный настрой перед битвой, – виновато прошептал сотник, видя, как брови шамана ползут к переносице.
– Вольно, солдаты, – прервав галдеж, медленно произнес шаман. – Я рад вашему энтузиазму. Нам всем предстоит нелегкая работа сегодня, но я уверен, что лучший отряд каганата, который мне выпала честь возглавить сегодня, справится с этим!
Лестные слова обычно молчаливого и мрачного шамана вызвали новую волну одобрительных криков.
– Сегодня, я обращусь к вам не с приказом, но с просьбой, друзья, – еще более мягко продолжил шаман, – сегодня вы поможете мне закончить исследования, которым я посвятил всю свою жизнь. Это, пожалуй, самый важный момент для меня за последние двести сорок лет, с тех пор, как я юнцом принял сан шамана. И я рад буду разделить этот момент вместе с вами!
В этот раз отряд отреагировал менее бурно. Среди солдат послышалось тихое роптание. Серьезных военных операций не было уже целый год. Их миссии в последнее время сводились к разгону пьяных наемников и умерщвлению особо ретивых из них. Обычная показательная рутина, в общем. А теперь же чуть ли не второе лицо по значимости в каганате, верховный шаман, готовил их к самому важному заданию в их жизни. Многие солдаты в отряде подозревали, что, имея дело с человеком такого уровня, не получится отвертеться, просто погремев оружием, все понимали, что предстоящая миссия, вероятно потребует максимальных усилий, а так и помереть можно в процессе.
Видя возникшее замешательство, Дарташ примирительно поднял руки и широко улыбнулся.
– Друзья! Нет повода для беспокойства. Уверяю вас, все пройдет быстро и без осложнений.
Шаман что-то пробурчал под нос и сделал несколько сложных взмахов руками. В воздухе возникло уже знакомое Ризану дребезжание и пространство раскололось надвое. Из образовавшейся щели выехала небольшая двухъярусная повозка, груженная десятками бутылок из темного стекла без этикеток. Дарташ ловко подхватил одну бутыль, вытащил пробку и сделал большой глоток. По полю разнесся манящий аромат черники.
– Черничный эль, двухлетней выдержки. Угощайся, отряд, тут двести бутылок. И чтобы потом не говорили, что я варвар бездушный, – произнес Дарташ, облизывая губы.
Шаман посмотрел на опешившего сотника и поднял одну бровь. Резвый от неожиданности не сразу среагировал и кивнул в ответ. Возможно, подумал Ризан, верховный шаман Дарташ неоправданно имел репутацию угрюмого мизантропа и в целом был неплохим человеком.
– Да, конечно, – пробормотал сотник, – налетайте, парни, его святейшество угощает, не стесняйтесь.
Никого уговаривать не пришлось. Порядком соскучившиеся по хорошему алкоголю, солдаты мгновенно разобрали бутылки. Не договариваясь, каждый взял по две штуки, не создавая толкучки у маленькой тележки. Такой слаженности действий в отряде, Резвый еще не видел.
– Только не налегать! По глотку каждый и обратно в строй, нам предстоит работа. Лучше бы воевали так же, как бухать умеете, алкаши затраханные, – ворчал Резвый.
– Ты не будешь пить, сотник? – спросил Дарташ.
Ризан натянуто улыбнулся и покачал головой.
– Не могу себе позволить при исполнении, Ваше сиятельство. Я все же их командир. После задания, обязательно попробую Ваш чудный эль.
Наварона с гиканьем ворвалась в очередь к повозке, пинками откинула солдат и схватила себе три бутылки.
– Расступились, черти, это все мое. – хохотала Нава, – Все равно пить ни пить, ни драться не умеете, на вас жалко такое пойло тратить.
Дарташ неслышно материализовался возле Навароны и нежно взял ее под руку.
– Напиток крепкий, десятник Наварона, – мягко произнес у ее уха шаман, – я бы очень хотел, чтобы Вы оставались в трезвом рассудке, у меня на Вас особые планы.
Наварона запнулась на полуслове и сильно покраснела. Она посмотрела взглядом, полным помощи на Ризана и тот кивнул.
– Его святейшество прав, Нава, положь бутыли. Ты у нас самый сильный боец, тебе нельзя сейчас пить.
Шаман отпустил руку Навароны, криво улыбнулся ей и неспешно направился в сторону кургана.
– Особые планы, нет ты слышал, – задыхаясь от возмущения, прошептала Наварона, – старый хрен точно хочет меня. Зубы мне щерит на глазах у всего отряда. Сделай что-нибудь с этим, Резвый, так не пойдет.
– Не переживай, – отрезал сотник, – ничего он к тебе не катит. Если бы хотел затащить тебя к себе в палатку, наоборот бы споил. Включи мозги, мужику уже за двести сорок лет. У него там внизу ничего не работает уже, поди.
Девушку убедил этот факт. Она немного успокоилась и смиренно отпустила бутылки.
– А теперь попрошу встать вокруг кургана! – бодро крикнул Дарташ, стоя возле черных камней, – Знаю, он всем вам уже надоел, но обещаю, это последний раз, когда вы его увидите. Приступаем!
Шаман хлопнул в ладоши и кивнул Ризану.
– Вы слышали верховного, выполнять! – рявкнул Резвый, – Лунная формация вокруг сопки. Мика, возглавишь левый полумесяц, Умар, пойдешь с ним, Наварона по правой стороне. У вас шесть минут, пошли, пошли, пошли!
Наварона едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Ризан всегда устраивал показуху даже из обычного построения. Солдаты, которые действительно успели сделать лишь по паре глотков, разочарованно закрыли бутылки и быстрым шагом выстроили нужную формацию всего за четыре минуты. Отряд образовал почти идеально ровный круг в три ряда вокруг горы черных камней. Повисла тишина, нарушаемая только шаманом, который фальшиво напевал непонятную песенку себе под нос. Его настроение заметно улучшилось за последние полчаса.
– Ну и что дальше, – шепнул Умар, плечистый, низкий копьеносец в ухо Мике. – Чего встали-то.
– Дальше он будет танцевать, – со знанием дела ответил пухлый десятник. – Шаманы, значится, все свои магические дела делают при помощи танца. Уж я-то знаю.
– Значит, сейчас старик будет корячиться и дождик вызывать на камушки, – прыснул Умар, вызвав тихий смех у соседей.
– Танцевать я не буду, – проявил невероятную чуткость слуха Дарташ, – Шаман моего класса может, как ты выразился, не корячиться, каждый раз, когда занят ворожбой. Кроме, пожалуй, действительно сложных заклинаний.
Мика и его солдаты побелели, как пергамент. Оскорбление верховного шамана часто заканчивалось пытками и смертью. В лучшем случае.
– Все приготовления я уже
