Стратегии гениев. Том 3. Зигмунд Фрейд, Леонардо да Винчи, Никола Тесла - Роберт Дилтс

“Все достижения человеческой расы, как положительные, так и отрицательные, использовали язык. Мы, люди, используем язык двумя способами. Во-первых, для того, чтобы представлять наш опыт — мы называем этот процесс размышлением, думанием, фантазированием, репетированием. Используя язык как репрезентативную систему, мы воспроизводим модель нашего опыта. Та модель мира, которую мы создаем через наше репрезентативное использование языка, основана на нашем восприятии мира. Наше восприятие частично определяется нашей моделью представления мира… Во-вторых, мы используем наш язык для сообщения друг другу нашей модели представления мира. Используя язык для коммуникации, мы называем это разговором, обсуждением, письмом, выступлением, пением”.

Таким образом, по Бэндлеру и Гриндеру, язык служит как средством репрезентации или создания моделей нашего опыта, так и средством коммуникации, передачи этого опыта. У греков существовало два разных слова для обозначения двух видов использования языка. Слово “рема” [rhema] — для обозначения слов как средств коммуникации, и “логос” [logos] — для обозначения слов, ассоциированных с мышлением и пониманием. “Рема” (rhma) означало употребление “слов как вещей”. “Логос” (logos) обозначал слова, связанные с “проявлением разума”. Великий греческий философ Аристотель описывал отношение между словами и психическим опытом следующим образом:

“Слова являются символами психического опыта, а на письме — символами произносимых слов. Все люди пишут по-разному, так и речь всех людей звучит по-разному, но психический опыт, прямо символизирующий слова, одинаков для всех, а также одинаковы те вещи, образом которых является наш опыт”.

Утверждение Аристотеля, что слова “символизируют” наш “психический опыт”, перекликается с представлением НЛП о том, что письменные и произносимые слова представляют собой “поверхностные структуры”, являющиеся результатом трансформаций других психических и языковых “глубинных структур”. В результате, слова могут как отражать, так и формировать психический опыт. Это делает слова мощным инструментом не только мышления, но и других сознательных и бессознательных процессов. Достигая глубинных структур, лежащих за используемыми человеком конкретными словами, мы можем выявить и изменить процесс функционирования психики, выражаемый через языковые паттерны этого человека.

Если подходить к данной проблеме таким образом, язык перестает быть просто “эпифеноменом”, или набором случайных знаков, с помощью которых мы передаем наш психический опыт; он становится ключевой частью нашего психического опыта. Как указывали Бэндлер и Гриндер:

“Нервная система, которая ответственна за возникновение репрезентативной системы языка, — нервной системой, с помощью которой люди строят любую другую модель мира — визуальную, кинестетическую и др…. В каждой из этих систем работают одни и те же структурные принципы.

Таким образом, язык может параллельно отражать и даже замещать опыт и деятельность в других наших репрезентативных системах. Важным следствием данного явления стало то, что разговор о чем-либо может означать нечто большее, чем простое отражение наших ощущений; он может в действительности создавать или изменять наши ощущения. Отсюда следует особая роль, которую язык играет в процессе изменения и лечения.

В философии Древней Греции считалось, что “логос” представляет собой управляющий и объединяющий принцип во Вселенной. Гераклит (540–480 до н. э.) определял “логос” как “универсальный принцип, через который все вещи связаны между собой и через который происходят все события в природе”. Стоики утверждали, что “логос” является космическим управляющим или генерирующим принципом, который имманентно присутствует и действует в любом явлении и который пронизывает всю реальность. Согласно Фило, греческому философу еврейского происхождения (современнику Иисуса), “логос” являлся посредником между высшей реальностью и чувствующим миром.

Взгляд Фрейда на язык, по-видимому, включал эти глубокие представления. По Фрейду, симптомы изменяются при обнаружении их “значения” и при последующем сознательном выражении этого значения с помощью слов. Он считал, что смысл и цель какого-либо события определяются его отношением к большей системе событий. Для него язык — это основное, доступное человеку средство обнаружения и активирования неврологических связей, необходимых для понимания какого-либо явления, придания значения и, таким образом, для егоизменения. Важное значение, которое Фрейд придавал языку как основному средству “осознания” и изменения, ярко проявилось в центральном положении его так называемого “лечения словом”. Фрейд писал:

[Наше лечение] “помогает покончить с движущей силой, [условий, лежащих в основе образования симптома] позволяя его зажатому аффекту найти выражение через речь; это приводит аффект к ассоциативной коррекции при введении его в нормальное сознание”.

Фрейд утверждал, что язык создает альтернативный канал или путь к “нормальному осознанию”. Таким образом, если “какой-то психический процесс не осуществляется до конца нормальным образом”, потому что “застревает” или “забуксовывает”, тогда в качестве инструмента для обратного связывания этого процесса с “нормальным сознанием” можно использовать язык — так, чтобы данный процесс было снова разрешим путем естественной “ассоциативной коррекции”.

Движущая сила, лежащая в основе образования симптома, способна достигать “ассоциативной коррекции” при использовании языка для приведения ее к “нормальному осознанию”

Конечно, для людей язык является очень высоко развитым способом формирования “конвергентных зон”[02] для кластеров других когнитивных действий. Недавние неврологические исследования с использованием ПЕТ-сканирования показали, что слово служит точкой конвергенции, или слияния, для других нервных цепей. “Значение” и смысл слова для определенного индивида является функцией того объема неврологической энергии, который оно мобилизует. Вербальное обозначение ощущения позволяет этому ощущению ассоциироваться и связываться с другими нервными цепями.

В НЛП механизм работы языка описывается в терминах “Четырехкратного механизма” (Гриндер, Делозьер, Бэндлер, 1977 г.; Дилтс, Гриндер, Бэндлер, Делозьер, 1980 г.). Иными говоря, слова, или “поверхностные структуры”, являются триггерами для группы хранящихся в памяти сенсорных репрезентаций, или “глубинных структур”, основных четырех сенсорных каналов: визуального, аудиального-тонального, кинестетического и олфакторного (связанного с запахом). Основное отношение языка к ощущению представляется в виде Ad<Аt,V,K,O>; где вербальные поверхностные структуры (А) как запускают, так и выводятся из сенсорных глубинных структур, представленных как <Аt,V,K,O>[02a].

Поверхностные структуры

В соответствии с моделью SOAR (см. Стратегии гениев, том 1), внутренние элементы четырехкратной схемы (репрезентации, которые приходят от наших пяти чувств) комбинируются и создают возможные “состояния” внутри “проблемного пространства”, созданного с помощью наших психических моделей мира. Язык является “оператором”, влияющим и изменяющим порядок репрезентаций, из которых конструируются эти состояния.

Применяя термины четырехсторонности, Фрейд предполагает, что слова выступают как “операторы” связывания кластеров ощущений с другими частями нервной системы для того, чтобы служить катализаторами некоторого процесса и таким образом “метаболизировать” блоки или конфликты, возникающие в процессе “ассоциативной коррекции”.

Использование Фрейдом таких терминов, как “импульсы”, “конфликты”, “подавление” и “движущие силы”, подразумевает процессы, связанные с генерированием и утилизацией некоторого рода энергии — важного признака жизни и психики. Через нервную систему проходят сигналы, но не просто линейным, механическим образом — как биллиардные шары, бьющие друг по другу или как электрический ток, бегущий по проводам. В механических системах начальный импульс энергии, запускающий цепь ответов в системе, постепенно становится слабее, поскольку он рассеивается в механической цепи событий. Каждая нервная клетка, наоборот, генерирует свою собственную энергию. Клетка “выстреливает” в ответ на получаемый ею сигнал. Энергия, вырабатываемая клеткой, оказывается часто большей, чем тот сигнал, который она получила. Нервные сети могут усиливать или амплифицировать интенсивность первоначального сигнала. Поэтому слова на самом деле “нейролингвистически” “двигают” или “подавляют” путем высвобождения или торможения энергии в обширных нейронных сетях.