Дрейфуя у островков Лангерганса: 38°54′ северной широты, 77°00′73″ западной долготы - Харлан Эллисон

Потому что это неизбежно. Они обязательно должны были бы объявиться.

Он замолчал, задумался. Талбо вернул его к действительности.

— Я не знаю, Виктор. Честное слово, не знаю. Однако сейчас меня беспокоит не это.

— Ах да. Верно. Прости, Ларри. Продолжай. Ты с ними встретился…

— С человеком по имени Деметр. Мне кажется, тут прячется ответ. В его имени.

Тогда мне это в голову не пришло. Деметр… Когда-то в Кливленде, много лет назад, я знал одного владельца цветочной лавки с таким же именем. А потом я заинтересовался этим вопросом и выяснил, что так звали богиню земли в греческой мифологии… Ничего общего. По крайней мере, так мне кажется.

Мы с ним поговорили. Он понял, в чём заключается моя проблема, и сказал, что возьмётся за её решение. Но потребовал, чтобы я конкретизировал, чтобы абсолютно точно сформулировал, что хочу от него получить — для заключения контракта.

Одному Богу известно, как Деметр собирался претворить его в жизнь, однако я уверен, что он смог бы это сделать — у него было окно, Виктор, оно выходило на…

Виктор отбросил сигарету прямо в кроваво-чёрный Дунай.

— Ларри, что ты несёшь?

У Талбо слова застряли в горле. Виктор был прав:

— Я на тебя рассчитываю, Виктор. Боюсь, моя обычная уверенность в себе несколько поколеблена.

— Да ладно, не переживай так. Рассказывай дальше, а там посмотрим. Успокойся.

Талбо кивнул, ему стало легче.

— Я описал суть проблемы. Мне для этого понадобилось всего пять слов.

Он засунул руку в карман пальто и вытащил сложенный листок бумаги. Протянул своему собеседнику. Виктор развернул листок и в тусклом свете фонаря прочитал:

ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ КООРДИНАТЫ МЕСТОНАХОЖДЕНИЯ МОЕЙ ДУШИ

Виктор почти сразу понял смысл фразы, но ещё долго продолжал смотреть на две строчки, написанные печатными буквами. Когда он протянул листок Талбо, у него на лице появилось новое выражение.

— Ты не хочешь сдаваться, так ведь, Ларри?

— А как насчёт твоего отца?

— Да… — Лицо человека, которого Талбо называл Виктором, погрустнело. — И знаешь, — сухо добавил он после короткой паузы, — отец находится в состоянии катотонии вот уже шестнадцать лет, потому что не хотел сдаваться. — Он снова замолчал. А потом тихо сказал: — Всегда полезно знать, когда следует сдаться, Ларри. Это часто имеет смысл. Иногда нужно просто взять и оставить проблему в покое.

Талбо тихонько фыркнул:

— Тебе легко так говорить, старина. Ты же когда-нибудь умрёшь.

— А это уже нечестно, Ларри.

— В таком случае помоги мне, чёрт побери! Я ещё ни разу не подходил так близко к решению моей проблемы. Теперь ты мне нужен. У тебя есть специальные знания.

— А ты думал о «3M», или «Рэнд», или даже «Дженерал Дайнемикс»? У них там работают отличные парни.

— Иди к чёрту.

— Ладно. Извини. Дай-ка мне немного подумать.

Баржа с трупами плыла по невидимой воде — безмолвная, окутанная туманом, без Харона, без Стикса, всего лишь обычная общественная служба, баржа с мусором незаконченных предложений, невыполненных поручений, несбывшихся мечтаний. Если не считать этих двоих, что плыли вместе с ней, обсуждая свои проблемы, груз судна уже давно оставил позади решения и обязательства.

А потом очень тихо, обращаясь скорее к самому себе, чем к Талбо, Виктор сказал:

— Можно сделать это при помощи микротелеметрии. Либо посредством прямого применения технологии микроминиатюризации или уменьшения сервомеханизма, включающего в себя сенсоры дистанционного управления и само исполнительное устройство. Ввести в кровеносную систему при помощи солевого раствора. Отключить тебя при помощи «русского сна» и подсоединиться к чувствительным нервным окончаниям, чтобы ты почувствовал или смог контролировать устройство, точно находишься там… сознательный перенос точки зрения.

Талбо выжидающе посмотрел на него.

— Впрочем, нет, — сказал Виктор. — Ничего не выйдет.

Он продолжал думать. Талбо засунул руку в карман его пальто и вытащил пачку «Собрани». Закурил и продолжал молча ждать. С Виктором всегда так. Он должен отыскать путь в лабиринте.

— Может быть, биотехнический эквивалент: созданный искусственно микроорганизм или личинка… инъекция… установить телепатическую связь… Нет. Слишком много недостатков: возможно возникновение нового эго или конфликта контроля. Изменение восприятия. Может быть, ввести какое-нибудь существо, которое станет размножаться… Нет. Не выйдет.

Талбо курил, загадочный восточный дым обволакивал его лёгкие.

— А как насчёт… ну, скажем, только в качестве гипотезы, — проговорил Виктор, — предположим, эго в определённой степени находится в каждом сперматозоиде — такая идея уже проверялась. Развить сознание в одной клетке и отправить её на выполнение… забудь, метафизическая чушь. О проклятье, проклятье, проклятье…

это нужно хорошенько обдумать, потребуется время, Ларри. Уезжай, дай мне возможность как следует поразмыслить. Я с тобой свяжусь.

Талбо погасил сигарету о борт баржи и выпустил последнюю струю дыма.

— Ладно, Виктор. Насколько я понимаю, моя задача так тебя заинтересовала, что ты готов ею заняться.

— Я учёный, Ларри. Следовательно, я попался. И был бы полнейшим идиотом, если бы этого не произошло. Это относится напрямую… к тому, что мой отец…

— Понимаю. Я уеду. И подожду.

Баржа безмолвно продвигалась вперёд — один искал решение новой задачи, другой размышлял над своими проблемами. На прощание они обнялись.

На следующее утро Талбо улетел домой и ждал много ночей, но, когда в небе сияла полная луна, он знал, что молиться о помощи бесполезно. Молитвы только мутят воду. И гневят богов.

Когда зазвонил телефон и Талбо взял трубку, он уже знал, что означает этот звонок. Пока он ждал вестей от Виктора, каждый раз, когда просыпался телефон, Талбо чувствовал, что это не Виктор.

— Мистер Талбо? «Вестерн Юнион». У нас телеграмма для вас из Чехо-Словакии.

— Прочитайте, пожалуйста.

— Она очень короткая, сэр. В телеграмме говорится: «Приезжай немедленно. След найден». И подпись: «Виктор».

Талбо отправился в путь через час после получения телеграммы. С тех пор как он вернулся из Будапешта, самолёт стоял наготове — полные баки, разработанный маршрут. Вот уже семьдесят два дня возле двери томился собранный заранее чемодан, паспорт с визами лежал во внутреннем кармане пиджака. Когда Талбо покинул свою квартиру, в ней ещё некоторое время ощущалось его присутствие.

Полёт показался Талбо бесконечным, он знал, что самолёт находится в воздухе дольше, чем необходимо.