И добавьте немного лжи - Владимир Косатый

– Твоё прекрасное расположение духа вдохновляет и нас, но у меня есть пара вопросов. Во-первых, где ты сейчас шлялся? А во-вторых, это не твой смех я слышал, когда упал в муравейник?

Ответ на последний вопрос явно заинтересовал и Клеменсо, который до этого педантично осматривал место их временного пребывания. У него тоже случилась пара десятков досадных казусов во время их перехода в деревню бунси.

– В своё оправдание, месье Морган, я могу только сказать, что выглядело это очень забавно.

– Стоп, Жером. Что значит выглядело? Тебе, что, не напялили мешок на голову?

– Прозорливость месье Родриго всегда восхищала меня.

– Перестань заговаривать нам зубы и отвечай на вопрос.

Попытка Жерома выглядеть раскаявшимся была достаточно красноречивой.

– Так, ясно. И чем же ты заслужил такое признание?

– Месье Морган, я просто сказал, что нет нужды прятать мои глаза, так как давным-давно я уже посещал старца Когто.

– Так, Джонни, Родриго, будьте любезны, подержите эту сволочь, пока я буду пытаться сломать эту палку о его голову. Только ответь мне, какого дьявола мы стремились попасть в плен к бунси, если ты и сам мог отвести нас к старцу.

– Месье Пьер, мне кажется, ответ очевиден. Я просто соврал бунси.

Выражение лица Пьера, у которого как будто на глазах устрица встала с тарелки и исполнила арию Аиды, танцуя при этом болеро, сразу улучшило настроение Джону и Родриго. Но друзья быстро взяли себя в руки и продолжили допрос проводника.

– Так всё-таки, где ты сейчас пропадал?

– Главные копья бунси интересовало, действительно ли господа могут преподнести дары, которые не оскорбят великого Когто, потому что в вашем багаже они ничего достойного не нашли.

– Они рылись в моих вещах? Боже, мне придется теперь всё продезинфицировать.

– Месье Пьер, смею Вас успокоить. Вам не придётся этим заниматься, поскольку почти все вещи были выкинуты в джунгли.

– Что?! Они выкинули мой набор шейных платков?

– К чёрту твои галстуки! Они выкинули мой ноутбук?

– Они сказали, что это испорченное зеркало, и в нем может жить плохое колдовство. Мне искренне жаль, месье Морган. Возможно, это вас утешит, но некоторые вещи мне удалось спасти. Правда, многое всё же я не успел отобрать у местных обезьян. Уворачиванием от их зубов я и занимался последние полчаса.

Жером положил на пол свой вещевой мешок, и три заинтересованных взгляда начали не терпеливо изучать его содержимое.

– Так значит в нашем распоряжении только этот хлам?

– Кстати, Пьер, объясни всё-таки, какого чёрта ты начал петь им о наших не существующих дарах?

– Знаешь, Джонни, я не был так напуган с тех пор, как мой дед поймал меня за поеданием его лучшего винограда.

– Самое яркое впечатление детства?

– При чем тут детство, Родриго? Это было два года назад. Впрочем, вы должны быть благодарны мне, что я не пообещал им отшлифовать все камни в реке Конго. В принципе, я готов был обещать всё, что угодно, только бы они не сделали из меня подушечку для своих копей. В конце концов, моей задачей было обеспечить наше попадание в деревню. Я со своей задачей справился, теперь настала ваша очередь.

Джон раскрыл рот, чтобы высказать своё мнение о том, как Пьер справился со своей задачей, но его остановил Клеменсо.

– Не стоит тратить время на препирательства. Надо признать, отчасти Пьер прав и нам надо сосредоточиться на решении текущей задачи. К тому же у меня возникла одна идея, что мы можем подарить Когто из имеющегося у нас хлама.

Произнося последние слова, он с улыбкой смотрел на Пьера.

– Мне она уже не нравится.

***

– Мне не нравится твоя идея, Клеменсо, и я практически уверен, что мы скоро воссоединимся с нашими вещами в дебрях этих лесов.

– Пьер, я уже понял твою скептическую оценку моего плана. Но другого плана никто не предложил. Бери пример с Джона, видишь, как он сосредоточен.

Джон нервно поправил свою шляпу. Попытался пнуть лежащий возле дороги камень. Всё своё время они посвятили подготовке к осуществлению придуманной Клеменсо фантасмагории. Они готовили свой скудный реквизит, репетировали свои роли и при этом не переставали ругаться друг с другом. Их споры были прерваны вечером, когда воин бунси принёс им радостную весть, что великий старец Когто проявил свою милость и желает видеть чужеземцев, принесших ему дары. Джон быстро подхватил свёрток, над которым они работали последние несколько часов и первым вышел из хижины. Вид его ноши вызвал волнение в рядах их тюремщиков. Выскочивший следом Жером протараторил какую-то фразу, что несколько успокоило их эскорт. Уже знакомый им воин бунси грозно прорычал что-то в ответ и остатки исследовательской экспедиции, окружённые отрядом дикарей, отправились к пещере, где Когто хранил свои великие секреты.

– Жером, хочешь я угадаю, что за диалог произошёл между тобой и нашим треклятым другом головорезом-бунси. Ты сообщил ему, что в этом свёртке, состоящим, кстати, в основном из моей одежды, находится наш дар их мудрецу, а он заявил, что нам лучше не стоит разочаровывать их клятого Когто.

Жером всё также не переставал улыбаться своим нанимателям. В то же время Родриго догнал Моргана и вполголоса спросил его:

– Джон, я надеюсь, ты не собираешься впадать в прострацию. Для того, чтобы выжить и достигнуть нашей цели мы должны до конца сохранять контроль над собой. Каждый из нас должен отыграть свою роль.

Джон вздрогнул, нервно оглянулся на воинов бунси и быстро зашептал:

– Я и не думаю впадать в истерику. У нас и так забот хватает. Просто мы ведь так и не придумали, как довести наш дар до логического завершения, а без него, боюсь, великого старца нам не поразить.

– Не переживай, Джон, будем импровизировать на месте. Другого выхода у нас нет.

– Но ты ведь понимаешь, что даже если нам повезет, то срок действия нашей удачи ограничен 40 часами?

– Да. И ответ на твой вопрос столь же очевиден, через 40 часов, если всё пройдёт по плану, мы должны будем двигаться прочь от этой глуши, причём двигаться с максимально возможной скоростью.

В столь противоречивом состоянии компания искателей древних секретов достигла входа в пещеру Когто. Первыми, освещая путь остальным, в пещеру вошли дети и старики племени бунси, следом в сопровождении дюжины воинов, руки которых всё также были заняты их копьями, в дом старца вступили чужестранцы.

Углубившись в пещеру на пару сотен метров, путники оказались в относительно просторном гроте. Как только последний воин занял своё место в гроте, самый старый на вид бунси начал напевать унылый речитатив. Его