Оружейник. Пилигримы проклятых земель - Олег Шовкуненко

На ближней к входу койке матрас был расстелен. Рядом на тумбочке стояла керосиновая лампа, миска с окурками, металлическая кружка и вскрытая коробка от сухпайка.

– Красиво живешь! – Леший обвел взглядом кубрик. – Отель «Хилтон», пять звезд, не меньше.

– Да пошел ты… – я потянул Пашку к своей койке.

Когда мы уложили пацана, в кубрик буквально влетела Лиза. Она притащила наши рюкзаки, фляги с водой, пакет с лекарствами, короче все, что мы ей приказали.

– Давай сюда.

Я забрал у девушки часть поклажи и тут же принялся копаться в нашей, спасибо Фомину, довольно богатой аптеке. Что там говорил доктор? Пашке надо давать вот эти розовенькие и еще вон те, из длинной картонной коробки. Я схватил заветные пилюли и только в этот момент вспомнил. Цирк-зоопарк, а ведь у нас есть еще и кристаллы! Те самые, что Нестеров раздобыл в храме кентавров. Не уверен, но может именно они, а совсем не вся эта химия, которую набадяжили фармацевтические кампании, и спасли Пашку во время кризиса. Кристаллы по-прежнему хранились у Лешего в его старом потертом вещмешке.

Я уже хотел приказать подполковнику достать их и даже открыл для этого рот, но тут увидел, что Загребельный без всякого напоминания сам добыл заветный клетчатый узелок. Наши взгляды встретились и Андрюха, пожав плечами, протянул:

– Попробуем еще раз. Черт его знает…

– Жаль, Мурата нет, – в отчаянии простонала Лиза. – Он бы помог. – Моя подруга явно думала о своем, а потому даже не заметила ни поступка, ни слов Лешего.

Мурат… От этого имени я вздрогнул. Последним кто произносил его, разумеется, кроме Лизы, был Главный. Этот сукин сын толком так ничего и не объяснил. Просто сказал, что у Мурата Ертаева свой путь, свое предназначение. Вот и вся информация. Мы с Андрюхой долго думали над его словами, да так ни к чему конкретному и не пришли. Сошлись только на том, что ханх никогда, никого и ни к чему не принуждает. Вот и выходит, что наш боевой товарищ выбрал свой путь совершенно самостоятельно. Какой именно путь? Даже невозможно представить. Хочется лишь надеяться, что это не славная смерть во имя великой цели. Этих смертей уже было… не сосчитать. Жаль будет если так. Хороший все-таки парень Мурат!

Хотелось мне того или нет, но ситуация с Пашкой, слезы Лизы, наложили отпечаток на ход моих мыслей. Думая о Мурате я не мог не согласиться со своей подругой: да, Ертаев в медицине разбирался. Талант у него, как говориться, от бога.

Я несколько раз промычал про себя это короткое «от бога», пока наконец не понял, что именно зацепило меня в этих двух словах. Цирк-зоопарк, это что же получается, бог научил? Бог знает о человеке все, ну или почти все? Он умеет врачевать и исцелять? Вполне логично, что результатом серии этих весьма сомнительных, с точки зрения прожженного атеиста, умозаключений стал почти телепатический призыв: «А ну, товарищ бог, где ты там? Выходи!».

Будто услышав мой зов, Главный переступил порог кубрика. Несколько секунд он просто стоял и с любопытством озирался по сторонам. Все это время я глядел на него и старался понять… вернее, убедить себя, что вот этот человек в грязном рваном плаще, зеленой тертой бандане и с вымазанной в сажу рожей и есть ОН.

Этот взгляд не ускользнул от пронзительных темных глаз гостя, и тот улыбнулся. Эта улыбка меня отрезвила. Не время сейчас улыбаться!

– Помощь нужна, – я взглядом указал на распластавшегося на койке Пашку. – Сделай что-нибудь.

Ничего не говоря, Главный подошел, мельком взглянул на те таблетки, что я держал в руках, а затем принялся копаться в пакете с медикаментами. Результатом его изысканий стали еще полдюжины разноцветных упаковок. Некоторые препараты он брал по одной таблетке, некоторые по две, а кое-какие пилюли ломал напополам. Добавив к ним пару кубиков сахара, добытых из коробки с сухпайком, Главный потребовал:

– Пусть выпьет, – поразмыслив секунду, он кинул сахар в стоящую на тумбочке кружку и попросил Лизу: – Налей воды до половины, а потом размешай.

На все этой действо мы с Лешим смотрели с нескрываемым недоумением, если не сказать с растерянностью. Мы ожидали чуда, а получилось, что присутствовали при визите угрюмого, не очень разговорчивого фельдшера из какого-то забитого здравпункта.

– И это все? – мой вопрос стал продолжением этих мыслей.

– Сейчас я всего лишь человек, – Главный ссыпал таблетки пацану в рот, приподнял ему голову и стал поить сладкой водой.

– А как же это… – Леший взвесил на ладони клетчатый узелок. Ткань кое-где разошлась, и сквозь образовавшиеся отверстия стали видны крупные голубые кристаллы.

– Это? – Главный недоумевающе приподнял бровь.

– Мы пробовали эту штуку, – Загребельному наконец удалось сформулировать свою мысль. – И она, кажется, помогла Павлу.

– Вы что, пичкали мальчишку энергоном? – глаза Главного округлились.

Мы с Андрюхой ничего не ответили, только лишь ошарашено переглянулись. Однако закравшиеся в душу испуг и страх тут же улетучились, когда наш знакомый улыбнулся и по-доброму покачал головой:

– Век живи, век учись, – многозначительно произнес он, а затем потребовал: – Подполковник, дай мне пару капсул.

Леший не стал жадничать и протянул целую горсть. Главный, не глядя, выудил из нее два похожих на крупный фундук кристалла. При электрическом освещении свечение голубых камней выглядело не столь ярким и чистым. Сейчас они казались просто кусочками лазурита, образцами из магазина наглядных пособий.

Главный огляделся по сторонам в поисках чего-то. Подходящего предмета, по-видимому не обнаружилось, поэтому он пошел по простому и незатейливому пути. Доктор в зеленой опаленной бандане положил кристаллы на пол и прикладом своего помпового ружья стал гвоздить по ним. Камни лопались с громкими хлопками. Расколовшись, они сразу гасли, а в воздух подымался легкий голубоватый дымок.

– Давайте, валите все отсюда, – приказал Главный. – А то все выпьете и мальчишке ничего не оставите.

Мы с Андрюхой в общих чертах догадывались о чем это он, а потому беспрекословно двинули к выходу.

– Я останусь, – заупрямилась Лиза.

– Нет, тебе тоже придется уйти, – Главный сурово поглядел на девушку.

– Но Павел…

– Он поспит, – перебил Лизу мнимый белорус. – Ему полезней поспать.

С этими словами Главный подсунул руку Пашке под затылок и надавил на какие-то только ему ведомые точки. Глаза пацана мигом закрылись, и он откинулся на подушку. Увидев столь мгновенное отключение, Лиза да и мы с Андрюхой сперва занервничали, но когда на губах пациента заиграла умиротворенная улыбка, расслабились.

Именно в этот момент в кубрик и заглянул Петрович. Майор мотострелок быстро оглядел всех присутствующих и остановил взгляд на Главном:

– Олесь, там дед этот, полоумный, свою машину начал проверять. Ты, кажется, хотел посмо…

– Тише ты! – цыкнул я на Петровича, и тот заткнулся на полуслове. Теперь у меня появилась возможность продублировать приказ лекаря: – А ну давайте все отсюда! Живо!

Плотно прикрыв за собой дверь кубрика, я покосился на Главного:

– Олесь, говоришь?

– А что, неплохое имя, – пожал плечами тот. – К тому же я к нему стал привыкать.

– Ладно, пусть будет Олесь.

– Главный тоже ничего, – Главный заговорщически мне подмигнул.

Интересно, понял бы я этот сигнал раньше, когда у нашего приятеля был всего один глаз? Вслед за этой мыслью промелькнул весь калейдоскоп событий с участием этого… хотел сказать человека, да вовремя спохватился. Человеком он стал только теперь. А раньше… Наверное лучше сказать обтекаемо – существа. Да, существа. Именно оно разогнало стаю кровожадных призраков, именно сквозь него даже не оставив следа прошли пули Лешего, именно его чудодейственная энергия исцелила меня и Лизу, и, наконец, именно оно договорилось об отсрочке для гибнущей Земли. Цирк-зоопарк, а я ведь и вправду был готов назвать его богом. Только вот все портила маленькая деталь, его настоящее подлинное имя было ханх.

– Максим Григорьевич, голубчик, у нас тут проблема, – раздосадованный старческий голос прервал мои мысли.

– Проблема? – повторил я, пытаясь быстро перестроиться на новую тему.

– Вот, взгляните, – Серебрянцев поманил меня рукой.

До того, как подойти ко мне, младший научный сотрудник Физического Института имени Лебедева за компанию с аспирантом ХАИ сидел на броне. Они по очереди вскрывали блоки энергетического щита и придирчиво их осматривали.

Прежде чем подойти, я окинул взглядом свою машину. Нынешний облик «302-го» значительно отличался от облика всех остальных его собратьев в большой интернациональной семье БТР-80. И дело было совсем не в ободранной краске, разбитых смотровых приборах, погнутых пулеметах и других следах пребывания под завалом. Основным отличием были крупные прямоугольные блоки, навешанные на броню. Перевитые экранированными кабелями и трубками с охладителем, они образовывали три цепочки, три кольца, которые плотно обтягивали стальное тело бронетранспортера. Первое из этих колец, самое маленькое, стягивало скуластую морду БТР-а прямо поверх волноотражательного щитка. Второе – самое большое, располагалось в центральной части корпуса, прямо позади башни. Третье опоясывало бронированный корпус позади задних колес. Все эти усовершенствования лишали «восьмидесятку» части ее боевых качеств. Однако со всем этим приходилось мириться, и только лишь по одной причине: вся эта хрень, навешанная на мой героический бронетранспортер, именовалась системой энергетического щита, которая весьма лихо справлялась с аномалиями. Вот то-то и оно что справлялась! Сейчас, насколько я мог судить, со щитом возникли некоторые сложности.