Спичечная фабрика - Ульяна Гицарева

Подъезд

На подоконнике в подъезде сидит мальчик. Ему пятнадцать лет, фамилия его Сивчик. Сифа. На почтовых ящиках, которыми сроду никто не пользовался, ведь всю почту последние сто лет по квартирам разносит лично Сифина бабушка, жжеными спичками написаны номера квартир. Просто так, для порядка. Двух ящиков не хватает, и в том месте, где они висели когда-то, цифры вычерчены прямо на стене. Сифа смотрит на эти проплешины и курит, пепел стряхивает в стеклянную баночку. Потому что это его подъезд, в соседнем он бы уже не стал заниматься такими глупостями.

Сифа. Я ночью возвращаюсь поздно. Ну, иду по подъезду, темно. И тут вижу – со стен свисают венки. Я думаю – все… Галюны начались… Я быстрей-быстрей до квартиры. Дверь закрыл и скорей спать бухнулся. А утром просыпаюсь, бабка моя вся разохалась. Я спрашиваю: «че с тобой?» Она, говорит, вышла, венки увидала, с сердцем плохо стало. Испугалась. Вот капли отсчитывает… Двадцать, тридцать… Выходит, не галюны. Я выскочил и вижу при дневном свете: это не венки, а цветы искусственные… Знаешь, такие гроздьями, как в больницах, в процедурных кабинетах… По всем пяти этажам. И еще из журналов вырезки приклеены картин всяких… и мишки в лесу, и княжна Тараканова, как в учебнике по литре… А между первым и вторым этажом на окне стоит в рамке портрет Штирлица… Не… Ну, понятно, не самого. А того мужика, который его играл. И записка лежит: «Дорогие жильцы третьего подъезда и их гости! Не срывайте эту красоту. Это Галины Михайловны с третьего этажа вещи. Она когда умерла, сын хотел все выбросить. А я прибрала и повесила для культуры нашего подъезда. Если сорвете и опять все испоганите, у вас отсохнут руки. С уважением, ваша Нелли Иванна из 23 кв.». И знаешь, че? Никто не сорвал. Так и висит. И в других подъездах украшать стали. И к Нелли Иванне, бабка говорила, еще советоваться ходят, как лучше.

Дело № 4

Собачий кайф

Действующие лица

Макс, 13 лет

Муха, 13 лет, его одноклассница.

Сифа, 15 лет, его друг.

Макс.

Макс. Короче, я скажу о себе только две вещи. Первая – я никому ничего не должен. Вторая – я сделал себя сам! Знаешь, как в игре – ты не создашь персонажа престиж-класса, если не соответствуешь требованиям, заданным игрой. Мой персонаж – темный эльф. Модификатор атаки плюс шесть. Мой уровень харизмы не соответствует этой местности. Мне сейчас тринадцать. Я – президент своей параллели. Я свободно владею английским. Я играю на гитаре. Я уже сейчас круче всех… Что дальше-то? Еще пять лет я буду жить в Нью-Иветске… Пять лет! Это пол моей жизни. У нас инет два года как появился… И если б не инет, я бы, как все, ходил в штанах «абибас» и на моей стене висел бы ковер, а не плакат моих божеств – Evanescense… Я здесь даже потолок в черный покрасить не могу… Хай, кризис личности, давно не виделись…

Звонок в дверь. Макс открывает. На пороге Муха, потрепанная и зареванная.

Макс. Муха! Что за ботан-смайл, я не понял?

Муха (резко). Ты можешь заткнуться? Я пришла поорать «Sos!», а не чтоб ты пропихивал мне свои гребаные телеги!

Макс (смеется). Сурово. Ну?

Муха. Сифа тиснул мой сотик.

Макс. Риали? На каких условиях?

Муха. На желание!

Макс (смеется). Щас! (Звонит по телефону.) Сифа, пригони-ка сюда с Мухиным сотиком… Да понятно, что в курсах… Ну… Давай. Ща будет. Ну, че у тебя с ним, траблы?

Муха. У меня нет с ним проблем! Да пошел он!

Макс. …Ты с ним сосалась?

Муха. Да так… На дискаче… Минут семнадцать…

Макс (громко и нервно). Засекала что ли?

Муха (с оживлением). Ну, я посчитала! Песня где-то минуты три, а мы где-то песен пять! А потом его вырубило!

Макс (отвернулся). От любви?

Муха. Да не! Просто он перепил там чего-то. Но это было круто! Как в «Сумерках»! Как будто я – вампир и жизнь высосала из него!

Звонок. Пришел Сифа. Длинной надуманной комбинацией жестов здоровается с Максом.

Сифа. Хай, шелкоперы!

Макс. Муха няшная, но Сифа – мой гуру. Сифа рассказал мне все, что я знаю.

Сифа. Первое, я объяснил: будешь жить по понятиям, станешь таким же гопом, как одноклассники или твой отчим.

Макс. А отчим говорил, тыча пальцем в плакаты Билли-Джо Армстронга с белыми и с черными волосами: «Ну, как там твой Джо? А как там этот Билли?» Ему просто не понять, что человека могут звать и Билли, и Джо одновременно! И что он лидер лучшей панк-рок группы в мире «Green Day»! В ответ я молчал. Или говорил матери: «Убери его».

Сифа. Второе, что я объяснил, это «Новоиветский крокодил» – это тебе не вишневые листья с бабушкиного огорода курить. Это тебе штука похлеще дезаморфина. Покупаешь в аптеке «Коделак», берешь бензин, серную кислоту, йод, растворитель и, главное, толчешь в стакане серу, которая аккуратно срезается со спичечных головок. И все. Дешево. И смертельно.

Муха. Сам Сифа никогда не колол «крокодил». Он стоял на учете, и вены его были чисты, как в рекламе «Johnson’s baby». Но приторговывать им умудрялся.

Сифа. Дешево брали. На карманные мне хватало. Последнее, что я объяснил – ни одна игра на компе, ни тысячный просмотр очередного концерта «Evanescense», никакое пати даже с крокодилом и даже если твои предки свалили на пол-лета копаться в своих гребаных огородах, не взъерошит тебя так клево, как…

Макс (радостно). Твое собственное сознание!!!

Все трое надевают на глаза шарики для пинг-понга на резинке и ложатся в ряд. Звучат пустые шумовые волны.

Сифа. Это называется метод Ганцфельда. Нужны шарики для пинг-понга на глаза, расслабиться и слушать пустую радио-волну. И начинаются конкретные галюны.

Макс. Сначала мы пробовали не спать по пять суток….Днем ходили в школу, а ночью сидели в инете… Да, галюны начинались, но предки думали, что мы под наркотой… На пятый день даже ложку в руках невозможно держать…

Сифа. Это не вариант. А с пинг-понгом можно было просто включить для предков в соседней комнате любую музыку, а в наушниках радио… И все.

Лежат. Молчат какое-то время.

Муха. Все… Меня торкнуло…

Сифа. И че там?

Муха. Я вижу цвет так ярко, что даже чувствую его на вкус. Я знаю какие на вкус эти обои… Они соленые… как вкусно… Я никогда не ела ничего вкуснее…

Лежат. Молчат. Потом встают, снимают шарики с глаз.

Муха. Сифочка, я тебя люблю! (Повисает на нем.) А че ты еще знаешь, кроме пинг-понга?

Макс (весело). Еще мы знаем большой теннис и ушу!

Сифа (обнимает Муху). Мы знаем собачий кайф…

Макс. Класс! Давно не играли… Давай!

Муха. А че это?

Сифа. Берешь полотенце (снимает с Мухи шарф), делаешь жгут, и все… Летающие пони окружают твою голову, детка… (Слегка придушивает Муху шарфом.)

Муха. Ай-яй! Грабли убери!! Я не хочу! Мне страшно!

Сифа. Макс, ну, я не могу… Опять… Ну че она хочет?

Макс. Сотик она свой хочет назад. Отдай, Сиф… Нахера тебе розовый-то?

Сифа. Ну, на, (достает телефон и отдает Мухе) за желание! Поиграешь со мной в собачий кайф!

Макс. Не! А я че делать буду? Вы так-то у меня на хате!

Сифа. Ок! А потом с Максом, поняла?

Муха. Я не хочу! Я пошла… Мне еще геометрию делать…

Сифа (резко хватает за шею и вытаскивает телефон из кармана). Тогда не заслужила!

Муха (чуть не плачет, пытается вырвать телефон). Отдай! Че я маме-то скажу…

Сифа (смеется). Так и скажешь: поняла, что не заслужила, и в Иву кинула!

Макс. Сиф, да ладно. Сами справимся!

Сифа. Нет, я хочу, чтоб она!

Муха. Ладно! Только меня не душить! Я сама лучше.

Сифа. Вот и умница! Пятерка! Давай!

Муха душит Сифу. Макс с интересом наблюдает. Муха отпускает. Сифа постепенно, подрагивая, приходит в себя. Садятся в ряд. Все громко дышат и смотрят на Сифу.

Сифа. Охереть… Супер… Там потолок был как воронка с водой… Чуть не засосала… Ай, молодца!.. (Целует Муху в губы.)

Макс (нервно). Ну все! Теперь я!

Муха уже веселее вцепляется в Макса.

Макс. Че-то я не чую ниче!

Сифа. Давай! Давай сильнее!

Муха. Я не могу! (Макс начинает хрипеть.) Ай, он хрипит! Я отпущу!

Сифа. Тяни, дура!!

Макс стихает. Садятся в ряд. Все громко дышат и смотрят на Макса.