Живи! Разговор с самоубийцей - Дмитрий Семеник

Эта история была написана через несколько дней после моей попытки. Исповедь-искупление…

Этот пример нам рассказала моя любимая учительница по анатомии, в тот момент, когда наша одногруппница, умница и заводила Маргарита из-за пустяка казалось бы, из за двойки по терапии наглоталась таблеток и умерла. Умерла в тот момент, когда мы, вся наша группа практически были рядом, ниже этажом, писали контрольную… И если бы хоть один из нас побеспокоился, поднялся наверх… Рита была бы с нами…

Так вот, после похорон Елена Борисовна собрала нас в группе, собрала и сказала: «Представьте себе чашку. Обыкновенную чашку. Она стоит под краном. И в эту чашку капает вода. Медленно, по капле. Чашка большая, капля маленькая. Но вода капает и капает, а чаша наполняется. И вот она уже полна до краев. Но следующая капля неумолимо срывается и несется вниз. Что происходит? Вода выплескивается через край, ее уже не удержать. Вот то, что случилось с Ритой – это как раз случай с чашкой. И никто из вас не виноват. Конечно, если бы в этот момент хоть одна живая душа была рядом, этого бы не произошло. Но она осталась одна, и последняя капля сделала свое дело. Она уже не могла контролировать себя. Когда она поняла, что натворила, она пошла к людям, за помощью, но было уже поздно».

Я не пытаюсь оправдать себя, я просто понимаю, что и я наполнила свою чашу и осталась с ней одна в момент, когда упала последняя капля.

Горюшко-горькое, тьма беспросветная, подкатывалась, подкатывалась, да навалилась всем телом, не отодвинешь, не вздохнешь. Тут и священник, и муж, неделю не разговаривающий со мной, и не объясняющий что происходит, и мое безобразное поведение на форуме, и проблема на работе, с угрозой увольнения, и слова сына по поводу того, что я должна сдохнуть, и наконец-то все вздохнут свободно.

И вот тот, последний день. Я прихожу домой, и новый скандал. Сын напортачил в компьютере, я ругаю мужа, что он не смотрит за ним, муж начинает препираться с сыном, в результате все как-то переходит в осуждение меня. Сын кричит, что отец дурак, что меня давно надо было гнать поганой метлой, что мне нет места на земле, и прочее… отец вяло спорит и так же вяло соглашается…

Сын, пожелав мне сдохнуть, уходит, громко хлопнув дверью. Я одна…

Я сначала пыталась зацепиться за что-то на форуме. И тут приходит пост от моего психотерапевта. Злой, язвительный. Вот она, последняя капля. Не сын, нет…

Последняя капля упала, я одна.

Я тупо рыдала в монитор… Прости, Жень, я искала у тебя поддержки, но ты не могла справиться, понимаешь, нет твоей вины. Ты далеко, и я все равно одна. Я поступила как эгоистка, сказав тебе про свои намерения. Хотя тогда я еще сомневалась. Цеплялась за что-то. Может, получив письмо раньше, я бы одумалась. Но я не вынула телефон из кармана, пока не сделала все. Так что ты зайка, не виновата. Пусть тебе это будет уроком, как люди, которые казалось бы, к тебе хорошо относятся, могут сделать тебе больно из эгоизма. ЭГОИЗМА. Ведь я не подумала о тебе, о том, насколько больно тебе будет. Именно тебе. Девочка моя, прости меня, я люблю тебя, но если после этого ты не захочешь со мной общаться, я пойму тебя. Ты будешь права. Потому что я поступила как эгоист. Прими это.

Ванна. Пенная, горячая, ароматная… И бритвы, несколько бритв… сначала легкий порез… Больно… Крови нет… Злость, я же не слабачка! Сильнее… Кровь, страшно, что я наделала… И опять какой то чертик – начала – доводи до конца! Ведь смеяться будут, поцарапалась, кого напугать хотела… Теперь я знаю, что те, кто умирают, в последний момент передумывают, и жалеют о сделанном… Но я еще в азарте, я с остервенением кромсаю руки… Вот, венозная кровь… Теперь ванну… Пена стала красной… Меня не хватятся до вечера… А вдруг спасут? В ход идут таблетки…

Когда сознание уже уходило, услышала, что пришел муж. Ходит, чаевничает на кухне… Желание позвать его, попросить о помощи, но в то же время вредный чертик смеется – сдалась! Молчу, засыпаю…

Прошло несколько часов. Уже вечер. Дочка вернулась. Как я перед ней виновата… Слышу, муж ворчит, что я долго в ванной сижу, даже не побриться, отправляет ее ужинать, а сам уходит в магазин… Меня нашел мой ребенок… Много лет назад мы сняли в ванной запоры, чтоб дети когда купаются одни, не запирались и можно было в любой момент войти, если ребенок наглотается воды или ударится. Тогда это было в пользу, но вот сейчас…

Она зашла помыть ручки, она одна в квартире, я никогда не прощу себе что позволила ей увидеть это… Как она плакала… Как умоляла встать и выйти из воды ради нее… «Мамочка, ну встань! Ради меня, мамочка!!!!»

Затем вернулся муж, крики, слезы, скорая… Наши ребята, они ко мне на работу ездят… Как я теперь им в глаза взгляну? Помню, что я сквозь силы упиралась и не дала промыть желудок… Тварь упертая.

Оля, я и тебе успела сказать что-то в аське. Я плохо помню что, была почти без сознания, уже перед скорой, после того как меня вынули из ванной. Прости меня, моя дорогая, я и тебе сделала больно, я выбрала самых ранимых и преданных мне людей и, как последняя мразь, причинила им боль.

Мама. Муж вызвал маму. Она плакала, умоляла меня открыть рот, просила ради нее, а ей ведь 74 года, она еле ходит…

Один сын невозмутимо давал советы по телефону. Типа проверьте пульс, наложите жгуты. Посчитайте сколько таблеток съела. Этакий профессор. Ничего, говорит, с ней не будет.

Следующие воспоминания обрывками… реанимация, я на вязках, катетер мочевой, приносящий невыносимую боль, накладывают швы, милиционер пытается достучаться и задает вопросы… Говорят, что сначала была в терапии, не помню… Часть жизни просто выпала, меня НЕ БЫЛО…

На следующий день психиатр пришел в реанимацию. А я упрямо – «я снова сделаю это». Ну и нате вам пожалуйста транспортировочка в психиатрический стационар. И если первые два дня ко мне относились лояльно, то на третий день уравняли в правах, сняв крестик, отняв телефон и зарядное устройство. И тут моя вредная натура не выдержала, я показала им, сколько у меня еще осталось средства к самоубийству: Таблетки от давления в большом количестве, два полных ингалятора, бинты, коими я обмотана и несколько метров ткани. С меня взяли честное слово, что я ничего такого делать не буду. Я бы себя за такую дерзость на вязки определила.

Сказать что в психушке ужасно, это ничего не сказать… Отделение неврозов – это просто санаторий… Когда сегодня заведующая спросила, как я настроена – полечиться у них или домой, у меня сомнений не было. Конечно, домой. Правда, до дому я не дошла, по дороге слегла в урологию (катетер сделал свое гадкое дело, я все выходные с пиелонефритом маялась), да еще и некроз страшенный на руке от лейкопластыря. Я ж без сознания была, никто не знал, что у меня аллергия на латекс. Так что теперь зализывать раны и лечиться еще ооочень долго. Плюс сюрпризы, которые будет давать организм от токсических доз таких сильных препаратов… Что пострадало? Печень? Почки? Мозги? Все вместе? Восстановится ли? Неизвестно пока…

Это так сказать расплата за глупость.

А теперь уроки.

Первый урок. Моя семья. Сколько надо иметь тупости и слепого упрямства, чтобы только вот такой ценой увидеть и услышать их чувства ко мне?

Мама: «Я тебя очень люблю, ты единственная моя надежда, мне не от кого больше ждать поддержки! Ты мне нужна! Схорони меня сначала! Я люблю тебя! Уходи от своих, приходи ко мне жить, пусть живут одни!»

Муж: «Ты же знаешь, как я тебя люблю! Я без тебя жить не буду! У меня на работе проблемы были, вот я и дулся! Я люблю тебя, не делай так больше!»

Дочка: «Мамочка, любимая, встань! Встааааань! Ну, ради меня, ну, пожалуйста! Мамочка!!!»

И потом рисунки, которые она нарисовала, пока я была в реанимации…

Племянница: «Иринка, ты с ума сошла? Ты что наделала??? Как мы без тебя? Я тебя очень люблю, не делай так больше!»

Сестра (ну это вообще больной вопрос… Она ж мне сколько раз говорила, что ненавидит меня…): «Если ты еще раз так сделаешь, я тебя убью! Приходи ко мне жить!»

Ко мне в психушку приходили все, кроме сына и свекрови. Эти двое до сих пор держатся позиции, что я ненормальная, что я якобы уже несколько раз резала вены (интересно, где же шрамы?) и что меня лечат от какой-то ужасной психической болезни, и я просто невменяемая. Бог им судья. Надеюсь, сын когда-нибудь поймет. Мнение свекрови мне глубоко до лампочки.

Приходили все. Каждый со словами любви. Именно в психушку, не побоясь посетить столь привлекательную организацию.

Это урок первый. Глупость и слепое упрямство, не позволяющее мне видеть в близких их чувства ко мне.

Урок второй. Вся моя любимая организация знает о произошедшем, и о месте пребывания меня в эти выходные. Выводы у людей разные. Я, конечно, переживу, но кто-то послабее мог бы и сдаться под напором любопытных глаз. Стыдно. Но вообще реноме «психа» плотнее прилипло, и мне сегодня целый день рассказывают, что у одной из наших сотрудниц началось обострение, и она уже несколько дней ходит неадекватная, причем говорят таким заговорщическим шепотом, будто я причастна к ее болезни, а может, и вместе с ней обратно пойду лечиться.