Прижизненная слава - Я Веров

- Коннект, - скомандовал он.

На экране появилось лицо... Вернее, рожа. У Прищепы отвисла челюсть, но он сообразил, что это просто маска. Всеволод с трудом сдержал нервный смешок.

- Маэстро? - хрипло осведомилась рожа. - Как впечатление, маэстро?

- Мерзавцы! - выдавил из себя Всеволод.

- Отнюдь. Послушайте, маэстро, это предупреждение. Все новые ваши творения постигнет та же участь. Бросьте вы это дело - живопись. Это дружеский совет.

- Вы... - задохнулся Прищепа. - Вы варвары!

- Ну что вы... Короче, прекращайте писать. Вам что, славы мало?

- А если не подчинюсь, тогда что - убьете?

- Мы не звери. Я даже одну картину вам оставил. Я - искренний поклонник вашего творчества и не причиню лично вам вреда. Но, боюсь, найдутся другие...

Всеволод схватил с пола раздавленный тюбик и что было силы запустил его в мерзкую рожу. Тюбик, разумеется, пролетел насквозь и шмякнулся о стену. Человек на экране укоризненно покачал головой, визор погас. Всеволод встал и, выругавшись, стал наводить порядок. О том, чтобы обратиться в полицию, он не думал. Все равно никого не найдут. Сработано профессионально - ни электронный, ни обыкновенный замок им не помеха... Федора жалко. Странная у меня здесь слава. Геростраты уже объявились. Что происходит?

Вечером Всеволод не нашел в себе сил выйти на пробежку - обычно этот ритуал он выполнял неукоснительно. Но не сегодня. Решил, наконец, поговорить со своей единственной наследницей, дочерью двоюродной сестры. Сестра, разумеется, давно умерла.

Когда в экране визора возникла племянница Полина, Всеволоду пришлось сдержать нервный смешок - на него, развалившись в шезлонге, лениво смотрела двадцатилетняя дива. Омоложение, - сообразил он. Бешеные деньги, хотя через десяток лет снова станет старуха старухой. У всех омоложенных в облике оставалось что-то неуловимо-старушечье, природа брала свое, словно издеваясь над усилиями генетиков и пластических хирургов...

- Дядюшка? - слащаво протянула Полина. - Милый, милый дядюшка...

Когда он улетал, ей было как раз двадцать. Или восемнадцать? Вот наваждение...

- Полина Юрьевна... У меня к вам просьба.

- Хоть сто, мой великий предок!

- Мне нужны деньги.

- Де-еньги? Дядюшка, продайте картину. Вы такой знаменитый художник... По-моему, я сегодня это уже слышал, - с раздражением подумал Всеволод.

- Полина, меня ограбили. Все мои картины уничтожены.

- Так надо писать новые.

- У меня их все равно не покупают...

- Правда? Я могу купить, за разумную цену.

- За какую же?

- За пару тысяч.

- Что-о? - возмутился Всеволод. - Мои картины стоят миллионы!

- Ему делают одолжение, а он еще и выпендривается! - надула губы Полина. - Скажи спасибо, предок, что я вообще у тебя что-то покупаю. Все твои работы и так принадлежат мне!

- Как это? - опешил Всеволод.

- По закону! В документе о наследовании прямо сказано: все картины, когда-либо написанные Всеволодом Прищепой - моя собственность! Все понятно?!! - Неожиданно она сорвалась на визг. - И те, которые еще не написаны - тоже!

- Но как же... Я ведь жив. Я был в космосе...

- Я тебя в космос не посылала! Ишь, гений выискался! Твоя мазня гроша ломанного не стоит. Ты почитай, что о тебе в "Новостях культуры" пишут! Хам!

- Ах, так? - Всеволод уже взял себя в руки и говорил спокойно. Боюсь, что следующая наша встреча состоится в суде.

- Давай-давай! Старый козел! Вот тебе, а не картины! - Она показала Всеволоду кукиш и тут же отключила связь.

Интересно, кто из нас старше? - машинально подумал он и скомандовал:

- Городской суд, отдел приема заявлений граждан.

Ночью Всеволода разбудил сигнал визора.

- Протуберанец вам в сраку! - выругался он. - Коннект! С экрана смотрел незнакомый человек азиатской наружности. Короткий ежик черных волос, суровое, волевое лицо с амбразурами глазниц.

- Всеволод Михайлович?

- Да, это я.

Японец, говорит с акцентом, вместо "л" произносит "р".

- С вами говорит исполнительный директор банка "Насимото". Нам стало известно, что шесть часов назад вы подали судебный иск о возмещении ущерба в связи с незаконной торговлей вашими полотнами. Я ничего не путаю?

Всеволод промолчал.

- Наш банк в свое время вложил крупную сумму в ваши картины. Весьма крупную. И мы не собираемся ничего отдавать. Мы и так терпим значительные убытки из-за падения цен на ваши работы. Вы должны отозвать иск.

- Я никому ничего не должен.

- В таком случае, пеняйте на себя. Мы могли бы уничтожить вас без предупреждения, но мы - самураи. Теперь вы предупреждены и можете встретить смерть достойно. Прощайте.

Ну, нет! - Виктор вскочил и забегал по комнате. - Меня на испуг не возьмешь! Ишь, самураи нашлись...

У адвоката были полные щеки и добродушное лицо всем довольного человека.

- Значит, судимся? - уже в третий раз за время беседы переспросил он. - Зря. Вам этот процесс не выиграть. Да и зачем? Сидите, рисуйте свои картины. Вы такой молодой, столько еще напишете...

Всеволод стиснул зубы.

- Не выиграю?

- А прецедент? Кто захочет создавать прецедент в таком важном деле как наследование? Если можно объявить незаконным получение одного наследства... Вы понимаете, о чем я. Институт наследования - краеугольный камень человеческой цивилизации! - Адвокат выставил перед собой пухлый палец. Так что дело ваше безнадежно, господин Прищепа.

- Вы отказываетесь представлять мои интересы?

- Конечно, отказываюсь! И любой другой откажется, вы уж поверьте.

- Но я могу защищать себя сам?

- Можете, можете... Значит, судимся?

- Значит.

Вечером Всеволод отправился в парк на пробежку. Все здесь было, как полвека назад. Тот же пруд, та же прелая листва под ногами. И то же душевное смятение.

Навстречу, сосредоточенно сопя, двигался еще один любитель вечернего моциона в спортивном костюме. Он приветственно махнул Всеволоду рукой, Всеволод махнул в ответ и вдруг кубарем полетел в траву - незнакомец сделал ему подсечку. Всеволод попытался вскочить - тяжелый удар обрушился на голову, и он снова оказался на траве.

- Ну что, художник? Допрыгался? - Человек стоял рядом, в руке у него был лучевой десантный боевик. - Сейчас от тебя один пепел останется, пачкун. Убийца вскинул оружие.

- Привет от банка "Насимото"! - прошипел он и нажал на гашетку. В глазах Прищепы сверкнула радужная вспышка, затем еще... и больше ничего. Убийца обескураженно наблюдал, как он встает, затем отбросил боевик и выхватил нож. Но Всеволод не оплошал. Мгновенно перехватив руку с ножом, он несколько раз ударил противника коленом в живот. Тот согнулся, обмяк, а Прищепа с чувством врезал ему кулаком по затылку.

- Не убивай... - застонал неудачливый убийца.