Орден геноцида (СИ) - Ким Сергей Александрович

А вот с интригами и умением быть там, где хорошо, а не где правильно — как-то не сложилось.

Как при этом больше тысячи лет продержались? Дэв его знает. Но девизы вроде «кровь за кровь» на пустом месте не рождаются.

В нашем случае это не в смысле, что на удар надо отвечать ударом… Хотя и это тоже. Но главное, что любой от крови Винтеров должен стоять за своих родичей насмерть.

Возможно, именно поэтому за всю историю клана у нас почти не было внутренних дрязг и конфликтов. И даже когда нас осталось лишь четверо, жили мы всегда дружно, но даже и тут, если начистоту, то Вилли была моей любимицей. Наверное, для клана истребителей гейстов и общепризнанных чёрных магов странно такое говорить, но Вилли — самый светлый человек, что я встречал. Всегда весёлая, всегда жизнерадостная и никогда не вешающая нос. В другом клане… Чего уж греха таить — в другом нормальном клане, она росла бы принцессой и была бы настоящей принцессой.

А у нас она получила в подарок винтовку прежде, чем сходила на свой первый бал.

Её сверстницы читают дамские романы и листают журналы мод в перерывах между чаепитиями и занятиями по родовой магии, а Вилли штудирует оружейные справочники и дневники предыдущих Винтеров, где самой расхожей фразой является «…а потом я отрубил ему голову».

Возможно, в том и моя вина, потому как дядя после смерти жены, откровенно говоря, больше времени проводил на охоте, чем посвящал воспитанию дочерей. И что вместо двух добропорядочных леди выросли две пацанки — явно стоить винить меня.

Да и сейчас сестра была одета отнюдь не для светского раута, а по-походному — на охоту она собиралась наравне со всеми. Высокие ботфорты на толстой подошве, лосины, короткое платье в котором удобно ходить по лесу, а шнурованный корсет укреплён изнутри стальными чешуйками. Пояс с подсумками, в которых лежат зелья и обоймы с патронами…

Ну и печенье, естественно.

Невысокая, но хорошо сложенная — даже и не скажешь, что она на два года младше нас с Хильдой. Длинные тёмные волосы, голубые глаза — говорят, она очень похожа на свою мать, Лизелотту. Но я тётю совсем не помню — она ведь умерла при рождении Мины. Родовая горячка — такая штука, что от неё даже маги не застрахованы, особенно если у этих магов нет под рукой ни денег, ни дорогих зелий, ни кучи лекарей…

Я смотрел на сестру, с которой рос и привык как к самому себе…

Но почему тогда так колет в сердце? Будто бы глядя на Мину, я достаю откуда-то из глубин очень старую, очень привычную, но никогда не проходящую боль.

Почему теперь и её я вижу мёртвой?

— Эээй, — Вилли пощёлкала перед моим носом пальцами. — Ты чего как будто пыльным мешком из-за угла стукнутый, а? В Камделире слишком долго пробыл?

— Да… Наверное.

Даже слова, и те из себя приходится вытягивать, будто иззубренные осколки. Самые обычные ведь слова. А ощущение такое, будто бы я почти разучился говорить…

Помотал головой, отгоняя жутковатое наваждение.

— Что-то я сегодня сам не свой, Вилли, — признался я. — Мерещится дэв пойми что, ощущения какие-то странные…

— А Проявитель тьмы? — деловито осведомилась сестра.

— Не. Ничего не показывает. Ну, сверх обычного.

— А я-то думаю — чего это ты за теормаг засел… — Мина покрутила головой, разглядывая разбросанные на кровати книги. — Нашёл что-нибудь интересное?

— Слушай, ты же семейные хроники лучше всех знаешь. Ведь так?

— Так, — девушка с готовностью кивнула.

— Не помнишь — у нас в роду пророки были?

— Конни, но ты же знаешь теорию, — удивилась Мина. — К пророчествам есть предрасположенность, но пророками не рождаются, а становятся.

— Да, я знаю, что нужен триггер, — поморщился я. — И триггер сильный. Но вдруг у кого-то Дар проявлялся спонтанно?

— Хммм… — Вилли задумчиво обхватила подбородок. — Да вроде бы не было таких случаев… А что ты видел? Что, а? Скажи! Скажи!

— …Чего ты ждёшь?

Я поднимаю руку с зажатым в ней пистолетом.

— Покончи с этим, палач.

Я целюсь Хильде прямо между глаз, совмещая мушку и целик «маузера»…

Что я вижу?

…Я смотрю на Вильгельмину. На её мертвенно бледное лицо — в тон белому платью. На её закрытые глаза…

Я смотрю на сестру, лежащую в гробу.

Я вздрогнул.

— Ничего хорошего, Мина. Совсем ничего хорошего…

— Было бы неплохо, если б ты и правда был пророком… — мечтательно протянула Вилли. — Можно было бы клады всякие поискать, например… Или на скачки ходить…

— Если дядя услышит, как ты даже просто упоминаешь азартные игры — уши надерёт, — заметил я.

— Что ж я совсем дурная — так подставляться? — ненатурально оскорбилась сестра.

— А вдруг я тебя сдам?

— Врёшь.

— Проверим? — сказал я и начал щекотать Вилли.

Та начала пищать и брыкаться, а затем с грохотом скатилась с кровати.

— Эй, ты там в порядке?

— В полном! — Мина, хихикая, подняла вверх большой палец и поднялась с пола, отряхивая платье.

Неожиданно замерла. Обхватила пальцами подбородок. Задумалась.

— Слушай, а поговори с папой, — посоветовала сестра. — Вряд ли у тебя пророческий Дар прорезался, даже чисто теоретически… Но если есть какие странности, то лучше папы эксперта не найти.

— Что значит — «вряд ли»? — проворчал я. — Совсем не веришь в своего брата?

— В брата? В брата — верю! — уверенно кивнула. — А вот что у него могут какие-то редкие Дары ни с того ни с него проявиться — нисколечки.

— Злыдня. А Хильда где?

— Да бродит где-то… — Вилли опёрлась локтями на кровать и подпёрла руками голову. — У тебя опять кровь.

— А, холера… — я вытер тыльной стороной ладони нос.

— На, — сестра протянула мне платок. — Первый раз вижу, чтобы после транса кровь шла… Ты же в трансе был?

— Ага, — кивнул я и, не удержавшись, похвастался, — Кажется, удалось продвинуться в построении клетки.

— Ух ты! Правда? — обрадовалась Вилли. — Что-то новое попробовал? Скажи, может, я тоже попробую!

— Да не, ничего особенного… Просто как мне стало всякое мерещиться, так я сразу решил каркас проверить — вдруг…

— …клетка сдвинулась, — зябко поёжилась сестра и озабоченно посмотрела на меня. — Но у тебя же всё в порядке, да?

— В полном, — заверил я её. — Даже целый кластер получилось вырастить… Но действительно что-то засиделся — вышел, когда уже второй Вестник появился.

— А Хильда мне сказала, что вчера до трёх Вестников просидела, — безо всяких угрызений совести заложила сестру Вилли.

— Вот паразитка, — сплюнул я. — Дядя ей уши надерёт, как вернётся. А первую порцию в его отсутствие мне придётся ей выдать… Кстати, она же узнает, что это ты её сдала. Не боишься?

— Ну, лучше недовольная сестра, чем утянутая на Ту Сторону сестра, — хладнокровно произнесла Мина. — К тому же я узнала, что она боится скручервей.

— А чего их бояьтся-то? — не понял я. — У них же ни зубов, ни яда… И как ты узнала-то?

— Вычитала в одном Охотничьем дневнике, что если их живьём давить, то основа для декокта чище получается, — коварно захихикала Вилли. — А Хильда, оказывается, их живых только на картинке и видела.

— Ну да, с алхимией у неё всегда дела туго шли… А, так вот чего она… — я неожиданно запнулся, — …так орала… вчера?

— Позавчера, — Мина поднялась на ноги. — Ладно, пойду я. Пойду соберу вещи Хильды, а то её всё нет и нет… К возвращению папы она, может, успеет, а вот собраться к охоте — вряд ли.

— Как думаешь, куда она утопала?

— А дэв её знает, — пожала плечами Вилли. — Вроде в деревню собиралась… Но это не точно. Ты, кстати, тоже долго не засиживайся.

— Есть, моя леди! — шутливо козырнул я и плюхнулся на кровать. — И чтобы мы все без тебя делали?

— Как минимум — поумирали бы с голода, — рассмеялась девушка, открывая дверь и выходя в коридор.

— Что бы мы все без тебя делали… — пробормотал я, бездумно глядя в потолок.

…Я смотрю на Вильгельмину. На её мертвенно бледное лицо — в тон белому платью. На её закрытые глаза…