Черные дьяволы - Александр Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Полковник подошел к другу:
– Тебе, Бобби, отвечу: мы действительно по уши увязли в дерьме. Введение войск в Афганистан считаю ошибкой политиков. Но влезть в дерьмо легко, а вот выбраться из него сложно, если вообще возможно. В Белом доме забыли Вьетнам и вновь наступили на те же грабли. Насколько мне известно, сейчас в администрации лихорадочно ищут выход из сложившейся ситуации. И, судя по всему, не находят. Вывести войска значит опозориться перед всем мировым сообществом. Продолжать оставаться – неминуемо и в ближайшем времени столкнуться с талибами. И чем закончится это столкновение – не знает никто. Не уверен, что мы сможем разгромить их орды. И тогда наступит крах. Сейчас одна надежда на предстоящие выборы, на то, что новый президент примет правильное решение и, сохранив лицо, уберет войска из Афганистана, а возможно – и из Ирака.
Рэмпси проговорил:
– Или решит одним ракетным ударом стереть с лица земли юг этого чертова Афганистана.
– Или так, – кивнул полковник.
– Хорошо, что я уберусь отсюда раньше, – сказал майор. – Если, конечно, доживу до этого дня.
Фрин улыбнулся:
– Доживешь, Бобби! Главное – не высовывайся с базы и не порть отношения с начальством. И все будет о’кей!
– Постараюсь!
– Завидуя я тебе, Боб! Приедешь домой, к жене, в небольшой, уютный дом, где не надо будет вскакивать по сигналу тревоги, выходить в рейды, рискуя потерять голову, спать в этих модулях, изнывать от жары, видеть морды ненавидящих тебя дикарей! Завидую!
– Так подай рапорт об отставке! Положенный срок ты отслужил, пенсию заработал. Какие проблемы? Но ты не сделаешь этого, Эдди! Ты хочешь стать генералом. И ты станешь им, если выживешь в этой дурацкой войне, чего я тебе искренне желаю! А я вернусь домой майором, мне генеральские, да и никакие звезды и чины, не нужны. Вот только насчет жены ты не угадал.
– В смысле? А Лора?
Комбат невесело усмехнулся:
– Лора! Лоры, Эдди, больше нет!
Фрин уставился на друга:
– Как это нет? Она… она…
Рэмпси прервал полковника:
– Да нет, ты не о том подумал. Лора жива, здорова и, наверное, счастлива.
– Подожди-подожди, так вы что, расстались?
– Расстались. Не стала дорогая супруга ждать своего солдата с войны. Впрочем, она всегда мечтала о жизни богатой, беспечной. И когда подвернулся случай, воспользовалась им!
– О чем ты говоришь, Боб?
– В общем, Эдди, жена на вечеринке в своей фирме познакомилась с одним стареньким, но очень богатым джентльменом, владельцем этой самой фирмы. Одной из многих. Ну и вскружила голову почтенному бизнесмену. Да так, что тот уже на следующий день сделал ей предложение. Лора, естественно, согласилась. Глупо бы было упускать такой шанс. Короче, сейчас она живет с ним в Канаде. Прислала письмо, в котором запросила согласие на развод. Я ответил, что согласен, а формально развод оформим, как только вернусь в Штаты. Думаю, больше я Лору не увижу. Наверняка бракоразводным процессом будут заниматься адвокаты набитого долларами похотливого старикана. Вот так, Эдди! Нет у меня больше жены!
– Вот это новость! – произнес полковник. – Но как она могла так поступить с тобой?
– Как видишь, очень даже просто! Но это даже к лучшему. Я уже отвык от семейной жизни. Детей у нас нет, а значит, нет и никаких обязательств. Признаться, еще до ее письма я иногда подумывал, что надо бы расстаться с Лорой.
– Но ты ведь любил ее?!
– Вот именно, что любил! Раньше, когда еще верил в любовь, в верность и прочую ерунду. Сейчас я уже не тот романтический юноша. Я стал другим. Мне не нужна жена. Хочу жить один. Пить, гулять, трахать проституток, благо, в моем городке в них недостатка нет. Я хочу забыть о войне, Эдди! И прожить остаток дней своих в разгуле и разврате. Взять все, что смогу и успею! Так для чего мне жена? Сейчас я даже благодарен Лоре за то, что она решила уйти, освободив от оков брака и себя, и меня! Наверное, ты не поймешь этого, что, в принципе, не важно. Важно другое. Дождаться того дня, когда борт перебросит меня в Штаты. Ну а уж там… там все будет так, как захочу. И никто не сможет помешать мне. Никто!
Фрин покачал головой:
– Сломала тебя война, Боб! А тут еще измена жены. И не говори ничего. Мне запудрить мозги ты можешь, себе – нет. Так что не надо слов. Я не осуждаю тебя, и ты вправе распоряжаться своей жизнью, как захочешь, только помни, если что, ты всегда можешь рассчитывать на меня.
– Я это знаю, Эдди, спасибо!
– Да не за что. Но пока ты не уволен, прошу, держись.
– Не волнуйся, полковник. Завтра представлю характеристику на Вульфа. В 9:00 она будет у тебя в кабинете. И еще, докладываю ввиду изменившейся после случая в Джангри обстановки я решил внести изменения в маршрут патрулей. С завтрашнего дня они будут обходить Джангри через Багихель.
– Разумно! Я утверждаю твое решение. Об усилении мобильных групп не думал?
– Считаю, в этом нет никакой необходимости. Взвод вполне в состоянии решать те задачи, что ставятся перед мобильным патрулем.
– О’кей, Боб, мне пора в штаб. Там еще часа на два работы!
– А я буду отдыхать!
Комбриг вышел из отсека командира батальона, покинул модуль.
Проводив Фрина, Рэмпси вновь открыл холодильник. Достал бутылку виски. В ней оставалось еще граммов пятьдесят. А большего на сегодня майору не требовалось.
Глава вторая
Кишлак Джангри, полночь.
В селение со стороны Кабула въехал джип. Медленно, сопровождаемый сторожевыми собаками кишлака, доехал до ворот дома, напротив которого вечером произошла трагедия. Из салона внедорожника вышел мужчина, одетый не в национальную одежду пуштунов, а в черную военную форму без каких-либо знаков различия. Сторожевой пес бросился к мужчине, но тот лишь поднял руку – и собака остановилась, завиляв обрубком хвоста.
Мужчина подошел к воротам, сильно постучал. Вскоре приоткрылась калитка, и молодой голос тревожно спросил:
– Кто здесь?
– Отец дома?
– Да!
– Мне нужно с ним переговорить. Передай отцу, что приехал Фарид. И побыстрее, юноша!
Парень бросился в мужскую половину дома, хозяин которого еще не ложился спать. Он приказал сыну проводить гостя в дом. Спустя минуту Фарид Нардани, командир отряда пуштунов, охотящихся на американцев, приказав водителю отогнать внедорожник за кишлак, вошел в комнату хозяина дома. Поздоровался:
– Ассолом аллейкум, Экбале!
– Ва аллейкум ассолом, Фарид!
Афганцы по традиции обнялись.
– Что привело тебя ко мне в столь поздний час, охотник на неверных? – спросил хозяин дома.
– Желание узнать подробности того, как сегодня у вас погибли молодая женщина и ее грудной ребенок.
– Так ты уже знаешь о трагедии?
– Весть о ней достигла Кабула, поэтому я здесь, у тебя.
Экбале указал гостю на кошму и разложенные на ней подушки:
– Присядь! Чаю выпьешь?
– Не откажусь!
– Тогда устраивайся и немного подожди.
Хозяин дома вышел из комнаты. Вскоре вернулся вместе с одетой во все черное женщиной, лицо которой было прикрыто платком. Виднелись лишь глаза, большие, черные, красивые. Но они не смотрели на Фарида. Женщине нельзя смотреть на чужого мужчину. Таков обычай. Она поставила перед Фаридом поднос с чайником, сахарницей и пиалами. И тут же покинула комнату. Экбале присел напротив гостя, разлил чай по пиалам.
– Расскажи лучше, как проклятые янки убили женщину и ребенка, ведь трагедия произошла рядом с твоим домом? – попросил Фарид.
– Да! И я все видел. – Отпив глоток чая, Экбале рассказал о том, что произошло:
– У второй жены Себгатуллы, что живет через дорогу, заболел ребенок. Она пошла с ним к соседу-лекарю. Тот что-то сделал, и мальчик успокоился, уснул. До этого сильно плакал, здесь было слышно. Анахита, жена Себгатуллы, вышла с ребенком на улицу, когда американский патруль въехал в кишлак. Машины ехали очень быстро, но женщина, видимо, решила, что успеет перебежать дорогу. И она успела бы, если бы не споткнулась. Женщина упала, выронив сына. А когда поднялась вместе с ним, бежать было поздно. Первая машина сбила ее. Анахиту отбросило к забору, ребенок же попал под колеса. От мальчика почти ничего не осталось. Американцы же ушли из кишлака как ни в чем не бывало. Даже не остановились.
Фарид спросил:
– Водитель, увидев на дороге женщину, пытался затормозить?
– Нет!
– А он мог это сделать?
– Не знаю! Но после того, как янки сбили женщину, они поехали еще быстрее.
– Ты говорил, что они и так ехали быстро.
– Да, очень быстро. Так ездить в селениях нельзя. Чуть замешкаешься – и попадешь под колеса. А в это время, когда патрули обычно проходят Джангри, на улице еще много детей. Их загоняют домой, как только видят приближение колонны, но дети есть дети. Кто послушается, а кто нет! Рано или поздно подобная трагедия должна была случиться. Вот и случилась!
