И пришел сгрозой военной... - Константин Калбанов

— Пеленг сто двадцать пять, цель групповая однотипная, предположительно миноносцы, дистанция средняя. Принял.

Дальняя дистанция предполагает расстояние от пяти до трех миль, средняя от трех до мили, малая, ну это понятно. Панин вооружается другим телефоном и связывается с сигнальщиком, который осматривает горизонт в ночную оптику.

— Сигнальщик, пеленг сто двадцать пять. Доклад по цели.

— Есть пеленг сто двадцать пять. Доклад по цели. — И через несколько секунд, — Господин капитан, цель не обнаружена.

— Принял.

— Что там, Андрей Андреевич?

— Не понятно, Сергей Владимирович. Акустик докладывает об обнаружении группы кораблей, предположительно миноносцев, но те как видно идут без ходовых огней, визуально обнаружить не удалось. Что все это значит, черт возьми? — Вопрос риторический, так как получить ответ он не рассчитывает.

— Не поминайте, на ночь глядя. — Автоматически проговорил Звонарев. С чего бы это? Вроде никогда суеверным не был. А тут подиж ты. Да станешь тут суеверным, вон страх как сковал все нутро, аж дышать трудно стало. Значит все же началось. Спокойно. — Андрей Андреевич, разворачиваемся и уходим к Артуру. Только думаю не стоит приближаться, держитесь в стороне.

— Вы думаете..?

— Все возможно.

— Нам следует…

— Вот только давайте не будем изображать из себя героев. — Оборвал Сергей капитана на полуслове. — Есть флот, это их работа. А потом, кто знает, что там на самом деле происходит. Может это наши миноносцы. Но в любом случае ночью я к ним приближаться не намерен. Выходите на траверз Артура эдак милях в десяти.

— Есть.

Нет, Сергей не был трусом, не хотел участвовать в авантюре, которая на его взгляд была не только опасна, но еще и бесполезна, это да. Сказать, что он боялся? Понятно, что ничего не боятся только умалишенные, но не страх стоял во главе его решения. Он всегда был слаб физически, но никто и никогда не причислял его с трусливому десятку. Вот и сейчас ему было страшно, но не это заставило его принять такое решение. Во-первых, история действительно могла пойти по иному сценарию и уж как минимум могла измениться дата начала войны, а следовательно это могли оказаться русские миноносцы, что не говори но служба-то неслась. Во-вторых, ноль третий был лишен вооружения, на борту имелись только два спаренных пулемета, разработанных специально для этих кораблей, а потому встреча с противником была чревата, а потом всегда существовала опасность, что их примут за этого самого противника, а кому хочется оказаться под обстрелом.

Выйдя на траверз Порт-Артура, они вновь легли в дрейф. Акустик раз за разом прослушивал толщу воды, но гидрофоны ничего не фиксировали, вернее были какие-то шумы, но определить естественное у них происхождение или искусственное было просто не реально, не тот уровень технологий.

Ближе к полуночи, со стороны Порт-Артура донеслась канонада, сопровождаемая всполохами орудийных выстрелов. Канонада нарастала с каждым мгновением, наконец в эту какофонию добавились звуки орудий береговых батарей, и на обрывистом берегу, неразличимом с той точки где стоял ноль третий, появились всполохи залпов. Канонада длилась примерно пол часа, то затухая, то возобновляясь вновь, а затем наступила тишина.

— И что это все значит? — Зимов выглядел потрясенным, впрочем, как и присутствующие здесь капитан и штурман.

— А это война, господа. — Сергей и сам удивился насколько спокойно прозвучал его голос.

— Как так может быть? Ведь не было объявления войны? Так не происходит, ведь не в средние века живем. — Усомнился Роман Викторович, дрожащим голосом.

— Как видите происходит. Похоже, что обнаруженные нами миноносцы были японскими.

— А может, вы ошибаетесь? — Это уже Панин. Понятно. Трудно поверить, что вот еще меньше часа назад был мир и вдруг в одно мгновение все встало с ног на голову.

— Разумеется я ошибаюсь, а эта артиллерийская стрельба была просто праздничным салютом в честь дня Марии. Наместник перетанцевал на балу и решил: гулять так гулять. Стесель, чтобы угодить его Квантунскому высочеству, приказал выдать несколько залпов береговой батарее. — Зло бросил Звонарев.

— Что будем делать дальше? — Несмотря на взвинченное состояние Звонарева, Панин оставался совершенно спокойным. Да у него были сомнения насчет начавшейся войны, но на его выдержке это никак не сказалось.

— Андрей Андреевич, думаю нам не следует сейчас приближаться к порту, да и в Дальнем нам делать нечего, если это война, а это скорее всего именно так, то там наверняка появятся японские корабли. Давайте отойдем к юго-востоку.

Из головы Звонарева все же не шел транспорт 'Манчжурия', очень уж хотелось чтобы те запасы, что были на его борту добрались по назначению, как не крути, а это и продовольствие, и боеприпасы, и опять же парк аэростатов, все это не помешало бы при обороне крепости, а как видно осады не избежать. Ведь даже Макаров несмотря на его способности, а может и благодаря им, не исключал возможность осады и уже с прибытием стал прорабатывать вопрос об устройстве линии обороны на Цинджоуском перешейке.

Ноль третий выписывая зигзаги поиска, то ложился в дрейф, ощупывая гидрофоном толщу воды, то вновь приходил в движение, менял позицию и все повторялось вновь. Если в Охотском море, довольно редко посещаемом судами, Песчанин в основном занимался боевой подготовкой, то здесь в Желтом, основной упор делался на совершенствование навыков пользования именно гидрофонами, отрабатывались и систематизировались приемы поиска судов и кораблей, благо и тех и других в этой акватории хватало.

— Есть контакт. Пеленг пятьдесят три. Множественные шумы винтов, предполагаю гражданские суда. Большая дальность. — Проследовал доклад акустика, когда на востоке уж появилась начавшая сереть полоса. Множественные шумы, это дело такое, может два, а может и больше. Несовершенство оборудования и только нарабатываемый опыт, не позволяли пока шагнуть вперед. Шаг будет сделан, но только позже, с появлением этого самого опыта, за который возможно, придется заплатить дорогую цену и кровью в том числе.

— Пеленг пятьдесят три, групповая цель, предположительно гражданские суда, большая дальность. Принял. — Панин положил трубку и тут же звонок сигнальщику. — Пеленг пятьдесят три. — И через несколько секунд. — Принял. Сергей Владимирович, обнаружены два парохода, по контурам похожи на гражданские суда.

— Курс на сближение. Если наши, нужно предупредить.

— Есть.

Как и надеялся Звонарев, одним из пароходов оказался военный транспорт 'Манчжурия'. Долго размышлять над тем, что предпринять, он не стал. В конце-концов, он во многом именно по этой причине оказался здесь. Ноль третий сблизился с пароходом и пошел с ним параллельным курсом, приблизившись вплотную, так что можно было говорить при помощи мегафона, оно конечно медная труба все одно заставляла напрягать голосовые связки, все же до изделий даже середины двадцатого века ему было далеко.

— Что вам угодно? — Прозвучало с высокого борта парохода.

— С кем говорю? — Прокричал в ответ Звонарев.

— Капитан парохода 'Манчжурия' Миронов!

— Срочно отворачивайте к западу, и подходите к Артуру по большому кругу! Сегодня ночью японские миноносцы атаковали нашу эскадру на внешнем рейде и удалились куда-то в этом направлении, возможно возвращались к главным силам! Если продолжите двигаться прежним курсом, то велика вероятность того, что повстречаетесь с японцами!

— Неплохо бы для начала представиться!

— Владелец этого судна, Звонарев Сергей Владимирович! — На лице Панина появилось кислое выражение. Оно конечно, вооружение отсутствует, но какое же это судно. Да что с них возьмешь, делец он и есть делец, никакого пиетета к военному кораблю.

— Насколько достоверна эта информация!

— Мы сами наблюдали бой на внешнем рейде, но приближаться не стали!

— Может, вам показалось!?

— Разумеется показалось, и мы наблюдали салют в честь дня Марии! Вы можете меня послушать, а можете наплевать на мои слова, но только имейте ввиду, если пароход попадет в руки японцев, я молчать не буду и сообщу, что предупреждал вас! А теперь решение за вами!

Кто бы сомневался в решении капитана 'Манчжурии', второе судно от греха подальше проследовало за ним. Звонарев ощутил небывалый душевный подъем. Вот он каков, всего лишь один выход в море и столь драгоценный для крепости груз спасен. Понятно, это не может являться определяющим, но уж и немаловажно.

Однако долго радоваться ему не пришлось. Кто бы сомневался, что старуха не захочет вилять задом. Вот положено 'Манчжурии' оказаться призом японцев и не зымай. Уже давно рассвело, когда на горизонте появился дым. Ничего особенного просто одинокий дым, который становился все отчетливее. Вскоре уже было понятно, что это одинокое судно, но еще чуть погодя благостное настроение словно ветром сдуло. Когда корабль принял хоть какие-то очертания, стало понятно, что это миноносец. Он слегка рыскал по курсу, имел ход не более десяти узлов, но это был военный корабль и если поврежденный миноносец движется ни к Артуру, а от него, то это могло означать только одно, флаг на нем развивался далеко не Андреевский. Мелькнула было надежда, что побитый японец не сможет преследовать транспорты развившие полный ход, но надежда мелькнула и тут же погасла. Как не избит оказался корабль, но развить достаточный ход, чтобы нагнать беглецов он сумел. С японца просемафорили застопорить ход, по курсу ударил снаряд, подняв небольшой водяной столб, демонстрируя тем самым серьезность намерений. Ну что ты поделаешь, что такое не везет и как с ним бороться. Корабли поспешили разделиться не снижая хода, японец увязался за 'Манчжурией' и тому пришлось таки застопорить ход.