Возвышение Меркурия. Книга 13 - Александр Кронос

— Почувствовала что-то знакомое?

Дева отрицательно качнула головой.

— Нет. Но вода всегда помнит. Если получится её разбудить, узнаем, что тут произошло.

Неожиданно. Нептун никогда не говорил, что вода способна сохранять воспоминания. Да и от остальных богов я такого не слышал.

Формат построек, Найхве тоже был явно незнаком. Что означало, мы находимся в мире ещё одного типа, который населён людьми. Будь это какая-то версия её собственного, дева наверняка узнала какие-то черты архитектуры. Хотя, как знать — возможно бывают и куда более сильные различия между версиями. Кронос, судя по его словам, вовсе угодил в мир, который кардинально отличался от того, где находился я. Да и рассказы Олега рисовали абсолютно иное мироустройство, отличное от общества, где правили Одарённые.

Когда мы достигли берега озера, богиня замерла на остатках выложенной брусчаткой дороги, которая когда-то огибала водоём по кругу, и я почувствовал как плеснуло силой. Потом ещё. И снова.

Дева нахмурилась. Прикусила губу. И прикрыв глаза, вновь потянулась к воде всей своей мощью.

Это было впечатляюще. Концентрация силы достигла такого предела, что воздух обратился маревом. А сбоку от меня завистливо-изумлённо цокнул языком Гифер.

Если быть до конца честным, то меня тоже слегка пробрало. Эта хрупкая и не всегда уверенная в себе юная богиня, сейчас использовала не меньшую мощь, чем Юпитер. Глава римского пантеона, с которым мало кто мог сравниться по своей мощи. Особенно после того, как Средиземное море сделалось внутренним озером Римской республики, а нам стали поклоняться жители сотен крупных городов.

В этот раз, её усилия сработала. Над водной гладью заклубились рваные клочья тумана, которые быстро сливались в единое облако, Мьёльнир удивлённо пискнул. Прохор отшатнулся назад. А вот на лицах Гифера с Оболенским проявился живой интерес.

Сама Найхва подняла веки и тихо прошептала.

— Я же говорила, вода всё помнит.

Спустя несколько мгновений, туман уплотнился, а потом вовсе обернулся странной зеркальной поверхностью, в которой начали проноситься картинки.

Плавающие в лодках рыбаки, играющие на берегу дети. Пастухи, что возвращались сюда после выпаса скота и приезжие торговцы. Влюбленные парочки, приходящие по ночам на берег. Перед нами проносились фрагменты жизни небольшого озёрного поселения, которое не выделялось ничем особенным. Единственное, в чём я теперь был стопроцентно уверен — этот мир относился к какому-то иному скоплению. Одежда людей была абсолютно незнакома, а в те редкие моменты, когда из облака вырывались ещё и звуки, я не понимал ни единого слова. Учитывая, что в той или иной степени, мне были известны все популярные языки, хотя бы что-то должно было показаться отдалённо знакомым.

Очередная картина спокойной пасторальной жизни внезапно сменилась совсем иным изображением. Рвущие небо молнии, трясущаяся земля, кричащие люди.

Новый фрагмент, скорее всего запечатлевший момент уже после этого события. Группа из полусотни людей, навьюченных поклажей, стояла на берегу, смотря на озеро и переговариваясь между собой.

Я не сразу понял, что они попросту прощались с этим местом. Уходили от водоёма, около которого выросли и где прошла большая часть их жизни. Причина была очевидной — судя по состоянию смертных, многие из них давно ничего не ели. Одежда висела на них мешками, а груз заставлял изрядно шататься. Этот отряд не выглядел готовым даже к путешествию на десять километров, но видимо, выбора у местных не оставалось.

Следующие минут пять мы наблюдали, как одна за другой сменяются картинки безжизненного леса и все более обветшалых домов. Большая их часть оказалась разрушена ещё во время Сопряжения, которое разорвало этот мир на части. Но пока тут оставались смертные, они поддерживали часть в относительно приличном виде. Сейчас же рушились и они.

Судя по тому, в какое состояние пришли постройки, этот осколок пространство уже давно путешествовал между мирами. Скорее всего, десятки лет.

Внезапно мелькнула новая фигура и я машинально сделал шаг вперёд, впившись в изображение взглядом. Минерва! Это точно была она. В своём собственном теле. Сестра пусть и выглядела изрядно потрёпанной, но вид у неё был сосредоточенный. А через секунду я вдруг понял, что она и вовсе занимались делом — расставляла на берегу озера артефакты, видимо собираясь пустить их в дело.

Оружие тоже было при ней — на поясе висел божественный клинок, а за спиной, как бы это странно не звучало, имелся лук с колчаном стрел. Не помню, что Мин любила подобное оружие. Хотя, она и меч брала в руки исключительно по необходимости.

Но самое главное — мне казалось, что это не просто её копия из очередной версии нашего мира, а та самая сестра, что выросла бок о бок со мной. Слишком уж знакомы были повадки и движения. Вот она полностью повторила жест, знакомый мне с детства — сначала почесала кончик носа, а затем подёргала за мочку правого уха. Как и всегда, когда предстоял какой-то рискованный эксперимент.

Наконец Мин закончила возиться с артефактами и отошла к самой кромке воды. А потом изображение исчезло.

В облаке мелькнул ещё десяток картинок, на которых не было ничего кроме ровной водной глади и разрушенных домов. А потом оно и вовсе развеялось в воздухе.

Найхва расслабленно выдохнула, прекращая выплёскивать поток силы, а рядом послышался голос Оболенского.

— Ты ведь её узнал, верно?

Я молчал, смотря на медленно тающий туман. Зато послышался тихий голос Гифера.

— Она приходила к нам вместе с Юпитером. Минерва, правильно? Твоя сестра.

Как мне показалось, на последней фразе, в глазах золотоволосой океанской богини мелькнуло облегчение. А я повернулся к титану, удивлённо смотря на него.

— Когда? После нашего общего визита, у вас больше не должны были появляться посетители. Заходить разрешалось только гигантам, которые обеспечивали титанов едой.

Рядом с непритворным изумлением охнул Оболенский.

— Титанов? Из того самого Тартара? Он что, получается тоже реален?

Мы с Гифером синхронно повернулись к патрицию, а тот с задумчивым выражением лица покрутил усы и добавил.

— Выходит и все легенды о Вакхе, правдивы? Или его правильно называть Дионисом?

Гифер слабо усмехнулся, а я вздохнул.

— Не самое лучшее время обсуждать пантеоны, Сиятельство. Но если коротко — это разные боги. Когда мы разбили эллинов, Вакх забрал последователей и храмы Диониса.

Объяснять, что самый эффективный способ обратить на себя взгляды смертных, которые до того поклонялись иному богу, это полностью перенять его сферу покровительства и образ жизни, я не стал. Князь и сам наверняка догадался. К тому же, я бы не сказал, что Вакх на что-то жаловался. Его жизнь пожалуй, была куда более весёлой, чем у большинства римских богов.

Сам я вернул взгляд на титана и тот пожал плечами.

— О том, кому можно было заходить, а кому нет, я не знаю. Но вот эта Минерва у нас была. Дважды приходила вместе с Юпитером и они о чём-то говорили с нашими старшими. О чём именно, нам не рассказывали.

Новость вроде не была из разряда ошеломительных, но сейчас мне виделся в ней какой-то подвох. Бросив ещё один взгляд на последние лоскуты тумана, которые висели над озером, я качнул головой. Чем ты занималась, Минерва? Отец остановил твои эксперименты только для виду, а на деле ты их продолжала? Или титаны понадобились по какой-то иной причине?

Я попытался вспомнить детали поведения Минервы в последние годы, надеясь отыскать там нечто, выбивающиеся за рамки её привычного поведения. Но подумать мне не дали. Где-то сзади плеснуло силой. А крутнувшись на месте, я обнаружил выросший посреди разрушенной улицы портал золотого цвета. Из которого наружу шагнул рослый мужчина с бронзовой кожей, от которого несло мощной божественной аурой.

Держа в правой руке копьё, оглядел нас, задержав взгляд сначала на мне, а потом на Найхве. Оскалил зубы.

— Ещё один римский бог и океанская дева. Падите ниц и поклянитесь в верности перед великим Нньомом. Давайте, ничтожества — падайте в пыль и ползите, чтобы покрыть поцелуями мои ноги!

Глава III

И бонус от Его Сиятельства, Оболенского)

* * *

Сандал яростно и напряжённо рыкнул, а я присмотрелся к незнакомцу. Покосился на Найхву, но судя по выражению её глаз, деве он тоже был неизвестен. При этом нас обоих, этот Нньом определил без особых