Последняя Арена 3 - Сергей Греков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И ещё, Андрей, — заговорил генерал, указывая на стену. Я заметил дымку от прослушки, — возле твоей точки возрождения сейчас сидит отряд подготовленных бойцов и, как ты догадался, этот отряд слушает нас. Так что рекомендую не делать лишних движений. Сбежать у тебя точно не получится. И скрыться тоже. Тебя обнулят раньше, чем ты что-то успеешь сделать.
— Ну и что вам надо?
— Ты сказал, что не будешь работать с нами, не будешь заниматься патрулированием, не будешь подчиняться правилам, — Столыпин был серьёзен. — Это мы ещё обсудим. Но, думаю, ты понимаешь, что просто так выпустить тебя мы не можем. Ты уже слишком много знаешь про этот лагерь.
— Что вам нужно? — повторил я.
— Полная лояльность и информация.
Я молчал. Меня просчитали как ребёнка.
Глава 2
Стоит отдать должное: меня не торопили. Военные давали время всё обдумать и осознать. Осознать безвыходность моей ситуации…
И какие у меня варианты? Могу сбежать на пять минут в пространство артефакториума, но что делать дальше? Такая выходка будет расцениваться как несогласие на сотрудничество. Итог будет очевиден: меня моментально отправят к артефакту фиксации, а там — встретят подготовленные бойцы. Да, у меня есть кольцо, которое не встретит никакого сопротивления, если я атакую, но успею ли я им воспользоваться? Если смотреть объективно, то нет. Меня прошьют очередью до того, как сделаю первый выпад. И даже, если вдруг случится чудо и я положу всех в этой палатке, то с территории лагеря мне точно не выбраться. Потом будет полет на точку возрождения, череда смертей и обнуление. Да и не стоит забывать, что в этом мире есть магия, а я ничего не смогу сделать против способностей. Видно же, что часть офицеров уже подготовили свои заклинания. Да и Альтаир этот какой-то больно мутный. Прав был дядька Ермолай, когда говорил, чтобы я не считал себя умнее всех.
Раз уж меня не торопят, то будем думать. Можно, конечно, показать свой настоящий уровень. Что это даст? Хотя бы то, что отведу от себя подозрения по поводу шкатулки. Скажу, что всё использовал. Тогда возникнет вопрос, как я так быстро прокачался. Сообщать про хаотического гриндера нельзя ни в коем случае — я это чувствую. А что насчет других характеристик? Про мощь с арканумом — нежелательно. Тоже есть ощущение, что такой информацией нельзя разбрасываться: система не позволит. Секрет перцепции и целостности, в принципе, можно выдать. Они явно стоят не на самом верху иерархии. С остальными параметрами придется называть нечто схожее.
Теперь про знаки силы. Ну узнают они настоящее количество, и что? Я от этого опасней для них стану? Да, вроде, нет. Но всё-таки ограничимся пятью десятками. И лучше, видимо, признаться, что я получил ранг посвященного. Меня всё равно уже раскрыли.
А вообще: чего я мнусь? Ну вот чего? Какой смысл от этих тайн? Хочется показать, что я сильный и независимый, как пятнадцатилетняя феминистка? Так они это и так поняли.
И какие у меня дальнейшие перспективы? Допустим, я стану сотрудничать. Что мне это даст? На самом деле, ничего особенного. Разве что смогу вернуть часть своих вещей вроде огнестрела, который они же и забрали у меня. С другой стороны — опытом со мной поделились? Поделились. Сделка была честная и очень выгодная. Рассчитались со мной в полном объеме. Премию дали? Дали. Про постоянную работу на армию Столыпин сказал, что этот момент обсудим. И что остается в общем итоге? Ну да, на большой дистанции я могу потерять опыт, но пока что я в плюсе. Пару недель побуду паинькой, а дальше будем смотреть по ситуации.
Альтаир, нарушая повисшую тишину, нажал на кнопку чайника. Через пару минут вода забурлила. Он жестами спросил, сколько мне сыпать кофе и сахара. Даже сливки предложил в одноразовом тюбике. Странный тип…
— Что решил? — спросил генерал.
— Меня зовут Фролов Андрей Владимирович. Игровое имя — Фрол. Жил здесь, потому что скрывался от закона… — начал я исповедь. При этом старался говорить так, чтобы мои слова звучали вполне естественно. Да и врать сейчас смысла не было.
— Нам это известно, — перебил один из людей, направляющих на меня голую руку.
Хм, даже так? Со старичками, видимо, они успели поговорить. Но оно и неудивительно. И хорошо, что я про это сейчас рассказал. Значит в будущем будет больше доверия. Вот только непонятно, что они ещё знают.
— Вся история известна? — я вскинул брови и натянул на лицо недоверчивую ухмылку.
— В общих чертах. Тебя подставили, ты бежал. И знаешь, что самое странное? — офицер не дал мне ответить. — За тобой по ментовской базе числятся мелкие правонарушения: неуплата налогов, дебош, распитие. Всё — административка. По уголовной — пусто. Вот только по нашим базам ты чист. Официально было одно задержание на пару суток и всё.
— У вас есть доступ к интернету?
— Съемные накопители, — сказал Альтаир. — Там всё записано. Да и эти люди были в таких структурах, что…
— Ты поговори ещё! — рыкнул Столыпин. — А теперь выкладывай правду. Скажи, что ты умеешь?
— Вижу артефакты прослушки, — назвал я очевидную вещь.
— Это простая характеристика, — перебил Альтаир. — Кстати, какая? — он нахмурил лоб.
— Перцепция.
— Что даёт? — парень открыл один из ноутбуков и усиленно защелкал мышкой.
— Обостряются все органы чувств, — сказал я. К моему удивлению, весь офицерский состав молчал, давая Альтаиру задавать вопросы.
— Имеется равновесие и положения в пространстве? — козырнул парень знанием про вестибулярный аппарат.
— Да. Также адаптация, — признался я. — Меня не глушат громкие звуки и не слепит свет. Даже вонь от тварей ощущается не так сильно.
— Ага, — протянул он. — Очень хорошо. Через стены можешь видеть? Есть рентгеновское или инфракрасное зрение? Подсвечиваются ли мобы? Какое направление выбрано?
— Ничего из этого нет. Направление — игровая информативность. Могу видеть слабости мобов и полное описание предметов. Отсюда, видимо, и прослушку могу различать.
— Назови ник человека, который на втором месте в общем рейтинге.
— Огюст, — подумав, ответил я. Сперва хотел не выдавать его, но этот пришелец был сейчас далеко, так что такая информация ему не повредит. Да и должны тут быть люди с чем-то подобным. Маловероятно, что я один такой уникальный.
— Верно, — кивнул Альтаир, давая понять,
