Водярник - Геннадий Бублик

Я опаздывал на три минуты, и у кабинета уже сидело человек двенадцать жаждущих исцеления пациентов. Хотя приди я за полчаса до работы, очередь была бы не меньше. Ветерана среди них не наблюдалось, и это меня обрадовало. В следующий момент я, споткнувшись, едва не упал. В очереди, вместе со всеми страждущими, переминалась на копытцах коза. Самая натуральная коза-дереза, грязно-белого цвета, рогатая, какими нас пугали в самом ранне-сознательном детстве. Но эта коза пугать явно никого не собиралась. Рогатая, сама донельзя испуганная, жалась к ногам бабульки, сидящей на стуле. Бабулька отпихивала козу сухоньким кулачком, но та лишь плотнее прижималась к ее юбке.

«Совсем обалдел народ, – осуждающе покачал головой я. – Понятно, что поликлиника обслуживает в основном частный сектор, но тащить скотину с собой… Или у бабки маразм уже махровым цветом цветет, и она не соображает, где ветлечебница, а где людей пользуют?»

Делать замечание пожилому человеку желания не было, в конце концов, на то есть церберы-санитарки. Я прошел в кабинет.

Медсестра Настя смущенно спрятала зеркальце в стол. Настя молода и красива и, как все красивые девушки, словно не до конца веря в это, часто смотрится в зеркало, чтобы в очередной разубедиться в своей привлекательности. В остальном же она прекрасная девушка, грамотная, с ней легко работать.

Надев халат, я сел за стол и кивнул Насте: можно начинать прием.

Первым пациентом оказалась уже знакомая мне бабулька. Вошла одна. Без козы. Уже хорошо, что догадалась попросить очередь присмотреть за животиной.

– Что вас беспокоит, бабушка? – вопросы по сбору анамнеза доведены до автоматизма.

– Кашель замучил, доктор. В грудях прямо разрывает, – больная легонько постучала кулачком в районе бывшего бюста.

– Раздевайтесь, – коротко бросил я и, повернувшись в пол-оборота к ней, подышал на мембрану фонендоскопа. Прикосновение холодной головки фонендоскопа к теплому телу всегда неприятно.

– Ой! – полный растерянности возглас Насти заставил меня вернуться в прежнее положение. На стуле, где только что сидела старушка, восседала свинья. Не та, что лежала со мной в постели, а розового поросячьего цвета. Раза в полтора крупнее пациентки, с внушительным бюстом, ярусами ниспадающим вниз. Свинья подслеповато щурила на меня маленькие глазки и смешно подергивала пятачком.

– Прикольно! – Медсестра быстро пришла в себя и, взглянув на первую страничку амбулаторной карты бабули, воскликнула. – Она и по гороскопу свинья! – Настя каждую свободную минуту листает всякие сонники, гадания, гороскопы и знает, о чем говорит.

И вот тут наступило прозрение. Конечно же! Все эти звери-животные дома, здесь, на улице были, так сказать, определенного набора. Помимо тех, кого я уже называл, по улице метались тигры и обезьяны. Все эти мыши, скребущиеся под потолком! Только сейчас я осознал, что утром, было еще темно, меня разбудило пение петухов. Петухов! В центре города! Откуда бы им там взяться? А если присовокупить заполошного дракона, получается полный китайский гороскоп.

Но вот почему именно китайский? Почему не все эти Стрельцы, Водолеи, Козероги? И Девы! Перед мысленным взором пронеслась вереница соблазнительно обнаженных женских тел. Я задумался, не обращая больше внимания на сидящую передо мной в ожидании свинью.

Теряясь в догадках, я машинально вертел в руках фонендоскоп. Внезапно взгляд зацепился за надпись на хромированной трубочке «Made in China». Получив толчок, мозг заработал с бешеной скоростью. Мой «Chery Amulet», все эти «Великие стены», «Лифаны» – «Made in China», в лучшем случае российской сборки. Дальше – больше. Шариковые ручки и у меня, и, бросил взгляд в сторону медсестры, у Насти – китайские.

Шмотки и обувь, которую носят многие – китайские.

Допустим, я избавлюсь от автомобиля и пересяду на нашу «Ладу». Допустим. Но что это изменит? Что делать с домашней бытовой техникой? Со всеми этими соковыжималками, миксерами, телевизорами… Компами и модемами для выхода в интернет? Для многих товаров в нашей стране просто нет аналогов. Не выпускаем. Игрушки – из Поднебесной. Да что там товары, – продукты питания, всяческие консервы, даже свежие овощи: лук и капуста – тоже Китай!

Европа не столь поражена китайским «черным грибом», она может позволить себе экологически безопасные товары. У нас же – что подешевле.

Выходит – необратимый процесс? Весь Дальний Восток уже заселен многочисленными соседями оттуда. Вещевые рынки в крупных городах – тоже ими.

Страна официально живет под знаком китайского гороскопа. Каждый год по всем центральным каналам Российского ТВ вещают: «Предстоящий год – Год Белого тигра… Огненной Свиньи… Серо-буро-малинового Дракона…» И советы, что есть, что носить согласно канонам КИТАЙСКОГО гороскопа. Даже потенциальный будущий Президент, если произнести его фамилию по слогам, звучит вполне по-китайски. Но это, конечно, шутка. (Шутить, к счастью, пока получалось).

Мы, есть надежда, еще доживем в российской России. А наши дети? Внуки? Страшно подумать.

Отбросив в сторону мрачные мысли, я взял фонендоскоп и стал выслушать хрипы в легких сидящей передо мной свиньи.

До конца смены, не считая обычных пациентов-людей, на приеме побывали лошадь и симпатичная шимпанзе. Петуха, который норовил расклевать мне руки, я принимать отказался. Но и эти трое заходили в кабинет, как нормальные люди. Превращения происходили уже в кабинете. Петуха я прозевал. Вот только сидел напротив меня на стуле хмурый мужик, мучимый похмельем, и клянчил больничный, а в следующий момент на сиденье топтался ярко-рыжий петух, тряс красной бородой и норовил, как я уже сказал, клюнуть меня в руку. В момент преображения меня спросила о чем-то Настя. Выгонять из кабинета агрессивного петуха пришлось, прикрываясь стулом.

Следующая – симпатичная молодая девушка 22 лет. Миниатюрная, коротко стриженая шатенка жаловалась на частые упорные мигрени. Во времена советской медицины, стиснутой колодками идеологии, была установка – мигреней, как и секса, у нас быть не может. Секс отвлекал трудовой народ от построения коммунизма, а мигрени – так это вообще выдумки изнеженных буржуазных дамочек. Поэтому и лечить нечего. Хорошо сейчас пересмотрели взгляды и признали за мигренями право на существование.

Девушка подробно перечисляла свои жалобы и вдруг запнулась на полуслове. Сначала у нее появились крупные желтые, будто прокуренные, зубы, затем лицо начало вытягиваться далеко вперед, пока не превратилось в морду. Тяжелый череп перевесил миниатюрное тело, девушка наклонилась вперед и упала со стула на четвереньки. А в следующее мгновение перед нами с Настей стоял небольшой пони. Светло-рыжий, с крупными белыми пятнами на крупе. В гриву была вплетена ярко-алая лента, которой у девушки не было, на лоб кокетливо падала длинная челка. Пони весело встряхнул гривой и громко заржал. Возможно, я внутренне уже был готов к чему-то подобному, поскольку удивило меня совершенно другое. Ее одежда. Эту трансформацию я наблюдал от начала до конца. По логике вещей, одежда должна была с треском расползтись по швам и не только или валяться небрежной кучкой на полу. Но произошло нечто иное: одежда претерпевала вместе с телом те же превращения, становясь волосяным покровом. Я засек время. Обратно пони, как говорили в старину, перекинулся в девушку через четыре с половиной минуты.

Выяснилось, что сознание при этом остается человеческим, но присутствуют и присущие данному виду животного повадки. Следующий пациент, одышливый мужчина 55 лет, страдающий избытком веса, сразу же у дверей принял облик шимпанзе и, не обращая на меня особого внимания, начал приставать к Насте. Вел он себя скорее шаловливо, чем агрессивно. Эволюцию по Дарвину шимпанзе совершил через 5 минут, успев за это время взобраться на колени моей медсестры, чтобы поискать вшей в ее прическе. Сконфузившись, он соскользнул с Настиных коленей и долго просил у нее прощения. Не забыв при этом обеспокоиться, не снят ли он скрытой камерой для передачи «Это прикол!», поскольку является пусть и не крупным, но руководителем, да и жена лишена чувства юмора. Успокоив и приняв последнего пациента, мы засобирались домой. Настя убежала, не задерживаясь – молодость легка на подъем. Я же неспешно снял халат, повесил его на плечики, сняв с них пальто, и вышел из кабинета.

Паники не наблюдалось. Люди как-то спокойно, словно не были удивлены, воспринимали происходящее. Кое-где смирно стояли животные, больные, терпеливо ожидая своей очереди, сидели на стульях перед кабинетами и разговаривали. У кабинета хирурга меня заставили притормозить слова мужчины средних лет с гипсовой повязкой на руке.

– А я вам точно говорю! – горячо убеждал обладатель гипса. – У меня свояк в Министерстве мясной промышленности служит. Вахтером, – для убедительности добавил он. – Так вот, свояк мне и рассказал, что это секретная разработка наших ученых.