Високосный год - Юрий Тарасов

— Тогда бы это непременно привело к возникновению нового Содома. А участь его, как вам известно, весьма печальна. Что же касается, так называемой вами «рабской» веры отвечу, что у христианина всегда есть право выбора: жить согласно заповедям Божьим или жить согласно своей совести, — сказал Андрей.

— Так позвольте спросить, какой же это к чёрту христианин, который живет по своей лишь совести, а не по христианским заповедям? Совесть она, знаете ли, вещь товарная: где-то можно купить, где-то можно продать, где-то недовесить, а где-то и вовсе усыпить, — уверенно сообщил гость.

— Создатель любит своих созданий и каждого раскаявшегося непременно простит, ибо любовь его безусловна, — продолжал убеждать гостя Андрей.

— Расскажите это «жившему по совести», но внезапно для всех и в первую очередь для себя, отправившемуся на тот свет, так и не успев покаяться при жизни. Его ждёт чудная перспектива в виде вечных адских мук и прочих аттракционов божественной «щедрости»! И все эти «блага» он получает согласно канонам религии, — сказал Сэттэр и добавил:

— Впрочем, ваша мысль про безусловную любовь мне в крайней степени симпатична. Вы свою прекрасную жену Елену любите такой же любовью?

Услышав имя своей жены от незнакомца, Андрей снова насторожился: «Откуда ему известно. Наверное, всё-таки стоит закончить этот разговор».

В ту же секунду гость посмотрел в окно библиотеки, сощурил глаза, как будто считал в уме, что-то прикинул и, неожиданно встав, пожал Андрею руку:

— Однако ответ на этот вопрос вы мне дадите завтра, потому как сейчас сюда войдёт ваша молодая жена и подарит вам венок из только что собранных ею полевых цветов, а её ранимая душа не приспособлена к разговорам, подобным нашему. Завтра на закате жду вас в банях у ипподрома, — сказав это, Сэттэр откланялся и вышел из зала.

Ещё через мгновение Андрей услышал лёгкие, быстрые шаги. Это была Лена, которая, смеясь, надела на его голову венок из только что собранных ею полевых цветов.

Глава 4. Место искупления грехов

— Так. По всем ощущениям я, несомненно, жив. Но что за странное чувство? Я совсем один, всё остальное где-то очень-очень далеко. Вокруг пусто. Абсолютно пусто. Ну, конечно же, я жив! Просто не вижу себя из-за темноты…

— Ты себя не видишь не из-за темноты. Ты сам темнота.

— Кто это говорит? Ты кто?

— Я это ты, ты это я, как в песне. Помнишь?

— Я-то помню, а откуда ты знаешь? Или… я что, умер?!

— Да что ты всё в «гадалки» играешь? Умер не умер… Ты же сам всегда верил, что никто не умирает. Закон сохранения энергии, помнишь? Вот поэтому ты здесь и оказался.

— Так. Предположим, я всё-таки покинул Землю. Где я теперь нахожусь? Надолго ли я тут? И, в конце концов, кто ты? Я ведь тебя даже не вижу!

— Послушай, ты разговариваешь сам с собой. Я и есть ты. Ты отвечаешь сам себе по одной простой, но истинной причине: всё, что тебе нужно, всегда находится в тебе. Просто в этом месте у каждого есть возможность услышать и понять себя, коль уж при земной жизни сделать этого не удалось.

Поэтому не волнуйся. Самая бесполезная вещь — это переживания. Кстати, по этой же причине с тобой приключился инфаркт. Будь ты менее восприимчив, ещё бы помучался.

— А разве я мучился?

— А разве ты жил припеваючи? Ты же в свои «почти сорок» не мог ни с кем встретиться, потому что у тебя постоянно не было денег, даже на поход в кафе. Твой единственный сын, начиная с пяти лет, жил без тебя, и ты так и не смог понять, любит ли он тебя по-настоящему? Даже квартиры после тебя никакой не осталось. Никому.

— А как же моя жена? Я ведь любил её…

— А что жена? «Для оформления развода через Госуслуги пришли мне свой номер СНИЛС» — вспомнил? И ведь ты всегда слышал меня, когда можно было избежать многих неприятностей, видел очевидные повторы в своём жизненном сценарии, но каждый раз закрывал глаза на мои подсказки. А всё из-за боязни и недоверия к самому себе.

— Ты что, мой Ангел-хранитель?

— Спасибо, конечно, но всё несколько проще… Я всего лишь выполняю роль твоей интуиции. А место наших встреч можно многозначительно обозначить местом искупления грехов. И я всегда с тобой, я неотъемлемая часть тебя. В идеальных условиях — я это ты, ты это я. Как в песне.

Глава 5. Покойник

— Да что вы ло́житесь на меня! И так дышать в вагоне нечем! Мужчина, алё! — полная женщина попыталась развернуться, недовольно ворча на обмякшее мужское тело, но плотная человеческая масса в утреннем метро не давала ей этого сделать.

— Нет, ну вы посмотрите на него! Мужчина, я к вам обращаюсь! — она резко отдернула плечо, и испортивший ей настроение неизвестный гражданин стал медленно скатываться по стоявшим рядом пассажирам.

— Ой, люди! Тут человеку плохо! — испуганно вскрикнула молоденькая девушка всем участникам утренней поездки по Таганско-Краснопресненской. Полная же дама сделала вид, что не заметила происшествия, и только злобно сжала свои тонкие губы. (Но не будем обижаться на грубость женщины. Злость в её поведении результат многочисленных обид и долгой, по земным меркам, несчастливой жизни в окружении одних только братьев наших меньших).

Двери вагона открылись, и бездыханное тело аккуратно вынесли, положив на деревянную лавку. Сотрудники станции быстро вызвали скорую и в ожидании врача уселись рядом с неизвестным гражданином. Несколько зевак постояли еще минут пять, кто-то даже включил камеру на мобильном телефоне, дабы порадовать своих немногочисленных подписчиков в соцсетях видом внезапно посиневшего человека. (Ведь не секрет и для читателя, что такие видео — это самый, чёрт побери, популярный контент для современного обывателя!).

Спустя некоторое время появился пожилой врач с медсестрой. Убедившись в отсутствии признаков жизни у покойного пассажира, его погрузили в карету скорой помощи и не спеша повезли в последнее для почивших госбюджетное пристанище.

— Виктор Иваныч, смотрите, он же совсем молодой ещё, — юная медсестра на всякий случай снова пощупала пульс, но, не обнаружив его, грустно вздохнула и накрыла синее лицо шапкой.

— Да, Наденька, время нынче такое. Всё ускоряется, даже развитие болезней. Может, давным-давно и жили меньше, но умирали-то не от инфарктов и инсультов, а на войнах, в битвах, на охоте! А сейчас они гибнут на видимых только им фронтах. Ведь такие «ранние» постоянно что-то доказывают, не кому-то, так