Верни мое сердце, Париж! - Дарья Дорошилова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но… – попыталась возразить. – Я не могу…
– Почему?
– Я ведь тебя совсем не знаю! – вполне разумно пришлось заметить. – Да и вообще…
Мысли путались в голове и никак не хотели связываться в слова. Разум кричал: «Тебе же мама сколько раз говорила, что нельзя никуда ходить с незнакомцами, а особенно с мужчинами! Даже не думай об этом!». Но в то же время сердце робко прошептало: «А почему бы и нет?».
– Меня зовут Флоран, Флоран Виньон, – художник улыбнулся и протянул мне свою руку. – А тебя?
– Варя, – я пожала его руку, осторожно касаясь ее пальцами.
– Варя? – переспросил он, сделав ударение на второй слог.
Мне стало смешно, и я невольно улыбнулась.
– Нет, не ВарЯ, а ВАря, – поправила его я.
– ВАря? – медленно повторил он с улыбкой. – Хорошо! Вот, теперь мы знакомы и можем отправиться в студию! Только предупреждаю сразу, там небольшой… Бардак.
Я даже не поняла, как кивнула, а моя рука очутилась в руке художника. Флоран вел меня по запутанным парижским улочкам, лихо поворачивая то вправо, то влево. Через десять минут пути по этому лабиринту в мою душу закрался страх. Я даже не представляю, где нахожусь и как потом отсюда выбираться! А этого странного художника вообще вижу только второй раз в жизни. И зачем иду за ним? Ответ на мой вопрос не находился, а я продолжала идти за Флораном, словно послушная овечка.
Наконец, мы добрались до невысокого двухэтажного домика. Облупленный фасад и покосившаяся оградка давали понять, что мы находимся не в самом богатом районе города. Но во всем внешнем виде этого домика было что-то истинно парижское. Ограда хоть и покосилась, но ее ковка была изящна, садик зарос, а все равно оттуда проглядывали яркие цветы. С первого взгляда мне очень понравился этот дом, я почувствовала от него тепло и уют.
В доме было несколько комнат. На первом этаже я заметила только две двери, причем одна из них была приоткрыта, и оттуда приятно пахло булочками. Флоран сразу повел меня к лестнице, но заметил мое любопытство.
– Там кухня мадам Дюплесси. Это ее дом и она сдает комнаты постояльцам. Берет недорого и вкусно кормит заодно, – рассказал мой художник.
– Понятно, – кивнула я, оглядываясь по сторонам.
На втором этаже было три двери, Флоран подвел меня к одной из них и достал ключ. Пока он открывал дверь, я заинтересовалась небольшим комодом, который стоял рядом. На кружевной салфетке стояла фарфоровая фигурка ангела. Маленькая девочка с крылышками за спиной обнимала коленки и задумчиво смотрела в небо. Кудрявые волосы обрамляли ее пухленькое личико, создавая впечатление легкости и невесомости. Я невольно засмотрелась на фигурку, которая понравилась мне с первого взгляда. В этой девочке было что-то от меня. Такая же мечтательница, которая, возможно, и смогла бы взлететь, но пока боится это сделать.
– Мне тоже она нравится, – за спиной раздался голос Флорана.
– Извини, я отвлеклась, – я обернулась и встретилась взглядом с художником.
Нельзя мне смотреть в его глаза! Снова тону в них и не могу отвести взгляд в сторону. А он, как специально, смотрит на меня и не стесняется! Наоборот, кажется, что это приносит ему удовольствие.
– Это моя студия, – Флоран впустил меня в комнату.
– Очень мило, – я оглянулась по сторонам.
Мы вошли в небольшую комнатку, которую Флоран назвал своей студией. Стены ее почти полностью были завешаны как репродукциями известных полотен, так и настоящими картинами. Возможно, какие-то из них принадлежат кисти самого Флорана? Где-то в самом углу стояла небольшая кровать, а в середину комнаты художник поставил свой мольберт. Бережно он расправил его ножки и почистил подставку под краски. Только на мольберте царил истинный порядок в этой комнате.
– Располагайся, – гостеприимно сказал художник, – а я пока подготовлюсь немного!
– Хорошо, – я кивнула, присаживаясь на краешек кровати.
Флоран открыл настежь окно, и в комнату ворвался свежий ветер. Дождик прилежно покрапывал по крышам, сочиняя свою летнюю симфонию. Я с интересом наблюдала, как Флоран увлеченно переставлял вещи в своей небольшой студии. Он двигал мольберт из стороны в сторону, видимо, пытаясь поймать наилучшее его расположение.
Наконец, видимо, нашел, что искал. На лице художника появилась довольная улыбка. Я невольно засмотрелась на него. С одной стороны, мне казалось, что у Флорана женские черты лица. Плавный изгиб губ, глаза кошачьей формы – все это больше подходило женщине. Но в то же время, его волевой подбородок и немного орлиный нос – выдавали решительного мужчину. Эта двойственность в нем пугала меня.
Конец ознакомительного фрагмента.