Место назначения неизвестно - Агата Кристи

Джессоп ответил ему бесстрастным взглядом.

– Почему он исчез, мистер Джессоп?

– Именно это мы бы хотели узнать, – любезно отозвался Джессоп.

– Возможно, вы уже знаете?

Джессоп с любопытством отметил, как легко они поменялись ролями. В этой комнате он привык задавать вопросы, а сейчас это делал посетитель. С той же вежливой улыбкой Джессоп ответил:

– Могу вас заверить, что нет.

– Но подозреваете?

– Не исключено, – осторожно сказал Джессоп, – что события развиваются по определенному образцу… Подобные случаи происходили и раньше.

– Знаю. – Визитер быстро перечислил полдюжины подобных случаев. – Все эти люди – ученые, – подчеркнул он.

– Действительно.

– Они уехали за «железный занавес»?

– Возможно, но мы не знаем.

– Но они уехали по своей воле?

– Даже это трудно определить.

– Вы имеете в виду, что это не мое дело?

– Ну…

– В сущности, вы правы. Меня это интересует только из-за Беттертона.

– Простите, – сказал Джессоп, – но я не вполне понимаю ваш интерес. В конце концов, Беттертон приходится вам родственником только по первому браку. Вы даже не знаете его.

– Это правда. Но для нас, поляков, семья очень важна. Родство накладывает обязательства. – Он встал и чопорно поклонился. – Сожалею, что отнял у вас время, и благодарю за вашу любезность.

Джессоп тоже поднялся.

– Жаль, что мы не в состоянии вам помочь, – сказал он, – но уверяю вас, что пока мы пребываем в потемках. Если я что-нибудь узнаю, как мне с вами связаться?

– Через посольство США. Еще раз благодарю. – Он снова отвесил формальный поклон.

Джессоп нажал на кнопку. Майор Глидр вышел, и Джессоп поднял телефонную трубку:

– Попросите полковника Уортона зайти ко мне.

Когда Уортон вошел в комнату, Джессоп сообщил:

– Наконец-то лед тронулся.

– Каким образом?

– Миссис Беттертон хочет поехать за границу.

Уортон присвистнул:

– Чтобы присоединиться к супругу?

– Надеюсь. Она заблаговременно обзавелась письмом от своего врача, который предписывает ей отдых и перемену обстановки.

– Неплохо придумано!

– Это может оказаться правдой, – предупредил его Джессоп. – Простой констатацией факта.

– Мы здесь нечасто придерживаемся подобной точки зрения, – заметил Уортон.

– Тоже верно. Хотя должен сказать, она держалась весьма убедительно. Ни единой оплошности.

– И вы больше ничего из нее не вытянули?

– Только одну тоненькую нить. Миссис Спидер, с которой Беттертон был на ленче в «Дорсете»…

– Ну?

– Он не рассказывал жене об этом ленче.

Уортон задумался.

– По-вашему, это важно?

– Может быть. Кэрол Спидер вызывали в комиссию по расследованию антиамериканской деятельности. Она смогла полностью оправдаться, но там считают, что кое-что за ней было… Это единственный сомнительный контакт, который нам пока что удалось обнаружить в связи с Беттертоном.

– А как насчет контактов миссис Беттертон – контактов, которые могли побудить ее отправиться за границу?

– Личных контактов не было. Вчера она получила письмо от одного поляка – кузена первой жены Беттертона. Он только что был здесь и выпытывал у меня подробности.

– Как он выглядит?

– Очень вежливый иностранец, хотя производит несколько искусственное впечатление.

– Думаете, он был связным, который ее предостерег?

– Может быть. Не знаю. Он меня озадачил.

– Собираетесь последить за ним?

Джессоп улыбнулся:

– Да. Я дважды нажал кнопку.

– Старый лис – вечно какие-нибудь трюки! – Уортон снова стал серьезным. – Ну и каков план?

– Думаю, Дженет и все как обычно. Испания или Марокко.

– Не Швейцария?

– На этот раз нет.

– По-моему, Испания и Марокко для них трудноваты.

– Мы не должны недооценивать наших противников.

Уортон с отвращением щелкнул ногтем по папке с документами.

– Это едва ли не единственные две страны, где Беттертон не был замечен, – с досадой произнес он. – Что ж, придется ими заняться. Если мы потерпим неудачу и на этот раз…

Джессоп откинулся на спинку стула.

– У меня уже давно не было отпуска, – сказал он. – Я устал от этого кабинета и с удовольствием съездил бы за границу…

Глава 3

– Рейс сто восемь в Париж. «Эр Франс». Сюда, пожалуйста.

Сидящие в зале ожидания аэропорта Хитроу быстро поднялись. Хилари Крейвен подобрала свой маленький саквояж из крокодиловой кожи и вышла на гудронированное поле следом за остальными. После теплого воздуха зала ветер казался особенно резким и холодным.

Хилари поежилась, плотнее закуталась в шубу и направилась вместе с другими пассажирами к ожидающему их самолету. Наконец-то она оставит позади холод, серость, невзгоды и начнет новую жизнь под ярким солнцем и голубым небом, сбросив тяжкое бремя горестей и разочарований! Хилари поднялась по трапу, наклонив голову, вошла в самолет, и стюард показал ей ее место. Впервые она ощутила облегчение от терзавшей ее острой, почти физической боли. «Я улетаю! – с надеждой говорила она себе. – Улетаю прочь!»

Рев моторов возбуждал ее. В нем ощущалась какая-то стихийная, первобытная свирепость. «Нет ничего хуже цивилизованного горя, – думала Хилари. – Оно серое и безнадежное. Но теперь я избавлюсь от этого!»

Самолет мягко выруливал на взлетную полосу.

– Пристегните ремни, пожалуйста, – сказала стюардесса.

Самолет повернул и остановился в ожидании сигнала к взлету. «Возможно, он разобьется, – говорила себе Хилари. – Это сразу все бы решило». Ожидание казалось бесконечным. «Мне никогда не удастся вырваться на свободу, – мелькнуло в голове у Хилари. – Я останусь здесь пленницей…»

Наконец самолет двинулся вперед, постепенно набирая скорость. «Он не взлетит – не сможет взлететь, – думала Хилари. – Это конец». Тем не менее самолет все-таки оторвался от земли. Правда, Хилари казалось, будто это земля нырнула вниз, забирая свои проблемы и разочарования из-под ревущего крылатого существа, гордо устремившегося в облака. Они описали круг над аэродромом, выглядевшим словно причудливая детская игрушка. Миниатюрные шоссе и железнодорожные пути с крошечными поездами… Странный игрушечный мир, где люди любят и ненавидят, где разбиваются сердца… Теперь это как бы потеряло смысл – таким маленьким и незначительным казалось все находящееся внизу. Вскоре землю заслонила плотная масса серовато-белых облаков. Должно быть, они летят над Ла-Маншем. Хилари откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Спасение… Она оставила за собой все – Англию, Найджела, печальный холмик, служивший последним пристанищем Бренды… Хилари открыла глаза и со вздохом закрыла их вновь. Она заснула…

Когда Хилари проснулась, самолет снижался. «Париж», – подумала она, выпрямляясь на сиденье и протягивая руку к сумочке. Но это не был Париж. Стюардесса вошла в салон и объявила с бодростью гувернантки в детской комнате:

– Мы приземляемся в Бове, так как в Париже слишком густой туман.

Ее тон как бы подразумевал: «Разве это не великолепно, дети?» Хилари посмотрела в окошко, но почти ничего не увидела. Бове тоже казался окутанным туманом. Самолет приземлялся медленно. Прошло некоторое время, прежде чем пассажиров проводили сквозь сырой и холодный туман в грубое деревянное строение с несколькими стульями и длинной деревянной стойкой.

Хилари овладело уныние, которое она тщетно пыталась стряхнуть. Мужчина рядом с ней пробормотал:

– Это старый военный аэродром. Здесь нет ни отопления, ни других удобств. К счастью, мы во Франции, так что нам дадут чего-нибудь выпить.

Действительно, вскоре появился человек со связкой ключей, и пассажиров обслужили алкогольными напитками, дабы поддержать их дух на период долгого и утомительного ожидания.

Час проходил за часом. Из тумана появлялись другие самолеты, которые также не могли приземлиться в Париже. Маленькая комната наполнялась продрогшими людьми, выражавшими недовольство задержкой.

Хилари все это казалось нереальным. Она как будто продолжала спать, милосердно защищенная от контактов с действительностью. В конце концов, это всего лишь вопрос времени. Она продолжает путешествие к спасению – туда, где сможет начать жизнь заново. К ней вернулась бодрость, которая сохранялась в оставшиеся часы ожидания и в моменты хаоса, когда уже после наступления темноты объявили о прибытии автобусов, которые доставят пассажиров в Париж.

Началась дикая суета – пассажиры, служащие, носильщики тащили багаж, сталкиваясь друг с другом в потемках. В конце концов замерзшая Хилари оказалась в автобусе, медленно движущемся сквозь туман по направлению к Парижу.

Поездка заняла четыре часа. В полночь автобус остановился на площади Инвалидов, и Хилари, взяв свой багаж, поехала в отель, где для нее был заказан номер. Она слишком устала, чтобы есть, поэтому приняла горячую ванну и легла.