Призрак: Нова - Кейт Р.А. ДеКандидо

Константино вздохнул:

— Почему вы мне просто не позвонили?

Взгляд Лии посуровел:

— Потому что вы отключили ваш фон и оставили его в спальне, сэр.

— Могли бы и догадаться, — сухо ответил Константино. — Вы же понимаете, что я не хотел прерывать этот вечер деловыми вопросами.

Теперь Лия поморщилась:

— Прошу простить меня, сэр, я ни в коем бы случае не вторглась на праздник Новы, при обычных обстоятельствах, но…

Константино вновь вздохнул. Это правда, Лия никогда не была столь бестактна, чтобы позволить работе вторгаться в семейные дела, подобные сегодняшнему вечеру, если дело действительно не требовало оперативного вмешательства.

— Ладно, ладно, что там?

— Мятежники, сэр. Они атаковали и уничтожили завод в долине Паломбо.

Константино моргнул:

— Уничтожили? Целый завод?

— Фактически, да, сэр. Наверняка какие-то сооружения уцелели, но завод в настоящее время не функционален. Это задержит выпуск 878-х и 901-х ховермашин и особенно 428-х ховербайков на…

Константино отмахнулся:

— Это меня сейчас не волнует, Лия… Сколько людей?..

— Вся ночная смена, сэр. При сканировании в обломках нашли жетоны всех, кроме троих работников ночной смены. Из этих троих один взял отпуск, другие двое заранее предупредили, что больны. Все остальные мертвы. Понадобится еще час на проверку ДНК, но мы практически уверены…

— Я хочу, чтобы этих троих проверили: выясните, не являются ли они сообщниками. — Константино выдохнул сквозь зубы, стараясь сдержать гнев. Не стоит устраивать сцену тут, особенно на виду у стольких конкурентов.

— Уже делается, сэр. По всем признакам, нападение — работа изнутри. Бомбы взорвали именно на тех участках фабрики, где-либо самая высокая плотность людей в ночную смену, либо с оборудованием, замена которого встанет дороже всего.

Понимая, что вопрос глупый (кто еще может заниматься подобным, в конце-то концов), Константино все же обязан был спросить:

— Нет никаких сомнений, что это мятежники?

Лия кивнула.

— Абсолютно, сэр. В то самое время, когда произошло нападение, Менгск транслировал очередную незаконную передачу, осуждая Старые Семьи в целом и вас в частности, как симптомы упадка, объявшего…

Константино перебил женщину, поскольку его не волновала пропаганда Менгска:

— Ладно, хорошо. Продолжайте работу и подготовьте полный отчет. Я прочту его, когда закончится торжество. — Он вздохнул. — Проклятье! Хороший же был вечер!

— Сэр, у нас еще плохие новости. Я изучила наше финансовое положение и… в общем, вы можете либо восстановить завод, либо выплатить пособия семьям погибших. Вы не сможете сделать и то, и другое.

— Значит, мы отложим восстановление завода, — без колебаний ответил Константино, — мы…

— Сэр, мы рассчитывали, что этот завод произведет достаточное количество машин, особенно 428-х, чтобы компенсировать прошлогоднее снижение активов.

В последнее время продажи большинства видов продукции Терра упали, отчасти из-за экономического спада, отчасти из-за страха перед атаками мятежников и чужаков, сократившего потребительские расходы. Единственным исключением стала 428-я модель ховербайков, невероятно популярная среди детей и молодежи.

— Мы можем протянуть, возможно, еще несколько месяцев, — продолжала Лиа, — но мы обязаны поднять этот завод и оперативно запустить его. Менгск выбрал его не случайно — он наверняка знал, что без него вновь встать на ноги для нас будет почти невозможно, не…

— Не плюнув на семьи жертв этого нападения. — Константино покачал головой. — Вот же ублюдок. Если не восстановим, то начнем разваливаться на части. Если все же возведем вновь, дадим ему корм для очередной лжи о нещадно эксплуатируемых работниках. — Пришлось сдержаться, чтобы в сердцах не сплюнуть. — Черт. Ладно, Лия, спасибо.

— Сэр, боюсь…

— Я не собираюсь принимать решение сейчас.

— Сэр, я хотела сказать не об этом. Есть и другие плохие новости: протоссы уничтожили Мар-Сара. Конфедерации удалось вывести войска, но я не знаю, скольким удалось выжить.

Константино покачал головой. Он не сомневался, что эксперименты, производимые над зергами, которых конфедераты поймали в системе Сара, всплывут и аукнутся всем… Чау-Сара уже уничтожили, и вот та же судьба постигла Маар-Сара. И кто знает, где эти ублюдочные протоссы остановятся?

— Спасибо, Лия. Обсудим все после праздника, хорошо?

— Да, сэр. — Женщина развернулась на каблуках и направилась к лифту.

Взглянув на левую руку, Константино заметил, что еще держит бокал с вином. Кроме глотка в честь дочери, к нему он более не притрагивался. Теперь же мужчина одним глотком выпил содержимое.

Элефтерия перехватила возлюбленного, когда тот направился к Нове и Зебу. Как часто случалось с любовницами, Элефтерия являлась полной противоположностью жены Константино. Если Белла невысокая, крепкая брюнетка с оливковой кожей и фигурой песочных часов, то Элефтерия — высокая, стройная и гибкая, с рыжими волосами и бледной кожей.

— Это была Лия. Она появилась поздно, поговорила с тобой пару секунд, а затем немедленно ушла. Как правило, это знак плохих новостей.

— Тебя не проведешь, моя дорогая, — безрадостно усмехнулся Константино. Элефтерия всегда была наблюдательна. Он рассказал возлюбленной лишь о том, что случилось с фабрикой в Паломбо, но не о протоссах. Как бы больно ему не было скрывать от нее правду, но о пришельцах Элефтерии явно не стоило знать.

И так бледное лицо женщины стало белее снега.

— О, боже, какой ужас. Как они могли совершить такое?

— Видимо, всем нам суждено платить за грехи идиотских решений Совета. — Среди яростно оспаривавших бомбардировку Корхала IV голос Константино звучал громче всех. Противники силовых методов называли это слишком радикальным решением, но многие из Старых Семей приняли сторону Совета (и сторону военных), будучи уверены, что исключительные проблемы требуют исключительных решений.

Однако Константино и его единомышленники оказались правы. Корхал IV аукнулся более чем эффектно: общественное мнение еще сильней отвратилось от Конфедерации. И бомбардировка позволила возвыситься Менгску во главе команды мясников, не говоря уже о десятках других, более мелких групп мятежников, которые не могли похвастаться послужным списком Менгска, но раздражали не меньше.

Константино взглянул на Нову и Зеба, которые перестали спорить и теперь уже вели вполне дружелюбную беседу. «Лия сказала, что это удар изнутри. Возможно, один из троих отсутствующих. Быть может, кто-то из жертв на заводе, пожелавший стать мучеником за дело Менгска».

— О чем ты думаешь? — спросила Элефтерия.

— О том, что мы продолжаем придерживаться плана. — Константино поставил пустой бокал и подхватил полный у проходящего мимо официанта.

Глаза его возлюбленной округлились:

— Мне показалось, ты сказал…

— Я сказал, что раздумывал над отказом от него, но эта атака не оставляет мне выбора.

«Не говоря уже о случившемся в системе Сара», — подумал он про себя.

— Если они могут внедрить кого-нибудь на завод, они могут проделать то же и в этом доме. — Константино мрачно улыбнулся. — Боюсь, на моих предприятиях с безопасностью гораздо строже, чем у меня дома. — Он сделал глоток вина. Этот урожай хуже предыдущего. «Похоже, запасы девятого года закончились. Этот на вкус — как седьмой». Урожай винограда на Халкионе в тот год был ужасен. Следует узнать у виночерпия, зачем вообще в винном погребе находится этот розлив?

Элефтерия спросила:

— Но если кто-то из персонала дома ненадежен, Нова бы знала, об этом, разве нет?

— Необязательно. Она не обучена. Она не знает, что искать.

«И чья в этом вина?» — спросил тихий голос в голове, но Константино загнал его поглубже. Единственный способ, обучить Нову должным образом, это отдать ее туда навсегда. А этого он не мог позволить… Не мог он отдать ее этим имбецилам, взорвавшим Корхал IV и заварившим всю эту кашу.

— Когда ты собираешься ей сказать?

— После вечеринки. Дадим ей хорошо провести вечер… а затем сообщу, что ей предстоит покинуть планету на некоторое время.

Глава 2

Нова поняла, что уже несколько секунд не обращает внимания на Зеба, пока старший брат не окликнул ее:

— Эй, сестричка, все хорошо?

— А? — Нова посмотрела на брата. Как он умудряется быть таким неряхой и растрепой, даже в безупречно отглаженном смокинге, что подогнали на него вплоть до миллиметра? Зеб держал тарелку с антиганской буйволиной, и прямо рукой забрасывал мясо в рот.

— Извини, Зеб, просто о папе беспокоюсь. Он чем-то встревожен.

— С чего бы ему тревожиться? — спросил Зеб, не прекращая жевать. Крайне отвратительное зрелище. — Вечеринка же великолепна.