Плутоний для Фиделя. Турецкий гром, карибское эхо - Анна Гранатова

С каждой минутой все больше народа высыпало на базарную площадь Старой Гаваны. Все гаражи, домики, сараи изрыгнули на узкие, наспех мощенные улочки разнообразные средства передвижения. Допотопные автомобили и телеги, повозки для сена, велосипеды, грузовики, автобусы. На свет стремительно извлекались все ящики на колесах! Крепкая лошадь среди этого странного транспорта производила впечатление чего-то надежного и долговечного, ведь живая лошадь не требует запасных частей! Чтобы починить старенький автомобиль, нужны поршни, клапаны и шестеренки, но где их взять в стране, поглощенной революционной стихией, и долго ли эти механические детали, добытые с невероятным трудом, будут действовать? А бензин для мотора стоит немало, ведь нефти на Кубе нет, ее приходится закупать в Венесуэле. Хорошо, если новые друзья — в Союзе — помогут нефтью в обмен на сахар, но пока деклараций в этом больше, чем дела. Напрягаясь изо всех сил, вереница загорелых трудяг в рубахах защитного цвета на скрежещущих средствах передвижения перемещается к широким дорогам, ведущим в города и на тростниковые плантации.

Революция превратила жизнь кубинского народа в постоянную битву, и вот они, загорелые, с серьезными лицами, едут на скрипящих, гудящих и грохочущих машинах, вооруженные мачете для тростника, как боевыми саблями. В городских автобусах вперемежку свалены самые разнообразные вещи, громоздятся беспрестанно болтающие женщины с детьми и улыбающиеся отцы семейств. Чему они улыбаются? О чем болтают? Танцевальные ритмы латиноамериканской сальсы и революционных песен смешиваются в какофонии и криках, и этот немыслимый рев сочетает в себе радость и отчаяние, страх и непреклонную веру в победу. По улицам кубинских городов движется караван героев, идущих за победой революции без запасных частей, без шин, без бензина… Родина или смерть! Мы победим!

Благополучно обогнув Кубу и отсняв очередной материал для центральной разведки, майор Ричард Хейзер направил самолет в сторону Флориды. К плановому полету он отнесся с холодным равнодушием, работа есть работа, ее следует делать даже в том случае, если уверен, что серьезного результата для твоего ведомства не будет: ты — профессиональный военный, решение принимают за тебя, а тебе за работу платят деньги. Облеты Кубы американскими самолетами-разведчиками до сих пор были делом протокольным, никакой сверхценной информации для ЦРУ они не приносили, но и отменять их не рискнули. Фотоматериал, собранный с риском для жизни, пыльными грудами собирался в архивах, забивал там все шкафы и полки, а потом большей частью уничтожался, ведь и в архиве пространство ограничено. Потом привозили новые фотопленки, и с ними происходило все то же самое. И так изо дня в день.

Бестолковая, бессмысленная работа! Месяц назад, 4 сентября 1962 года, президент США Джон Кеннеди официально заявил перед Конгрессом, что «на Кубе нет никаких наступательных ракет». Вот те раз! ЦРУ ищет то, чего нет? Но приказ есть приказ и не подлежит обсуждению. И поскольку разведывательные полеты над Кубой начальство решило не прекращать, значит, надо летать, а не раздумывать…

О том, что русской разведке, проводящей переброску на Кубу стратегических ракет, неожиданно помогли. китайцы, известно немногим.

А дело было так. В начале сентября китайцы сбили над территорией Китая высотной зенитной ракетой С-75 американский самолет-разведчик U-2. В Белом доме начался переполох. После этого инцидента, а также в связи с облачной погодой, затрудняющей аэрофотосъемку, в ЦРУ приняли решение временно приостановить полеты U-2 над странами коммунистической идеологии, в том числе и над Кубой, в период с 18 сентября по 13 октября. За это время на Кубе советские вооруженные силы успели провести базовую работу по монтажу стратегических ракет. Поэтому, когда 14 октября высотные полеты U-2 были возобновлены, Куба была уже во всеоружии.

Приземлившись на авиабазе в южной Флориде, майор Ричард Хейзер отогнал машину в ангар и, равнодушно вынув фотопленку из аппарата, направился к руководству. Рядовой вылет, «фотосессия», похожая на предыдущие. Пилота уже ждали. Хейзер передал фотоматериал и отрапортовал, что полет прошел нормально, без инцидентов. Захлопнув дверь кабинета своего военного начальства и спускаясь вниз по лестнице, Ричард начал прокручивать в своей голове варианты своих действий на остаток дня. На глаза ему опять попался тот же самый календарь, с самолетами и прозрачной рамкой, передвинутой его рукой на дату 14 октября 1962 года, это было воскресенье. Хейзер мысленно выругался, что такой бестолковый полет пришелся на выходной, он устал и измучен бессонной ночью, перелетом и неизвестностью, а уик-энд уже заканчивается, Он на миг закрыл глаза, перед мысленным воображением поплыли роскошные блондинки на аршинных каблуках и приятели по службе с тяжелыми пузатыми стеклянными кружками пива. Нет, веселый вечер, похоже, отменяется: помятое отражение в зеркале не вызывает восторга, сейчас следует прежде всего выспаться. Майор открыл глаза и еще раз мысленно послал все ЦРУ с Пентагоном к чертям собачьим.

Хейзер и не предполагал, что спустя считаные сутки его вызовет к себе на прием сам президент США Джон Кеннеди и эту встречу увековечат фотографы Белого дома. Аэроснимки, сделанные 14 октября пилотом самолета U-2, были расшифрованы в ЦРУ опытным аналитиком Дино Бруджиони уже спустя несколько часов после возвращения майора Хейзера на авиабазу. В справке национального разведывательного центра по дешифрованию аэрофотоснимков говорилось, что «на Кубе, в районе Сан-Кристобаля имеется старт для ракет типа «земля — земля». Обнаружены три позиционных площадки ракет средней дальности. Идентифицированы восемь транспортных машин и четыре пусковых установки». И хотя сами двадцатиметровые ракеты на фотоснимках не были зафиксированы, директор разведки Джон Маккоун вынес вердикт: «Я все же был прав! Русские установили на Кубе свое оружие!»

Пилоту Ричарду Хейзеру, которому удалось добыть эту сенсацию, повезло, кубинский пальмовый «лес» не скрыл даже бликов солнца на массивных корпусах трейлеров с окислителем для ракетного топлива. На трех установках мобильного типа никаких маскировочных сеток не было, только тенты. Но что находилось под тентами, догадаться было несложно (см. С. Микоян, «Анатомия Карибского кризиса». М., 2006, фотодокумент на с. 176).

Потом, правда, советские военные стали использовать маскировочные сетки, измазанные грязью, так что результат аэрофотосъемки стало трудно интерпретировать. Почему же их не использовали раньше — вопрос риторический. А ведь если бы не эта оплошность — ив работе по монтажу ракет соблюдалась маскировка, то беспрецедентная операция «Анадырь» достигла бы задуманного финала! Директор ЦРУ Джон Маккоун спустя несколько месяцев признался Кеннеди: «Если бы у нас были только фотоснимки после 14 октября, то мы могли бы ничего и не заметить. Материал, привезенный из полета Ричарда Хейзера 14 октября, был единственным прямым доказательством советских ракет на Кубе».

Венский вальс и Берлинская стена

Известную поговорку о том, что первое впечатление о человеке — самое сильное, как нельзя лучше подтвердило знакомство советского лидера Никиты Хрущева и президента США Джона Кеннеди. Произошло это в июне 1961 года в Вене — городе Кафки и Фрейда, Штрауса и Моцарта, городе, пропитанном мелодией вальса и ароматом кофе по-венски, благоуханием роз и лилий, блеском хрустальных люстр и шелестом каштановых аллей.

После этой встречи Джон Кеннеди недовольно отозвался о Хрущеве:

— Упертый большевик! И обращался со мной как с мальчишкой!

А Хрущев, в свою очередь, так отозвался о Кеннеди: — А президент-то США совсем молодой, в сыновья мне годится! Нет, это не желчный и злобный старик Эйзенхауэр, с Кеннеди мы, пожалуй, сумеем повернуть нашу холодную войну в сторону потепления! Но для начала этого зеленого юнца стоило бы припугнуть русской силой! (см. А. Розенцвейг, Джон Кеннеди, «Жизнь, расколотая надвое», М., 2004, с. 75–80).

Ни Кеннеди, ни Хрущев друг друга адекватно не воспринимали, и это важно для понимания того, почему узел Карибского кризиса столь глубоко затянулся. Хрущев рассчитывал, что информирование по всему миру о самом факте присутствия на Кубе советских ракет с ядерными боеголовками (после завершения их монтажа) спровоцирует политического оппонента на совершенно другую реакцию — Америка прекратит сжимать кольцо военной экспансии вокруг Союза и, возможно, начнет выводить свои ракеты, нацеленные на Москву, из Турции, Италии, Англии. А то, что у «зеленого юнца» — американского президента — реакция окажется столь агрессивной, Хрущеву и в голову не приходило.

Но гораздо более интересно для нас раскрыть скрытую пружину драматургии Карибского кризиса, заложенную в Вене. Об этой скрытой пружине почти не говорится нынешними политологами, пишущими об этом историческом эпизоде. Между тем именно она послужила главным сдерживающим фактором для США, и именно этот «крючок» и удерживал Кеннеди от того, чтобы согласиться с предложением недальновидных военных из Пентагона и ЦРУ, предлагающих президенту немедленное вторжение на Кубу — тактику, о которой генеральские чины говорили ему изо дня в день.