Небес темнее не бывает - Стелла Уайтлоу

Лисса сидела рядом с Мэтью в его ухоженном мощном «Ягуаре XJ6». Для энергичного молодого человека, надежды большого бизнеса, такая машина — в самый раз. Женщина слабо представляла себе, что именно контролирует «Арнольд консолидейтед индастриз», но знала — это «нечто» включает транспорт, печать, средства массовой информации и тяжелые металлы. Ну и сочетаньице, подумала Лисса.

Мысль о предстоящей встрече с отцом Мэтью пугала не меньше, чем прыжок с парашютом. Хотя, казалось бы, чего бояться? Кто-кто, а она всегда умела найти общий язык с людьми старшего поколения и внимала бесконечным разглагольствованиям стариков не без удовольствия: воспоминания прошлого не оставляли Лиссу равнодушной.

— Ты прекрасно выглядишь, — заметил Мэтью, легко дотрагиваясь до обнаженного колена спутницы. Впрочем, не совсем обнаженного, ногу обтягивал прозрачнейший черный чулок-паутинка. Лисса решила предстать перед строгими судьями воплощением женственности и в последний момент разорилась на выходной костюм. Работала она в основном в брюках, никогда не зная заранее, проведет ли день, карабкаясь по дымовой трубе или спускаясь в ствол шахты. Так что элегантными туалетами гардероб Лиссы явно не изобиловал.

Сочного абрикосового цвета костюм — короткий, мягких очертаний жакет и мини-юбка — великолепно гармонировал с янтарными волосами. Лисса знала: ноги у нее что надо, даже если сама фигура пышностью форм не отличалась. Макияж был скромен, но безупречен. Она достаточно проработала на студии, чтобы кое-чему подучиться у визажистов. Волосы ее были собраны у основания шеи в аккуратный пучок.

— Я вот все гадал, а есть ли у тебя ноги, — заметил Мэтью, сохраняя серьезный вид и глядя прямо перед собою на дорогу. — Если бы не сегодняшний обед, мне бы так и не удалось этого выяснить… Ох уж эти твои вечные брюки…

— Эту пару ног я одолжила в костюмерной, — съехидничала Лисса, одергивая юбку. Коротковата, ничего не скажешь, но заглянуть в другие магазины времени не нашлось. Оставалось только надеяться, что у Арнольда-старшего это возражений не вызовет. Отец Мэтью, по рассказам сына, был из числа одержимых, страдающих работоманией. В отроческие годы Мэтью видел родителя разве что мельком. Рос парнишка под присмотром тети Сары, старшей сестры мистера Арнольда.

— Не возвращай, — посоветовал Мэтью любовно. — Тебе идет. Люблю ноги. Особенно твои.

Лондон остался позади, а затем миновали и пригород. Вскоре машина уже мчалась по петляющим тенистым дорогам Суссекса. Сквозь густой шатер ветвей проглядывало бледное солнце, тихо шелестела желтеющая листва. В полях мирно паслись лошади. Стадо овец сосредоточенно уничтожало траву. Именно в таком месте и следует жить Бетани, подумала Лисса, вдали от изрыгающих дым машин и бетонных коробок.

— Что примолкла? — спросил Мэтью, почувствовав тревожное состояние спутницы. — Нервничаешь?

— Еще бы, — отозвалась Лисса, стараясь, чтобы голос ее прозвучал бодро. — Не каждый день встречаешься с промышленным магнатом. Вот как возьмет да и возненавидит меня с первого взгляда: решит, чего доброго, что я зарюсь на твои деньги.

— Он тебя непременно полюбит, — заверил Мэтью. Встретившись с юношей взглядом в зеркале заднего вида, Лисса прочла в глазах спутника теплоту и преданность. — Полюбит не меньше, чем я тебя, дорогая. Дождаться не могу свадьбы. Ну да теперь уже недолго осталось.

— Еще ничего не решено, — возразила Лисса. Но тут Мэтью поднес к губам ее руку и нежно поцеловал кончики пальцев. Ну разве он не прелесть? — растроганно подумала молодая женщина уже не сомневаясь, что после свадьбы со временем полюбит своего избранника.

Они проехали через живописную деревню, что так и напрашивалась в местные достопримечательности. Каждый дом был отреставрирован в строгом соответствии со временем его постройки, даже если внутреннее убранство и отвечало современным стандартам.

Мэтью свернул с основной дороги на боковую аллею, скрытую деревьями от посторонних глаз. Лисса непременно проехала бы мимо. Знак у поворота гласил: «Частная дорогая. Нарушители преследуются по закону. Сторожевые собаки. Скрытые камеры». Молодая женщина боязливо передернула плечами.

— Тут и в самом деле сторожевые псы? — осторожно осведомилась она.

— Только два. Билл и Бен. Они тебя не тронут. Вид у них и впрямь свирепый, а на самом деле эти миляги и мухи не обидят.

Дорога резко свернула в сторону, деревья расступились. И взгляду отрылась обширная лужайка, в центре которой высился дом с пристройками: казалось, что он стоит тут от сотворения мира. Лисса обратила внимание на высокие крыши, кирпичную кладку стен мягких, пастельных тонов. Решетчатые окна поблескивали в солнечных лучах. Дикий виргинский виноград затянул стены живым ковром из алых листьев. Печные трубы разной конфигурации и высоты возносились к самому небу над остроконечной черепичной крышей. Дом грез, затерянный среди деревьев.

— Добро пожаловать в Холлоу-хаус, Долинную обитель, — объявил Мэтью, и в его голосе отчетливо прозвучала гордость. — Этому дому несколько сотен лет: сперва тут была ферма, потом загородный помещичий особняк. К нему постепенно пристраивали все новые помещения. Отец объединил их воедино, и получился огромный дом. Внутри ничего не стоит заблудиться. Там полным-полно случайных лестниц и комнат, которые дому словно бы и не принадлежат.

— Очень красиво, — восхитилась Лисса, упиваясь благородной, сдержанной красотой сооружения. В глубине души она обожала старинные постройки. — Не удивляюсь, что ты терпеть не можешь Лондона.

— Теперь, когда там есть ты, я так и быть примирюсь с его существованием.

В голосе Мэтью Лисса услышала собственническую нотку и собралась уже было одернуть своего спутника, но момент был упущен. Юноша открыл для нее дверцу машины, помогая выбраться наружу. Юбка, естественно, снова поползла вверх, открывая взгляду длинные ноги намного выше колен. Повинуясь внезапному побуждению, молодая женщина оглядела окна. Странное чувство, будто за нею наблюдают, не оставляло Лиссу. Впрочем, она никого не заметила.

— Пойдем в дом. — Мэтью взял невесту под руку. — А позднее я покажу тебе наши угодья. Чего тут только нет! И сад, и теннисный корт, а в прошлом году отец соорудил бассейн с подогревом. Вересковая пустошь тянется до самого моря. Ну, то есть до Ла-Манша.

— Что-то здесь холодновато для купания.

— Я же сказал: вода подогревается, притом помещение закрытое, прежде использовалось под конюшни. Ты не замерзнешь, если рискнешь искупаться. — Юноша отворил тяжелую дубовую дверь.