Беседы с Сократом - Эдвард Радзинский

Гневный ропот.

Я разделяю ваше негодование! Сам негодую на себя! И чтобы тотчас развеять мои глупые сомнения, давайте обратимся к мудрому Ликону. (Кричит.) Ликон! Ликон!.. Мудрый старец спит.

ПРОДИК (выходит вперед). Я готов побеседовать с тобой, Сократ, вместо Ликона, о прекрасном искусстве красноречия.

СОКРАТ. Как хорошо! Здесь Продик – друг моего детства. Он – искусный оратор и наверняка легко убедит всех нас, что красноречие...

ПРОДИК (твердо). Красноречие – прекрасно, и оно великое искусство!

СОКРАТ. Браво! Я чувствую, сомнения отступают. Ну в чем же все-таки его красота?

ПРОДИК. Например, в пользе, Сократ, в огромной пользе для владеющего этим искусством.

СОКРАТ. Например?

ПРОДИК. Например, если я позову сюда врача... даже самого знающего из врачей... то, обладая красноречием, я легко докажу народу, что понимаю больше в вопросах врачевания, чем этот самый знающий из врачей. Веришь ли ты, что я могу так сделать, Сократ?

СОКРАТ. Верю.

ПРОДИК. Даже больше того, я смогу добиться при помощи красноречия, что сограждане изберут врачом меня вместо этого, наилучшего из врачей.

СОКРАТ (потрясен). Тебя, который ничего не смыслит в врачевании?

ПРОДИК. Да!

СОКРАТ. Замечательно. (После паузы.) Но оттого, что тебя изберут врачом, ты ведь не станешь врачом на самом деле?

ПРОДИК. Ну конечно, нет.

СОКРАТ (наивно). И не сможешь вылечить никого из нас?

ПРОДИК Ну конечно, нет.

СОКРАТ. Что же выходит? Значит, красноречие – это средство, при помощи которого один невежда умеет доказать другим невеждам, что он – знаток, хотя таковым не является. (Гневно.) Но ведь это зло, Продик! А может ли прекрасное быть злом? Что же ты молчишь? Ну, смелее, Продик, друг детства!

ПРОДИК Пожалуй, нет, Сократ.

Ропот толпы.

СОКРАТ. Именно. Но мы еще не решили, искусство ли вообще красноречие.

ПРОДИК А что же оно такое?

СОКРАТ. Занятие. Только – занятие, которое требует души угодливой и дерзкой, наделенной природным даром обращения с людьми. Ибо охотится оно не за высшим благом и истиной, но за человеческим безрассудством и манит его лестью и красивыми словами!

Раздраженный ропот толпы.

Это такое же занятие, как поварское дело. Как часто, афиняне, подобно неразумным детям, мы предпочитаем повара, лезущего к нам с вредными яствами, суровой истине искусства врача. (Мягко.) Вот до чего мы дошли вместе с Продиком в приятной беседе! Я вел много таких бесед в жизни. Потому что при скудной моей мудрости... (Замолчал. Вдруг гордо.) Все ложь! Сократ – мудр, афиняне! Когда спросили дельфийскую пророчицу, кто мудрейший из греков, она ответила: «Сократ!»

ВТОРОЙ. Зачем он раздражает их?

ПЕРВЫЙ. У него слабеет память. Пророчица сказала: «Софокл – мудр, Еврипид – мудрее, но Сократ – мудрейший».

СОКРАТ. Дельфийский бог назвал меня мудрейшим только за то, что я знаю, как мало значит моя мудрость! За то, что я неустанно сомневался – утром, днем, вечером! И оттого я вел беседы с вами! Сократ мечтал, что в результате этих бесед вы наконец-то станете различать главное: стыдно заботиться о выгоде, о почестях, а о разуме и о душе забывать. И я надоедал вам своими беседами и беспокоил вас сомнениями. Я жил, как овод, который все время пристает к коню. К красивому, благородному, но уже несколько обленившемуся коню и поэтому особенно нуждающемуся, чтобы хоть кто-то его тревожил. Это опасное занятие – беспокоить тучное животное. Ибо конь, однажды проснувшись, может пришибить ударом хвоста надоедливого овода. Не делайте так, афиняне! Я стар, но еще могу послужить вам. А другого овода вы не скоро найдете. Ведь получаю я за эту работу только одну плату – вашу ненависть! Свидетельством тому моя бедность и сегодняшний суд.

Ропот толпы.

ВТОРОЙ. Он прекрасен! Сократ!

ПЕРВЫЙ. Но это уже не лучший Сократ. Это – старый Сократ, склонный к многословию и сентиментальности. Если бы ты слышал его раньше. Никаких призывов к чувству. Одна божественная логика.

АНИТ (Сократу). Сколько у тебя детей?

СОКРАТ. Трое, Анит.

АНИТ. Как он горд, афиняне! Он не хочет нам сказать, что у него трое маленьких детей. Два подростка и один совсем ребенок. Почему ты не привел их в суд, Сократ? Ведь так делали все, чтобы разжалобить народ.

СОКРАТ. Наверно, Сократу не стоит вести себя так позорно.

АНИТ. Он не только требует, чтобы мы оставили ему право досаждать и впредь своими попреками городу.

Ропот толпы.

Сократ хочет еще подчеркнуть свое особое положение, свою особую гордость. Он не нуждается в вашей жалости, афиняне!

Грозный ропот толпы.

СОКРАТ. Впервые я соглашаюсь с тобой, Анит. Смерть не стоит унижений, тем более для старика. Ведь даже если вы меня помилуете, вряд ли это сделает меня бессмертным – при всем могуществе Афин. (Сурово.) Но полно! Вы дали присягу судить меня по правде, и я не стану мешать вам жалобами родственников. Судите меня, афиняне!

КОРИФЕЙ. Они голосуют. Пять сотен человек бросают камешки в две урны, чтобы решить судьбу философа.

ХОР. Стук камней... Говор толпы...

КОРИФЕЙ. Как маленькие дети – все забавы.

ВТОРОЙ (шепотом, Первому). Если они его осудят, клянусь...

АНИТ, стоящий на другом конце, вдруг вздрогнул и обернулся. Потом снова застыл в ожидании.

ПЕРВЫЙ (Второму). Ты ничего не сделаешь, не посоветовавшись, Аполлодор.

ВТОРОЙ. ...Или не так Мы подкупим стражу и выкрадем его. У меня есть много денег... Как нелепо: в Афинах жил самый прекрасный, самый благородный человек, жил ради них»

Рев толпы

КОРИФЕЙ. Они подсчитали. Двести двадцать один камень брошен в урну, чтобы оправдать Сократа, но двести восемьдесят решили, что он виновен... Они поиграли в камешки.

ХОР. Виновный Сократ должен сам просить наказание у народа.

СОКРАТ. Я удивлен, сограждане. Выпади на тридцать камешков меньше, и я был бы оправдан. Сошлись три мудрых, три смелых обвинителя – и всего тридцать камешков!.. Итак, какое наказание я назначил бы свое сам за свои преступления?» За то, что никогда не давал себе покоя... За то, что всегда шел туда, где мог убедить вас, что нельзя все время заботиться о чинах, о речах в народном собрании, об участии в управлении и заговорах. За то, что призывал вас думать о самих себе, чтобы каждому стать лучше. Что я назначу себе в наказание за такую свою жизнь?.. Я кормил бы себя бесплатными обедами, как кормите вы тех, кто побеждает на Олимпийских играх. Потому что те, кто побеждает в состязаниях колесниц, дают вам мнимое счастье, а я пытался дать подлинное. Они – повара, я врач (Усмехнулся.) Кроме того, они здоровы и не нуждаются в бесплатном питании, а я, увы, уже нуждаюсь!

Гневные крики в толпе.

Но я слышу, у вас другое мнение. Что ж, давайте исследуем и другие наказания для Сократа. Итак, первое вы можете заключить меня в тюрьму. Но я люблю свободу! Я не смогу жить в неволе, и тюрьма для меня хуже смерти! Запомните это, судьи!» Можно отправить меня в изгнание. Но и это будет неразумно: если вы, мои сограждане, не вынесли моих наставлений, то почему их должны выносить другие! А если на чужбине я откажусь наставлять юношей мудрости, они попросту изгонят меня за бесполезность. Если же я начну их наставлять, меня изгонят их отцы, как это сделали вы!.. Вы скажете, сограждане но разве Сократ не может жить в Афинах спокойно, никого не уча? Не могу! Свидетельством тому нос Анита... Поэтому, афиняне, у вас есть только два наказания для Сократа: бесплатные обеды или... (Засмеялся.)

Афины после суда Стемнело. С факелами в руках возвращаются Сократ и его ученики.

ВТОРОЙ. Что теперь делать?

СОКРАТ. Быть мудрым и ждать приговора.

ВТОРОЙ (шепотом). Сократ, мы устроим побег.

ПРОДИК с факелом в руках догоняет СОКРАТА.

ПРОДИК. Ты победил меня сегодня, Сократ, но я... улыбаюсь.

СОКРАТ. Это означает, что ты нарочно позволил мне победить себя как друг детства.

ПРОДИК (не желая замечать насмешку). Ты совсем бодр, Сократ, после такого суда! А я, знаешь ли, сильно устаю к вечеру. Хотя я и помоложе. Ты могуч, Сократ. Но зато днем я чувствую себя молодым. Мне кажется, если бы не вели люди этот проклятый счет годам, я чувствовал бы себя совсем молодцом... А ты действительно не боишься смерти?

СОКРАТ. Нет, Продик.

ПЕРВЫЙ (торжествующе). Сократ!

ПРОДИК. А я боюсь... Вокруг все время уходят сверстники. Живешь, как в порту, когда ждешь свой корабль и смотришь, как отплывают, отплывают... Ну, прощай, Сократ! Мы с тобой вместе начинали, не думал, что так все печально окончится. (Помолчав.) Я очень хотел бы поговорить с тобой... перед...

СОКРАТ. Я всегда рад беседе, Продик. Даже... перед... (Засмеялся.)

Голос КСАНТИППЫ из темноты: «Сократ, Сократ!»

ПЕРВЫЙ (торопливо). Сократ, быстрее! ВТОРОЙ. Мы приготовили все для пира!

Голос КСАНТИППЫ «Сократ! Сократ!»

СОКРАТ. Нет. Сегодня я должен быть с нею. Это моя последняя ночь в моем доме. Я всегда жил на улицах, на базарах, в портиках храмов.

Голос КСАНТИППЫ: «Сократ! Сократ!»

Она все пыталась устроить «дом», а я смеялся. Но сейчас мне показалось, что я люблю свой дом. Во всяком случае, я хочу провести в нем последнюю ночь.