Священные сонеты - Николай Самойлов

Прощание, запрещающее скорбь

1

Как праведники в мир инойСо вздохом душу отпускают,Пока, стоящие толпой,– Уже почил, иль жив? – гадают.

2

Так мы единой став, душой,В свой смертный час уйдём без ссоры,Чтоб не пятнали клеветойЛюбовь профанов разговоры.

3

Земная дрожь рождает страх,Отчаянье и разрушенья.Далёк гром сфер на небесах,Бедны в сердцах и ощущенья.

4

Любовь земная под лунойГлупа, пока нам плоть терзает,Когда уходим в мир иной,До дна себя познать желает.

5

Тогда – загадочна для нас,Два наших «я» не понимают,Как в вечности без рук, без глазДруг друга души привечают.

6

Любовью наши две душиНавеки скованы незримо.Как слиток золота круши —Останутся неразделимы.

7

Как связана с моей душойТвоя, вращаясь в центре круга,Так в циркуле, между собойДве ножки борются друг с другом.

8

Он первой ножки остриёмСебя крепит, второй шагает,К опоре ставит под углом,Круг чертит и назад сдвигает.

9

Так будь и ты всегда тверда,Руководя моим движеньем,Чтоб возвращался я всегдаК тебе, горя от нетерпенья.

The Canonization

For God’s sake hold your tongue, and let me love,Or chide my palsy, or my gout,My five grey hairs, or ruin’d fortune flout,With wealth your state, your mind with arts improve,Take you a course, get you a place,Observe his Honour, or his Grace,Or the King’s real, or his stamped faceContemplate, what you will, approve,So you will let me love.

Alas, alas, who’s injur’d by my love?What merchant’s ships have my sighs drown’d?Who says my tears have overflow’d his ground?When did my colds a forward spring remove?When did the heats which my veins fillAdd one more to the plaguy bill?Soldiers find wars, and lawyers find out stillLitigious men, which quarrels move,Though she and I do love.

Call us what you will, we are made such by love;Call her one, me another fly,We’are tapers too, and at our own cost die,And we in us find the’eagle and the dove.The ph{oe}nix riddle hath more witBy us; we two being one, are it.So, to one neutral thing both sexes fit,We die and rise the same, and proveMysterious by this love.

We can die by it, if not live by love,And if unfit for tombs and hearseOur legend be, it will be fit for verse;And if no piece of chronicle we prove,We’ll build in sonnets pretty rooms;As well a well-wrought urn becomesThe greatest ashes, as half-acre tombs,And by these hymns all shall approveUs canoniz’d for love;

And thus invoke us: “You, whom reverend loveMade one another’s hermitage;You, to whom love was peace, that now is rage;Who did the whole world’s soul contract, and droveInto the glasses of your eyes(So made such mirrors, and such spies,That they did all to you epitomize)Countries, towns, courts: beg from aboveA pattern of your love!”

Канонизация

Прошу, молчи! Зажми язык зубами,Любовь не тронь. Глумись над сединой,Моей подагрой, горькою судьбой;Похвастайся учёностью, деньгами,Своим умом, удачею, невестой,Которой при дворе и честь, и место,И дружба короля. Тебе с ней лестноЧеканный профиль на монетах чтить,А мне позволь любить.

Увы, кому, моя любовь мешала?Неужто вздохи топят корабли,Иль слёзы льются через край земли?Когда тоска весне помехой стала?А, может, тем, что кровь мне вены рвёт,Я увеличил в списках мёртвых счёт?Солдаты не отменят свой поход,И судьи не начнут честней судить,Хоть буду я любить.

Любимая, откликнись на призыв,Мы редкою любовью обладаем;В её огне, как две свечи сгораем,Орёл и голубь тело с телом слив.Тем, поразив и женщин, и мужчин,Войдя друг в друга, станем, как один,Навеки госпожа и господин.Из пепла возродясь, покажем вновь,Как велика любовь.

Умру, но жить не стану без любви,Коль не сочтут достойной мавзолея.Пускай живёт в сонетах, не старея,В страницах хроник и густой крови,Взлетая, птицей феникс, со страниц,Воскреснут пепел урн и прах гробниц.Я буду падать перед нею ниц,И, распевая гимны вновь и вновь,Канонизирую любовь,

Чтобы могли с молитвой к нам взывать.Друг другу вы – убежище и счастье,Любовь для вас не стала глупой страстью.Сумели сущность мира распознать.В глазах любви увидев за мгновенье,Как в зеркалах, волшебное виденье:Мелькали страны, города, строенья…Просите небеса, пусть учат житьТак, чтоб и вы могли, как мы, любить.

The sun rising

Busy old fool, unruly Sun,Why dost thou thus,Through windows, and through curtains, call on us?Must to thy motions lovers’ seasons run?Saucy pedantic wretch, go chideLate schoolboys, and sour prentices,Go tell court-huntsmen that the king will ride,Call country ants to harvest offices,Love, all alike, no season knows, nor clime,Nor hours, days, months, which are the rags of time.

Thy beams, so reverend and strongWhy shouldst thou think?I could eclipse and cloud them with a wink,But that I would not lose her sight so long:If her eyes have not blinded thine,Look, and tomorrow late, tell meWhether both the’Indias of spice and mineBe where thou leftst them, or lie here with me.Ask for those kings whom thou saw’st yesterday,And thou shalt hear: “All here in one bed lay.”

She’is all states, and all princes I,Nothing else is.Princes do but play us; compar’d to this,All honour’s mimic, all wealth alchemy.Thou, sun, art half as happy’as we,In that the world’s contracted thus;Thine age asks ease, and since thy duties beTo warm the world, that’s done in warming us.Shine here to us, and thou art everywhere;This bed thy centre is, these walls, thy sphere.

Восходящему солнцу

О, солнце, глупый, старый хлопотун,Зачем ты ежедневно по утрам,Раздвинув шторы, в окна лезешь к нам?Забыл, что для влюблённых не пестун?Педант нахальный, мимо проходи,Журить проспавших школьников спеши,Царей и егерей гнать дичь буди,Крестьян и муравьёв растормоши;Любовников тревожить не резон,Им безразличны месяц, день, сезон.Зачем своим сиянием, светило,Пытаешься любимую затмить?Зажмурившись, могу тебя тушить,Но не могу прожить, не видя милой.И всё же покорит тебя она,Тогда ты скажешь:» Краше нет кумира,Не зря потратил жизнь, она однаТебе заменит все богатства мира.Цари и принцы это подтвердят.Ты больше, чем две Индии богат».Я – царь для милой, мне она – страна,Всё остальное – прах.Почёт, богатство, слава – пыль в ногах,Победам полководцев – грош цена.Любовь нас с милой вырвала из тьмы,Увидели: вселенная – кровать;Тебе задачу облегчаем мы:Ты слишком стар, чтоб мир обогревать.Свети лишь нам, обогревай двоих:В кровати нашей – центр кругов твоих.

Song

Go and catch a falling star,Get with child a mandrake root,Tell me where all past years are,Or who cleft the devil’s foot,Teach me to hear mermaids singing,Or to keep off envy’s stinging,And findWhat windServes to advance an honest mind.If thou be’st born to strange sights,Things invisible to see,Ride ten thousand days and nights,Till age snow white hairs on thee,Thou, when thou return’st, wilt tell me,All strange wonders that befell thee,And swear,No whereLives a woman true, and fair.

If thou find’st one, let me know,Such a pilgrimage were sweet;Yet do not, I would not go,Though at next door we might meet;Though she were true, when you met her,And last, till you write your letter,Yet sheWill beFalse, ere I come, to two, or three.

ПесняНа лету звезду поймай,Тайно корень мандрагорыНа ребёнка поменяй,[1]Расскажи, кто в гневе ссорыРассёк дьяволу копыто,Где от зависти защита,Где на светеСлавил ветерУм за то, что быстр и светел.

Хочешь правду знать – дерзай,Первый встречный не подскажет,Десять тысяч дней блуждай,Белый снег на кудри ляжетВот тогда, при возвращенье,Мне расскажешь с возмущеньем:Видел свет,Женщин цвет,Есть красотки, верных нет.

Если встретишь, то дай знатьМне о той, что счёл ты кладом;Впрочем, можешь и не звать,Даже, если ходит рядом.Пусть с тобой была примерной,Станет лживой и неверной,Пока будуЕхать к чуду,Раза три предастся блуду.

A Hymn To God The Father

Wilt thou forgive that sin where I begun,Which was my sin, though it were done before?Wilt thou forgive that sin, through which I run,And do run still, though still I do deplore?When thou hast done, thou hast not done,For I have more.

Wilt thou forgive that sin which I have wonOthers to sin, and made my sin their door?Wilt thou forgive that sin which I did shunA year or two, but wallow’d in, a score?When thou hast done, thou hast not done,For I have more.

I have a sin of fear, that when I have spunMy last thread, I shall perish on the shore;But swear by thyself, that at my death thy SonShall shine as he shines now, and heretofore;And, having done that, thou hast done;I fear no more.

Гимн к Богу Отцу

Простишь ли моего зачатья грех,Хоть был тот факт до моего рожденья?Простишь ли тот, что навсегда отверг,Потом всю жизнь страдал от сожаленьяПростив мне эти, ты не все простил,Есть и ещё сомненья.

Простишь ли грех, которым соблазнялДругих грешить, став дверью к вожделенью?Простишь ли тот, который избегалГод или два, пока имел терпенье?Простив мне эти, ты не все простил,Есть и ещё сомненья.

Мой грех – мой страх; умру – порвётся нить,Во тьме душа опору потеряет;Клянись, что сын твой будет мне светить,Сияя так, как он сейчас сияет.Теперь, когда, узнав, простил мне всё;Страх больше не терзает.

The Apparition

WHEN by thy scorn, O murd’ress, I am dead,And that thou thinkst thee freeFrom all solicitation from me,Then shall my ghost come to thy bed,5And thee, feign’d vestal, in worse arms shall see:Then thy sick taper will begin to wink,And he, whose thou art then, being tired before,8Will, if thou stir, or pinch to wake him, thinkThou call’st for more,And, in false sleep, will from thee shrinkAnd then, poor aspen wretch, neglected thou12Bathed in a cold quicksilver sweat wilt lie,A verier ghost than I.What I will say, I will not tell thee now,Lest that preserve thee; and since my love is spent,161’d rather thou shouldst painfully repent,Than by my threatenings rest still innocent.

Явление