Ганнибал - Рамиль Мавлютов

Сципионы, которые в отсутствие вражеского главнокомандующего (213, 212 г. до н. э.) не перестали собирать в карфагенских владениях добычу и набирать там приверженцев, оказались неожиданно под угрозой нападения со стороны такой многочисленной неприятельской армии, что были вынуждены сделать выбор между отступлением за Эбро и обращением за помощью к испанцам. Они предпочли последнее и наняли 20 тысч кельтиберов; затем, чтобы было удобнее сражаться с тремя неприятельскими армиями, находившимися под начальством Гасдрубала Барки, Гасдрубала, сына Гисгона, и Магона, они разделили свои римские войска. Этим они подготовили свою гибель. В то время как Гней стоял лагерем против Гасдрубала Барки с армией, в состав которой входили все испанские войска, и в которой римские войска составляли только треть, Гасдрубалу без большого труда удалось склонить последних к отступлению за установленное денежное вознаграждение, что по понятиям их наемной морали, быть может, и не считалось изменой, так как они не перешли на сторону противника тех, кто их нанял. Римскому главнокомандующему не оставалось ничего другого, как начать поспешное отступление, во время которого неприятель следовал за ним по пятам. Тем временем две другие финикийские армии, находившиеся под начальством Гасдрубала, сына Гисгона, и Магона, стремительно напали на второй римский корпус, находившийся под начальством Публия и доставили карфагенянам решительный перевес. Римский лагерь был уже почти окружен, а с приходом уже бывших недалеко расположенных испанских вспомогательных войск римлянам были бы заперты все выходы. Смелая попытка консула двинуться с его лучшими войсками навстречу испанцам, прежде чем они заполнили своим прибытием пробел в блокаде, окончилась неудачей. Перевес был сначала на стороне римлян, но высланная вслед за ними нумидийская конница скоро настигла их, и не только помешала им воспользоваться уже наполовину одержанной победой, но и задержала их отступление до прибытия финикийской пехоты; а когда главнокомандующий был убит, эта проигранная битва превратилась в поражение. После того как с Публием было покончено, все три карфагенские армии внезапно напали на Гнея, который медленно отступал, с трудом обороняясь от одной из них, а нумидийская конница отрезала ему путь к отступлению. Римский корпус был загнан на открытый холм, где даже нельзя было разбить лагеря, и был частью изрублен, частью взят в плен; о самом главнокомандующем никогда не могли узнать ничего достоверного. Только небольшой отряд успел переправиться на другой берег Эбро благодаря отличному офицеру из школы Гнея Гаю Марцию; туда же удалось легату Титу Фонтею в целости перевести часть публиева корпуса, остававшуюся в лагере, и даже большая часть разбросанных по южной Испании римских гарнизонов успела перебраться туда же.

Финикийцы стали бесспорно владычествовать во всей Испании вплоть до Эбро, и, казалось, уже недалека была та минута, когда они перейдут на другую сторону этой реки, очистят от римлян Пиренеи и восстановят сообщение с Италией. Крайняя опасность, в которой находился тогда римский лагерь, заставила армию возложить главное командование на того, кто был самым способным. Обойдя более старых и не лишенных дарований офицеров, солдаты избрали начальником армии упомянутого выше Гая Марция, и его умелое руководство и, быть может, легкая взаимная зависть и раздоры трех карфагенских полководцев отняли у этих последних возможность воспользоваться плодами их крупной победы. Перешедшие через реку карфагенские войска были отброшены назад, и римляне удержались на линии Эбро до прибытия новой армии и нового главнокомандующего.

К счастью, благодаря новому направлению, которое приняли военные действия в Италии, где только что пала Капуя, римское правительство оказалось в состоянии прислать в Испанию легион из 12 тысч человек под начальством пропретора Гая Клавдия Нерона, восстановивший там равновесие между боевыми силами противников. Экспедиция, которая была предпринята в следующем (210) году до н. э. в Андалузию, была очень успешна; Гасдрубал Барка был окружен со всех сторон и избежал капитуляции только при помощи неблаговидной хитрости и явного нарушения данного слова. Однако Нерон не был таким главнокомандующим, какой был нужен для войны в Испании. Это был способный офицер, но крутой, вспыльчивый и не пользующийся популярностью человек, не умевший ни возобновлять старинные связи с туземцами или заводить новые, ни извлекать выгоды из несправедливости и высокомерия, с которыми пунийцы третировали после Сципионов и друзей и недругов в дальней Испании, возбуждая всеобщую к себе ненависть. Римский сенат правильно оценивал и важность и своеобразные условия испанской войны, а от захваченных римским флотом и привезенных в Рим жителей Утики он узнал, что Карфаген напрягает все свои усилия, чтобы отправить Гасдрубала и Массиниссу с сильной армией за Пиренеи; поэтому было решено отправить в Испанию новые подкрепления и еще одного главнокомандующего более высокого ранга, избрание которого было решено предоставить народу.

Глава 4

Главнокомандующий в Испании

Первые шаги Ганнибала продемонстрировали, что его сторонники не обманулись в своих ожиданиях.

Когда Ганнибал стал властвовать, ему было 25–26 лет. Власть карфагенян в Испании была уже крепко определена благодаря настойчивой и последовательной политике Гамилькара Барки и Гасдрубала, и южная часть Пиренейского полуострова представлялась более или менее верным участком для похода на Рим. Сам Ганнибал обзавелся уже обычными для Баркидов крепкими отношениями с иберийским миром: он был женат на иберийке из соседнего к Карфагену города Кастулона.

Со свойственным ему юношеским максимализмом новый пунийский главнокомандующий повел себя так, будто война с Римом уже закончена и поручена ему, а областью его работы назначена Италия. Он и не прятал своего желания напасть на причастный к римлянам Сагунт и тем самым внести в Рим настоящий раздор, однако стремился он при этом сделать вид, будто атака на Сагунт совершится сама собой, в результате естественного развития событий. Именно поэтому, он прежде всего обратил натиск против олкадов, жительствовавших к югу от Ибера, среди рек Таг и Анас, на территории, что принадлежала карфагенянам.

Ганнибал быстро вторгся в страну олкадов, осадил их столицу и взял ее штурмом. Фурор карфагенян принудил и другие города олкадов принять господство Карфагена; безусловно, что на них был положен налог. Обобрав побежденных и захватив небедную добычу, Ганнибал возвратился на зимовку в Новый Карфаген; там он великодушно разделил награбленное между воинами и дал жалование, чем еще больше увеличил расположение к себе — и служивших в войсках карфагенских граждан, и наемных воинов.