История Ричарда III - Томас Мор

Так как герцог Глостер понимал, что лорды, окружавшие короля, вознамерятся привезти его на коронацию в сопровождении такого толпища своих приверженцев, что едва ли ему удастся достичь своей цели, не собравши множества народа и не начав открытую войну, - а в такой войне победа, полагал он, будет сомнительной, да и все предприятие представится и прослывет простым мятежом, поскольку король будет на стороне противников, то по этой причине он тайным образом постарался разными средствами убедить королеву и внушить ей, будто большая свита для короля вовсе не нужна и даже опасна. Поскольку отныне все лорды возлюбили друг друга и ни о чем не помышляют, кроме как о коронации и о служении королю, то если сейчас лорды ее рода соберут королевским именем много людей, это внушит лордам, еще недавно с ними враждовавшим, страх и подозрение, что народ этот собран не для охраны короля, которому ни один человек не угрожает, а единственно для того, чтобы их уничтожить, потому что лучше помнятся давние распри, чем недавнее соглашение. По этой причине и они со своей стороны тоже должны будут собирать людей для своей охраны, а королеве небезызвестно, что сил у них много больше. И таким образом все королевство окажется охвачено смутой; а за все то зло, и, должно быть, немалое, которое за этим воспоследует, величайший позор постигнет тех, кого позорить ей вовсе не хочется: все начнут обвинять и ее, и ее родственников, будто они вероломно и по-глупому нарушили дружбу и мир, которые король, ее супруг, так разумно положил, умирая, меж своей и ее роднею и которые противною стороною верно блюлись.

Королева, поддавшись на эти увещания {27}, послала своему сыну и сопровождавшему его брату соответствующее послание; да и сам герцог Глостер и другие лорды его группы писали королю так почтительно, а друзьям королевы так дружелюбно, что те, не подозревая ничего низкого, торопливо, но нерадиво повезли короля в Лондон, сопровождаемого лишь малым отрядом.

И вот едва только в своем пути король отбыл из Нортгемптона, как тотчас туда прибыли герцоги Глостер и Бэкингем. Там еще оставался дядя короля лорд Риверс, намереваясь утром следовать за королем, чтобы догнать его через 11 миль в Стони Стаффорд, раньше чем тот направится далее {28}. Вечером герцоги устроили долгий и дружеский пир с лордом Риверсом {29}. Однако тотчас после того, как они открыто и весьма любезно распрощались и лорд Риверс отправился к себе, герцоги с немногими из наиболее доверенных друзей уединились на совет, который продлился до поздней ночи. А встав на заре, они тайно послали за своими слугами, расположившимися поблизости в гостиницах и на квартирах, с приказом быстро приготовиться, потому что господа уже готовы в путь {1565 дает иную версию событий: "На пути короля лежал город Гемптон, который, хотя был расположен почти посредине королевства, тем не менее называется Нортгемптон (т. е. Северный Гемптон) в отличие от другого города, который лежит на южном берегу. В тот самый день, когда король покинул этот город, герцоги Глостер и Бэкингем вошли в него. Случилось так, что Вудвиль, брат королевы, о котором мы уже говорили, задержался там же, намереваясь следующим утром отправиться к Стаффорду, где король проводил эту ночь. Поэтому Вудвиль учтиво вышел из Гемптона, чтобы встретить герцогов, и они приветствовали друг друга самым дружелюбным образом. Проведя за разговором и пиром достаточное время, Вудвиль был отпущен и пошел спать, польщенный милостью герцогов, исполнившись великих надежд, счастливый и успокоенный. Но герцоги, у которых на уме было совсем не то, что выражалось на лицах, приказали всем удалиться, кроме сэра Ричарда Рэтклифа и других ближайших участников их замысла, и, усевшись с ними подле стола, всю ночь напролет обсуждали свои планы. Когда же наконец они поднялись, то послали разбудить без шума своих спутников, чтобы они были наготове, так как сами они уже садятся на коней".}. Благодаря этому приказу многие их люди оказались наготове, тогда как большинство слуг лорда Риверса еще не собрались. Затем герцоги поставили стражу к ключам от гостиницы, чтобы никто не мог оттуда выйти без их дозволения; кроме того, на большой дороге к Стони Стаффорд, где остановился король, они расставили своих людей, которые должны были задерживать и возвращать всякого, кто направлялся из Нортгемптона в Стони Стаффорд, пока не последует нового распоряжения. Это делалось якобы потому, что герцоги намеревались показать свое усердие, первыми явившись в этот день к его величеству из Нортгемптона, - так объявили они людям.

Когда лорд Риверс узнал, что ворота заперты, все пути отрезаны и ни ему, ни его людям не позволено выходить, он сразу понял, что такое важное дело не началось бы по пустякам и без его ведома, а сравнив такое поведение герцогов со вчерашним пиром, он был поражен столь удивительной переменой за столь немногие часы. Как бы то ни было, поскольку выйти он не мог, а сидеть взаперти не хотел, дабы не показалось, будто он скрывается, чувствуя тайный страх за какой-либо свой проступок (а он ничего подобного за собой не знал), то он решил, полагаясь на чистую совесть, смело выйти к герцогам и спросить, что все это значит. Но те, едва его увидев, тотчас стали осыпать его попреками, утверждая {В 1565 добавлено: "что он возбуждает распри между вельможами".}, будто он собирается отдалить их от короля и потом погубить, но ему это будет не под силу. Когда же он начал пристойным образом оправдываться {1565 начинает фразу по-другому: "Удивленный такими словами и пытаясь себя оправдать", но замечание о его красноречии опущено.} (а был он человеком, умевшим убедительно говорить), то они не дождались конца его ответа, а тут же схватили его и заключили под стражу. Сделав так, герцоги тотчас вскочили на коней и направились к Стони Стаффорд.

Здесь они нашли короля и его свиту готовыми сесть на коней и двигаться дальше, а ночлег оставить для них, поскольку дом был мал для двух отрядов. И вот как только герцоги появились перед королем, они тотчас спешились со всею свитой {В 1565 добавлены важные детали: "Сойдя с коней, предшествуемые длинным строем слуг, они приблизились к королю, и здесь слуги встали двумя рядами, а герцоги прошли по проходу между ними".}; герцог Бэкингем сказал: "Идите вперед, джентльмены и йомены, займите ваши комнаты!" - а затем герцоги достойным образом подошли к королю и приветствовали его милость почтительнейшим коленопреклонением. Король их принял любезно и радостно, ничего еще не зная и не подозревая. А они тотчас затеяли ссору с лордом Ричардом Греем {30}, одним из сводных братьев короля по матери, утверждая, будто он с лордом-маркизом, своим братом, и лордом Риверсом, своим дядей, замышляли подчинить себе короля и королевство, перессорить дворянство, подавить и искоренить знатнейшие роды в стране. Именно ради этого, говорили они, лорд-маркиз ворвался в лондонский Тауэр {В 1565 добавлено: "как только умер король".} и увез оттуда королевскую казну, а моряков выслал в море {В 1565 детальнее: "и истратил королевскую казну на жалованье солдатам, которых он (Дорсет) послал во флот, чтобы усилить этим свою партию".} (между тем они хорошо знали {31}, что все это было сделано на благо и по необходимости, как решил весь лондонский совет, кроме разве что их самих) {В 1565 точнее: "герцоги клеветнически извратили это дело, чтобы им было на что ссылаться".}. На эти слова король {В 1565 добавлено: "опередив Грея, который приготовился говорить".} ответил: "Что сделал мой брат-маркиз в Лондоне, я сказать не могу {В 1565 добавлено: "поскольку его нет с нами, хотя я надеюсь, что ничего злого".}; но о дяде моем Риверсе и об этом моем брате, присутствующем здесь {В 1565 добавлено: "которые никогда не отлучались от меня надолго".}, я по чистой совести решаюсь утверждать, что они ни в чем подобном не виновны". - "Да, мой сеньор, - сказал герцог Бэкингем {В 1565: "сказал герцог Глостер".}, - они отлично умели скрывать свое участие в таких делах от вашей милости!" И тотчас на глазах у короля они взяли под стражу лорда Ричарда и сэра Томаса Вогена {32}, рыцаря {В 1565 добавлено: "Грей, который был крепок телом и пылок душой, при виде опасности взялся рукою за меч; но кто-то с попреком сказал ему, что теперь уже поздно что-либо сделать, и он, смирясь, сложил оружие".}, а короля со всеми спутниками доставили назад в Нортгемптон.

В Нортгемптоне они вновь стали совещаться. Они отослали от короля тех, кто был угоден ему, и приставили к нему новых слуг - таких, которые были милее им, чем ему. При виде этого король заплакал, выражая свое несогласие, но все оказалось бесполезным. Во время обеда герцог Глостер послал лорду Риверсу блюдо со своего стола, убеждая его не печалиться, потому что все обойдется благополучно {В 1565 подробнее: "приказав слуге ободрить его от имени герцога и сказать ему, чтобы он мужался и не сомневался, что эти неприятности кончатся благополучно".}, а тот поблагодарил герцога и просил слугу отнести это блюдо его племяннику лорду Ричарду, ободрив его теми же словами, - он полагал, что племяннику такая поддержка нужней, потому что такие превратности судьбы ему еще внове {В 1565 добавлено: "и поэтому он к ним чувствительней".}. Сам же лорд Риверс за свою жизнь к этому привык и переносил это легче. А герцог Глостер, хоть и выказал ему столь любезную учтивость, тем не менее выслал лорда Риверса и лорда Ричарда с сэром Томасом Вогеном на север страны, заточив их по разным местам, а затем доставил всех их в Помфрет {33}, где они и были обезглавлены в тюрьме. Так герцог Глостер принял на себя охрану и распоряжение юным королем; оказывая ему великие почести и смиренное почтение, он сопровождал его дальше и дальше к городу Лондону.