Властитель островов - Аманда Скотт

– Да-да, с вашей стороны было чистым безумием выехать из дома в такую мерзкую погоду.

– Так и есть, – согласился Гектор. – Не сомневаюсь, что мой отец осудил бы меня так же, как и вы, сэр, и я думаю, вы чрезвычайно мудры. А помимо мудрости, Господь наградил вас еще и прекраснейшими дочерьми.

Хотя его речь звучала убедительно, Кристина знала по опыту, что все, кто когда-либо видел Мариоту, не замечали красоты других сестер. Однако она оценила его такт и нашла, что Рейганох весьма обходителен.

Ее отец, впрочем, бесцеремонно фыркнул:

– Да, конечно, я знаю, на какую дочь вы пялились, словно влюбленный филин, но потрудитесь держаться от нее подальше и не заигрывать с ней в этом доме.

– Заигрывать? Верьте мне, сэр, я, скорее, помышляю о женитьбе. Я не мог бы себе представить лучшей участи, чем возможность любоваться этим прекрасным лицом каждый день.

– Ну не идиот ли? Я так и говорил, – искренне сказал Маклауд. – Вам бы больше повезло, если б вы женились на девице, которая умеет держать дом так умно, как это делает наша Кристина, да еще присматривать за больными и ухаживать за садом. Хотя сомневаюсь, что вы достойны хоть какой-нибудь из моих дочерей, – добавил он, сузив глаза.

Кристина вздохнула, сразу распознав отцовскую тактику.

Маклауд полагал, что мужчину привлекает запретный плод. Но поскольку дело касалось Мариоты, Гектору Рейганоху не нужны были уловки. Он улыбнулся и ласково кивнул Кристине:

– Я уверен, что Кристина – ах нет, леди Кристина, прошу прощения…

Она ничего не ответила, просто посмотрела на него долгим взглядом, также хорошо зная, что он скажет дальше, как если бы сама написала ему речь.

Рейганох на мгновение задержал на ней взгляд, прежде чем повернуться к Маклауду:

– Я уверен, что она была бы идеальной женой, сэр. Но мне приглянулась ваша младшая дочь, и она, конечно же, уже вошла в брачный возраст.

– Да, это так, у меня пять дочерей брачного возраста, – недовольно пробурчал Маклауд. – Мариоте семнадцать, Аделе шестнадцать, Мауре пятнадцать, а Кейт четырнадцать. Поскольку девушкам можно выходить замуж с тринадцати лет, все пять – невесты.

– Тогда, без сомнения, вы будете рады, если я сниму с вас ответственность за одну из них.

– Я, может, и да, но первой должна стать старшая – Кристина.

Тэм наполнил сосуды для омовения рук, и Кристина сделала младшим девочкам знак вымыть пальчики. Потом она обернулась и увидела, что Гектор Рейганох недовольно хмурится, упрямо насупив брови. Чтобы удержать его от необдуманных слов, которые могли бы разгневать Маклауда и испортить всем ужин, она поспешно сказала:

– Сэр, мой отец верит, что для младшей дочери выходить замуж раньше старшей – плохая примета. Думаю, вы понимаете. Многие жители Островов думают так же.

– Ради Бога, Маклауд, – произнес Гектор, – я никогда бы не подумал, что вы суеверны.

– И не думайте, сэр, не надо, – сказала леди Юфимия, бросив быстрый взгляд на Маклауда. – Видите ли, мой брат гордится своим знанием жизни и своей мудростью, так что не пытайтесь его переубедить. Если он сказал, что вам лучше сделать предложение Кристине, то так тому и быть. Наша Кристина очень хорошая девушка и очень добрая, поэтому прислушайтесь к моему брату, сэр. Мариота слишком себялюбива и слишком вспыльчива, чтобы составить хорошую партию.

– Хватит, Юфимия, – отрезал Маклауд. – Тебя не просили критиковать девочку.

– Нет, Мердок, конечно же, нет. Да я и не думала ее критиковать!

Кристина увидела, как Гектор прищурился, и догадалась, что он уже не рассчитывает на поддержку со стороны Юфимии. Рейганох видел достаточно зависимых женщин в своей жизни, чтобы распознать одну из них в Юфимии и понять, что она слишком боится за свой покой и безопасность, которые находились в руках Маклауда.

Но вслед за тем она заметила, что на красивом лице Гектора отразилась нерешительность. Насколько она знала, еще недавно этот человек не собирался ни на ком жениться – пока не вошел в этот зал. Но одного взгляда Мариоты было достаточно, чтобы склонить чашу весов в нужную сторону.

Желая объяснить суть вещей до того, как Маклауд решительно откажет гостю и тем самым нанесет ему тяжкое оскорбление, она вмешалась:

– Я полагаю, что моим отцом движет не простое суеверие, а опасение, что в случае брака младшей дочери раньше старшей на весь род Маклаудов падет проклятие.

– Ради Бога, лети Кристина, так это же и есть суеверие!

– Позвольте с вами не согласиться, сэр. Суеверный человек воистину верит в приметы. Мой же отец желает обезопасить себя, чтобы, если вдруг беды обрушатся на наш клан, окружающие не сочли, что это его вина.

Гектор оценивающе посмотрел на нее.

– Думаю, вам следовало бы встретиться с моим братом. Он любит играть словами, я же – нет.

Маклауд был готов взорваться. Хмурясь, он сказал:

– Поскольку ваш брат уже женат, вам не стоит представлять его Кристине. Так же как не стоит продолжать обсуждать эту тему, если вы не желаете сами жениться на ней.

– Возможно, отец, вы и Гектор Рейганох предпочли бы поужинать во внутренних покоях, где сможете обсудить дела, – предположила Кристина. – Я обещала детям, что сегодня мы будем ужинать в большом зале: на улице такая гроза…

Словно в подтверждение ее слов, стены замка потряс очередной страшный удар грома, и Сидони взвизгнула.

– Мы все поедим здесь, – решил Маклауд. – Нам нет нужды говорить наедине, ведь я уже все решил и никто не сможет изменить мое решение.

Гектор Рейганох улыбнулся:

– При всем моем уважении, сэр, мы еще посмотрим. Сыны Гиллиана не склонны сгибаться или уклоняться от цели.

– Ну что ж, а мы, Маклауды, всегда себе на уме. Советую запомнить!

Кристина снова вздохнула, предвидя долгий и неспокойный ужин.

Глава 2

Пока все занимали места за столом, гроза разразилась с новой силой. Испугавшись сильного раската грома, маленькая Сорча оступилась. Она не упала, но ударила колено о ножку стола.

– Поцелуй большой палец, детка, – скомандовал Маклауд, – боль и утихнет.

Девочка повиновалась, а Кристина заметила, что Гектор пытается скрыть улыбку. Он явно считал всевозможные суеверия глупостями. Подавив приступ раздражения, девушка оглядела стол и убедилась, что сестры стоят спокойно, ожидая, пока отец прочтет молитву.

Гроза ярилась все сильнее. Вспышки молний озаряли сводчатый зал, и удары грома потрясали стены замка, так что присутствующие мало что расслышали из молитвы. Закончив суровым «Аминь», Маклауд дал всем знак садиться.

Сев, Изобел встряхнула льняными косами и громко спросила Гектора Рейганоха: