Международный финансовый центр (на примере лондонского Сити) - Михаил Беляев

В числе основных факторов и условий, необходимых для формирования Международного финансового центра, способного привлечь участников рынка и включить их в свою работу, специалисты и эксперты, как правило, называют следующие:

1. Широкий спектр инструментов финансового рынка.

2. Привлечение широкого круга инвесторов для совершения операций, участие их во внутреннем и иностранном секторах.

3. Эффективные международные связи.

4. Соответствующее место страны в мировой системе хозяйства и ее валютно-экономическое положение.

5. Наличие развитой банковской и кредитной системы, организованная фондовая биржа, характеризующаяся глубиной, операциями с разнообразными инструментами, объемами, вовлеченностью в ее работу разнообразных национальных компаний.

6. Приемлемое для бизнеса налогообложение.

7. Валютное законодательство, создающее благоприятный деловой климат, в том числе, и для иностранных предпринимателей.

8. Правовая система, защищающая права собственности и надежная судебная система, пользующаяся доверием участников рынка.

9. Определенное географическое положение.

10. Деловой климат внутри страны, в том числе безопасность, устойчивое валютно-финансовое положение страны в мировом хозяйстве, правовая и иная защищенность предпринимателей.

11. Наличие квалифицированных кадров и соответствующего (гибкого) трудового законодательства, позволяющего пользоваться преимуществами рынка труда.

Для современной ситуации, по мнению экспертов, характерно усиление поляризации между ведущими сложившимися финансовыми центрами (Нью-Йорк, Лондон, Париж, Цюрих, даже Сингапур) и относительно новыми, которые имеют определенные региональные или операционные ограничения (Сидней и ряд других). Необходимо отметить, что становление центров, которые сейчас называют традиционными, вырастали из концентрации функций, обслуживающих торговый и финансовый оборот, на определенном географическом участке и впоследствии «обрастали» законодательной и организационной оболочкой. Новые центры, появившиеся сравнительно недавно (15–20 лет назад), характеризуются специальным, чтобы не произносить слова «искусственным», созданием на правительственном уровне условий – налоговых, законодательных и других аналогичных – для создания «облегченного» делового климата, возможности предоставления услуг на льготных условиях или проведения определенных операций (зачастую на грани закона), которые могут заинтересовать клиента и привлечь его в центр.

Примечательно, что развитие и укрепление традиционных центров и образование новых центров не связано с подавлением и поглощением одних центров другими. Речь идет только об опережающем развитии, причем нередко только на ограниченном временном отрезке, одних центров относительно других. Это объясняется беспрецедентным ускорением и расширением международной сферы финансовых операций, вовлечением в сферу международных финансовых операций новых стран, выходящих в результате экономического прогресса на международную арену.

Также важно отметить, что и отношения между центрами находятся в состоянии, которое можно охарактеризовать как «противоречивое единство». Иными словами, сосуществование и взаимодействие при одновременной достаточно жесткой конкуренции. Такое противоречивое единство обусловливает их постоянное развитие и прогресс, так как позиции международных финансовых центров, в смысле лидерства, постоянно меняются. Так, в конце 80‑х годов на Японию приходилось до 40 % мировых фондовых рынков и, поэтому, значительно поднялись и заняли первые строчки рейтингов японские банки, однако к настоящему времени доля США возросла до 50 %, а Японии снизилась до 10 %.

Вместе с тем, как неизбежное следствие конкуренции, наблюдается тенденция специализации финансовых центров. Даже глобальный Лондон выделяется рынками евровалютных операций, фондовых ценностей, золота, тогда как Сингапур выступает в качестве фондового аккумулятора региона. В Нью-Йорке находятся штаб-квартиры большинства инвестиционных банков, занимающих доминирующее положение в мире. Ряд финансовых центров специализируется на определенных направлениях, например Чикаго лидирует на рынке фьючерсных и опционных операций, однако, в последнее время, с ним успешно конкурирует Франкфурт-на-Майне.

Наряду с международными финансовыми центрами развитых государств или регионов существуют центры, размещенные в малых странах, таких как Каймановы острова, Науру, Багамские острова и др. Их характеризует узкая специализация, причем вся хозяйственная жизнь этих стран формируется вокруг этих центров и операций, если не считать традиционного аграрного производства и простейших производств. Такие центры привлекают компании специфическими законодательными или налоговыми льготами, невысокими регистрационными платежами, гарантиями конфиденциальности сделок другими «щадящими» режимами. Такие характеристики можно отнести к разряду внеэкономических и понимать их как услуги, которые, с полным основанием, можно трактовать как демпинговые, а в отношении налогов – и как государственную поддержку.

В полном смысле финансовыми центрами их назвать трудно. Ставка их создателями делается на то, что решение работать в этом центре компании принимают по соображениям, как сейчас говорят «оптимизации хозяйственной деятельности», которая достигается вследствие установления в этих центрах особых режимов ведения бизнеса. Нередко реальный бизнес в таких центрах даже не ведется. Но на основе документов о регистрации в этом центре или в случае проведения части операций через этот центр компании получают определенные льготы, чаще всего налоговые.

Для национальных экономик развитие «деловых оазисов» имеет прагматический смысл – вокруг них развивается местный мелкий бизнес, занятый в сфере обслуживания и торговли, приносящий средства существования местным жителям, а государственная казна получает доходы, которые на уровне мизерного национального продукта выглядят вполне приличными. Извлекают пользу для собственного бизнеса и финансовые компании, действующие в таких «центрах». Практика «медных пластинок», то есть, регистрации головных офисов с номинальным штатом в таких «оазисах», является стандартным способом оптимизации бизнеса особенно в плане взаимоотношений с налоговыми органами, контроля за движениями капиталов, обслуживания внутрикорпорационного оборота и др.

Однако, вопрос о вкладе таких центров в развитие мирохозяйственного оборота как минимум дискуссионный. Они формируются не на платформе объективных экономических потребностей, а преимущественно на базе лакун, существующих в правовом поле. Вместе с тем, практически не подвергается сомнению повышенная угроза рисков и кризисов, что и было продемонстрировано недавними событиями, вылившимися в мировой финансовый кризис. Именно поэтому усилились критические голоса на заседаниях G-20 и G-8 в адрес офшорных зон в ходе обсуждения уроков кризиса.

Вернемся к ведущим мировым центрам настоящего времени – Лондону и Нью-Йорку, которые занимают первые места в объемах финансовых операций и не имеют равных по спектру и широте предоставляемых услуг.

Согласно недавним исследованиям, которые регулярно осуществляет Всемирный экономический форум (Давос, Швейцария), Лондон вновь занимает первое место в мире в качестве финансового центра. В исследование были включены 55 стран, которые оценивались по 120 показателям. В том числе – деловой климат, масштабы фондового рынка, развитость технологической инфраструктуры, человеческий капитал, доступность кредита[2]. Именно предоставление различных услуг, необходимых для заключения сделок и сейчас является фактором удержания Лондоном лидерства в качестве международного финансового центра.

Нью-Йорк остается главным финансовым центром США. В нем расположены офисы крупнейших банков, страховых компаний, промышленных корпораций. При этом, компании, расположенные в других регионах, как правило, имеют подразделения в Нью-Йорке. Однако, традиционное доминирование американских банков и бирж в мировой экономике оказалось подорванным рядом обстоятельств. В частности, определенную роль сыграл закон Сарбейнса-Оксли, принятый в 2002 году на волне имевших место корпоративных скандалов, когда ряд компаний были уличены в фальсификации отчетности. Главной целью разработчиков документа была защита акционеров, усиление контроля за отчетностью компаний, ее достоверностью. Но следствием стало повышение издержек иностранных компаний при выводе своих ценных бумаг на биржу США, что стимулировало перемещение ряда игроков на европейские площадки и, прежде всего, на лондонскую фондовую биржу.