Джинсы в горошек - Мария Бершадская

Здесь наша история могла бы закончиться.

И дальше, до приезда папы, ничего бы не было.

Но Мишка сказал:

– Зачем в этом парке торчать? Пошли тогда вместе на рынок. Вдруг там сегодня суперскидки?

Я быстро собрала все вещи в рюкзак, пристегнула Ветку к поводку.

Мне кажется, Мишка был даже рад, что я иду с ним.

Не знаю, как суперскидки, а суперудача нам точно не помешает.

Ну не зря же я надевала счастливые джинсы?!

На рынке мы сразу пошли в маленький магазин с длинным названием «МЕЛКИЙ ОПТ – БОЛЬШИЕ РАДОСТИ».

Мишка объяснил, что это значит. Покупаешь целую коробку или упаковку чего-нибудь, что готов есть каждый день, и платишь за это меньше. Ну а если тебе надоело два месяца жевать шпроты или маринованные огурцы, ничего не поделаешь.

Только от этого мелкого опта Мишке не досталось никаких радостей – ни больших, ни маленьких.

Нам не хватило 46 рублей. Я ещё раз проверила карманы. Пусто. Ни копейки, ни лотерейного билета, чтоб выиграть миллион.

– Мишка, ну зачем тебе целая упаковка? Давай купим несколько баночек.

– Нет, – набычился Мишка, – ты не понимаешь. Я на эти упаковки целый год смотрел. Они мне каждую ночь снились – восемь банок в целлофане. Теперь пускай он на них полюбуется. Я даже бант специальный купил, подарочный. Чтобы всё красиво было.

– Эх, знали бы мы заранее, что нам деньги понадобятся… Можно было за каникулы заработать, – вздохнула я.

– И как бы ты заработала? – недоверчиво хмыкнул Мишка.

– Ну-у-у… Например, можно собак по соседям собирать. И выгуливать. Знаешь, как в дождь не хочется никуда выходить?

– Ага, – кивнул Мишка, – Вот гуляешь ты, и в каждой руке у тебя по шесть поводков. И маленькие собачки, и всякие там овчарки. А Ветка бегает и c каждой хочет познакомиться. И все они крутятся, пока поводками тебя не запутают и ты в лужу не грохнешься. Ещё на какую-нибудь старушку с бультерьером свалишься, я ж тебя знаю.

Я представила эту картинку и вздрогнула. Старушка будет кричать, бультерьер всех перекусает… Нет, это какой-то неправильный способ зарабатывания денег.

– Ну а если всяким старушкам предложить уборку делать?! Ты бы пылесосил, а я пыль вытирала на всех шкафах, куда никто не дотягивается.

– Со старушек стыдно деньги брать, у них пенсия маленькая, – возразил Мишка. – Ты бы уборку сделала, а деньги просить постеснялась.

– Ну-у-у… Тогда надо каких-нибудь ленивых или очень занятых людей искать. Только не старых. В общем, тех, у кого денег просить не жалко.

– Думаешь, такой человек ходит по улице с табличкой: «Я ЛЕНИВЫЙ»? И ты к нему подбегаешь: «Ой, а давайте мы у вас уберём!» Вот прикинь: мы всё убрали, он свою табличку переворачивает, а там написано: «ПРОСТИТЕ, Я ЖАДНЫЙ». И фигушки тебе, а не деньги.

Ну уж нет! Мне вообще уборку делать не нравится, а тут ещё и бесплатно… Я на такое точно не соглашусь!

– А у нас в подъезде один дядька жил, так он ковры любил выбивать, – вспомнил Мишка. – Только снег выпадет – он их по всему подъезду собирает, прям выпрашивает: «Ну хоть ма-а-аленький коврик!» Пока всё до последней «дорожки» не выбьет, домой не уйдёт. На него и жена ругалась, а ему всё равно…

– А где он сейчас?

– Работу новую нашёл. На севере.

– Здорово! – обрадовалась я. – Там снега для ковров много…

– Между прочим, они в твоей квартире жили. Ты поищи, может, у вас на балконе его запасная выбивалка валяется. Вот – ещё один способ заработать!

Я представила, как выхожу во двор с каким-нибудь ковром в красную розочку. Ветка, естественно, увяжется за мной, будет прыгать, чихать от пыли. Потом прискачет Люк, и они начнут носиться друг за другом – по ковру, конечно. Тут же прибежит Мишка, это же здорово – поваляться на коврике. И Соня примчится, потому что она терпеть не может, когда мы делаем что-нибудь без неё. Только она бухнется на ковёр – придёт её бабушка и станет говорить, что пора заниматься музыкой. Постоит-постоит – и приляжет на ковре, чтобы Соню удобнее было воспитывать. А я что, буду, как дурочка, стоять с этой выбивалкой? Не-е-ет, этот способ мне тоже не нравится!

– Женька, я придумал! – Мишка так заорал, что из магазинчика выглянула испуганная продавщица. – Они же у нас под ногами, наши деньги!

– Где?! – Я наклонилась, даже села на корточки, но так ничего и не увидела.

– А ты посмотри получше, – хитро прищурился Мишка, – вот наш работник – сидит без дела и грызёт какую-то дрянь. А между прочим, собака должна приносить пользу!

– Внимание-внимание, только сегодня! Математическая собачка!

Мы устроились на площадке у входа на рынок, рядом со старушками и толстыми тётеньками, продающими стельки, жуткие пластмассовые цветы, банки варенья и сушёные яблоки.

Перед нами лежала Мишкина кепка. Я насыпала туда мелочь: рубли, копейки… Даже бросила блестящую десятирублёвку. Пусть думают, что это Ветка заработала за выступление!

– Математическая собачка решит самый трудный пример! – надрывался Мишка.

Перед нами собралась небольшая толпа.

Я вдохнула поглубже. Пора начинать.

– Четыреста восемьдесят разделить на два, прибавить сто тридцать пять и отнять триста семьдесят четыре. Ветка, ответ!

– Гаф-ф-ф! – сказала Ветка.

Мрачный дядька с лохматыми чёрными бровями быстро-быстро нажимал кнопки на мобильнике.

– Точно, – кивнул он, – один.

Пара монеток, звякнув, приземлилась в Мишкину кепку.

Я скормила Ветке лимонную желатинку.

– Двести пять умножить на два разделить на десять прибавить четыреста пятьдесят девять и отнять четыреста девяносто восемь. Ветка, ответ!

– Гаф-ф-ф! – ответила Ветка. Мишка незаметно пнул её в попу, и она, подумав, быстро добавила: – Гаф!

– Правильно, Ветка, два!

Звяк, бряк, дзын-н-нь – новые монетки упали в кепку.

Мрачный дядька сунул мобильник в карман.

– А зачем это вы деньги собираете? – подозрительно спросил он.

– Так это… на корм для собачки, – нашёлся Мишка. – Видите, какая она умная? Ей специальные витамины нужны!

Мрачный Дядька недоверчиво хмыкнул. Его брови были похожи на гусениц, которые ползли навстречу друг другу. Если он ещё больше нахмурится, брови-гусеницы встретятся.

– Умная, говоришь? А вот пусть посчитает: если двадцать шесть кило колбасы разделить пополам, а потом прибавить семнадцать кило и отнять три, сколько получится?

Мы с Мишкой в ужасе переглянулись. Конечно же, Ветка не умела считать. Но она всё равно была умная: падала замертво, когда мы кричали ей: «Карантин!» – и гавкала, когда я командовала: «Ветка, ответ!» Один или два раза – как повезёт. Поэтому все примеры мы посчитали заранее.

– Ну, сколько? – приставал дядька.

– Ветка, ответ! – тихо сказала я. Вдруг мои счастливые джинсы наконец сработают, и у неё получится угадать?

Но Ветка забыла и про меня с Мишкой, и про колбасную задачку. Не отрываясь, она смотрела, как напротив нас круглолицая бабушка в блестящем платке расставляет на яркой клеёнке игрушки. Цветные булькающие фонтаны, болтливые хомяки, чирикающая канарейка в клетке. А в самом центре – собака. Бабушка наклонилась, нажала невидимую кнопку – и вдруг у собаки вспыхнули красным глаза, она залаяла, задёргалась. Ну точно как зомби в ужасных фильмах, которые Анька любит смотреть на каникулах.

Ветка глухо зарычала. И тут зомби-собачка, сверкая глазами, двинулась к ней.

Моя бедная такса рванула к дороге с такой скоростью, что мы бы точно её не поймали.

Мишка чудом успел наступить на поводок.

Ветка хотела спрятаться, убежать, но не могла. Перебирая прямыми ногами, чудовище приближалось. Ветка дёрнулась, подпрыгнула, заскулила… А потом присела на ослабевших лапах, и под ней стала расползаться лужа.

Всё случилось так быстро – я даже не успела взять её на руки.

А люди… Люди, которые только что восхищались ею, стали громко смеяться.

– Ну и соба-а-ака, – протянул Мрачный Дядька с довольной улыбкой, – умная – аж ваще! И не стыдно вам попрошайничать?

Я никогда раньше не думала, что слова могут бить в цель так быстро и твёрдо. Как баскетбольный мяч – попадает в живот, и сказать уже ничего не получается, ты просто не можешь дышать. Стоишь и хватаешь ртом воздух.

Что я здесь делаю? Как меня угораздило послушаться Мишку? Стою кривляюсь перед прохожими… попрошайничаю.

– Мишка, пошли отсюда, – прошипела я.

– Ещё чего! – огрызнулся он. – Нам денег пока не хватает.

Все смотрели на меня. Прохожие, люди на остановке, тётки с пластмассовыми цветами… Даже малыш в коляске.