Царство Божие внутри нас - Иоханн Таулер

К сожалению, русский читатель плохо знаком со школой «рейнских мистиков», хотя в прошлом веке интерес к ним был весьма велик. Майстер Экхарт, учитель и глава этой школы, издавался лишь в «причесанном» виде, адаптированном для семинаристов, Генрих Сузо, лирический певец немецкой мистики, известен в России лишь по коротким отрывкам. Еще меньше повезло Таулеру, мозгу и энергетическому центру этой школы. Первое издание его сочинений на русском языке было подготовлено в 1913 г., но из-за начавшейся войны так и не увидело света: уже готовый набор был рассыпан. Таким образом, ныне впервые вниманию читателя предлагается русский перевод проповедей Йоханна Таулера. Он  сделан по изданию: Johannes Tauler. Das Reich Gottes in uns. Drei Eichen Verlag. Munchen60+Engelberg/Schweiz, 1982. Это издание является результатом научного исследования существующих рукописей и изучения текстов.

Читателю предстоит знакомство с энергичным и умным собеседником и, хотя и отделенным от него шестью с лишним сотнями лет, но не ставшим от этого менее интересным.

Благодарю за внимательное и критическое прочтенне перевода о. Евгения Струговщикова, Г. М. Прохорова и Н. О. Гучинскую.

И. Прохорова

Проповеди Йоханна Таулера

Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам.

Мф. 6, 33

В Евангелии от Матфея на примере полевых лилий (См. Мф. 6, 28—30) и птиц (См. Мф. 6, 26; Ср. Мф. 10, 29; Ли. 12, 6—7, 24) подан нам образец беззаботности: не заботьтесь о том, что вам есть и что пить и во что одеваться (Ср. Мф. 6, 25. 31), ибо Богу известны все ваши нужды. Но прежде ищите Царства Божия, а потом будут даны вам все эти вещи (Ср. Мф. 6, 33).

Никто, — сказано выше, — не может служить двум господам: Богу

и внешним вещам (Ср. Мф. 6, 24; Лк. 16, 13). Если он любит одно, то оставляет другое (См. там же). И к забвению печалей призывают слова: кто может всеми своими заботами прибавить себе росту (См. Мф. 6,27) или продлить свою жизнь?

Представьте, сколько сил и времени, труда, усердия и рвения отдаем мы ежедневно, чтобы служить своему Я, и сколь мало тому, что ведет нас к Богу, сколь мало надеемся мы на Того, Кто все может и все совершает, нам, однако, милей хлопотать и суетиться, словно наше существование зависит от нас и продлится вечно.

И все это происходит от нашего Я.

Посмотришь окрест и содрогнешься, как же рьяно человек ищет во всем, и в других людях тоже, только Свое, в мыслях, словах и делах всегда — только Свое, будь то наслаждение или польза, честь или заслуга — всегда только для себя, для своего Я.

Эта одержимость своим Я и своекорыстие въелись столь глубоко, что не только внешний, но и внутренний человек (Ср. 2 Кор. 4, 16) стал весь устремлен на земное — точь-в-точь горбатая женщина, о которой говорится в Евангелии, что была она согнута до земли и не могла взглянуть вверх (См. Лк. 13, 11).

Бедный, что же ты не полагаешься на Бога, Который сотворил тебе столько благ, излил на тебя столько милостей, в Котором — вся жизнь твоя,

Кто даст тебе всякую малость, надобную для жизни? Как горько видеть, что даже умные и духовные люди всю любовь и все усердие свое направляют лишь на свои  дела и думают только о себе, о своем Я, вряд ли помышляя еще и о Боге и чувствуя мало желания заботиться о вещах вечных, покуда земные дела, которые движут ими, идут хорошо...

К ним вдвойне применимы слова: нельзя служить двум господам — Богу и внешним вещам (Ср. Мф. 6, 24), а, стало быть: сначала и прежде всего думайте о Царствии Божием (Ср. Мф. 6, 33).

Петр справедливо поучал нас: «Возложите все ваши заботы на Бога, ибо он заботится о вас» (7 Петр. 5, 7). Поскольку заботы о делах внешних наносят человеку тройной вред: ослепляют разум и чувства, гасят огонь любви и преграждают путь вовнутрь, который ведет к Богу, в Царствие Божие, что внутри нас.

Посему важно внимательно следить за тем, куда направлены наши помыслы и устремления, чем мы заняты, покуда живем еще во времени, куда и на что нацелены наши склонности и привычки. Ибо если кто-то год или два пребудет в заблуждении, то это столь глубоко угнездится в нем, что он вряд ли когда сможет это преодолеть. Поэтому лучше зорко следить, чтобы ни одно заблуждение не успело пустить корни в недрах души, и тотчас его вырывать. В самом начале это легко.

Самое главное, надо покончить со страстью ко внешнему, к чувственным вещам. Ибо покуда мысли и чувства направлены вовне, ты подвержен всем внешним искушениям и соблазнам и не пускают они тебя внутрь, не дают найти самого себя. Внутренняя же глубина остается для тебя закрытой — словно нечто бесконечно далекое. Такой человек сам себе чужд, и цель и смысл его жизни неопределенны.

Превозмоги, однако же, также и жажду духовных благ и ценностей. Такая жажда владеет многими, кто одержим ею больше, чем Богом. Они принимают эту жажду за Бога, и будучи охвачены ею, теряют свою добрую волю.

Часто кажется, что что-то исходит из божественной любви, но это лишь прелесть для внешнего человека и соблазн для Я. Здесь важно осознать: где в помыслах не Бог, а что-то иное, то как ни велико сиянье этого, до Истины и Царства Божия еще далеко.

Царство же это следует искать и находить там, где оно сокрыто: в глубине души. Правда, это потребует усилий, и не обретешь его, покуда от суетных привязанностей и приверженности к внешнему не придешь к отрешенному оставлению всего (Ср. Мф. 13, 44; 19, 29; Лк. 14, 33; Флп. 3, 7—8).

Как внешние блага, так и внутренние должно обретать путем любви и постоянной преданности. А этого не достичь в один день. Ибо склонность человека искать с вое во всем, что он делает, глубоко укоренилась в его натуре, и эта склонность так полно его захватила, что когда он обращается к Богу, то прежде всего хочет что-то иметь от Него: утешение или благоденствие, освобождение от того или иного, озарение или иные дары. И даже Царство Божие он хочет сначала иметь.

Поэтому следует знать, что прежде всего нужно заменить стремление к благам отказом от них (Ср. Мф. 10, 39; 16, 25; Мк.8, 35; Лк. 9, 24; 17, 33; Ин. 12, 25) ; только тогда может открыться нам Царствие Божие — и все остальное в нем.

Итак, воздержимся от себялюбивых устремлений, даже от духовных упражнений и обращений к Богу с просьбами о благах и милостях. Ибо Бог и Царствие Его сокрыты от нас, покуда мы ищем Его ради таких вещей. Мы должны искать только Бога и ни о чем не помышлять, кроме Царствия Его (См. Мф. 6, 33).

Это значит: мы должны смотреть не вовне, а подлинно и всецело обратиться внутрь, погружаясь в глубину нашей души, чтобы там искать Царство Божие и правду Его. Потому, молясь Господу, мы просим: «Да приидет Царствие Твое» (Мф. 6, 9—10). Но многие не понимают, почему мы просим об этом. Ведь Бог — Сам Царствие Свое. Из этого Царствия приходит все, что есть жизнь, и к нему все стремится.

Это Царствие, о котором мы молимся, — Сам Господь во всей Своей славе. Здесь — Бог, Отец наш. И тем, что он найдет в наших сердцах готовое жилище для Своего обетования и деятельности, прославится имя Его, этим он воссияет в нас, управляя нами и действуя. Тогда свершится воля Его в нас, как во внутренней жизни, на небесах, так и вне нас — в жизни внешней, в нашем земном бытии (Мф. 6, 10).

Чтобы это произошло, мы должны оставить себя, предаться в истинной отрешенности божественной воле и безоглядно довериться силе Божьей внутри нас, для которой нет невозможного.

Мы должны вместо собственной искать Его справедливость, которая в том, что он есть и пребывает с тем, кто Его ищет внутри себя, лишь Его сохраняет в помыслах своих и лишь Ему предается и покоряется. Такими людьми владеет и правит Господь. От них отлетают внешние печали.

Это не значит, что Бога можно испытывать (См. Мф. 4, 7; Втор. 6, 16). Нужно по-прежнему относиться к своим задачам во внешней жизни с тщанием, осмотрительностью и усердием и как должно — в духе взаимного служения — исполнять свои  обязанности как по отношению к себе, так и к ближним. И пусть всеми внешними делами правят порядок и мудрость; все, что ни делаешь, делай осознанно и совестливо, отдавая делу все, что можешь. Но при всем этом оглядывайся на Бога, не прилепляйся к вещам и все свои  заботы препоручи Богу.

Ибо все, что делает или не делает человек, — создает ли, или покоится, — если при этом нет в его помыслах Бога, то все остается бесплодным. Следуя какому-то методу спасения, он удаляется от

Бога, который вне методов. Ибо за каждым методом стоит Я: за оставлением же всего и погружением в сокровенную глубину, в отвержение Я, стоит Бог.

И потому прав Дионисий, говоря: Не держись за свое Я, по держись за «Не» — не хоти, не познавай, не желай, не ищи, не будь, но оставь себя и все вещи и всецело отдай себя. Тогда из области методов попадешь туда, где нет метода, из всех сутей в сверх-сущее, из всего постижимого в непостижимое и из Я в божественное Не-Я.