Робот Леонида - М. Карачёва

Саблезубый бросил ему несколько коротких, японских фраз. Хозяин исчез. Лео опустился на пышную татами[7] возле низенького лакированного столика и спросил:

— А, как тебя звать?

— Фуро, — ответил саблезубый, усаживаясь напротив. — Фуро Доибара.

Донати вздрогнул и с любопытством уставился на собеседника.

— Доибара? Случаем, ты не сын того самого Доибары?

Лео заметил, как полыхнули огнем щелки глаза Фуро.

— Я сын того самого Доибары, величайшего разведчика Японии во время японо-китайской войны… Отец — генерал, а сын — водитель эйби, гид! — Он рассмеялся коротким, тихим смешком, поправил три хризантемы в узкогорлой фарфоровой вазе.

Перед ними присела миловидная, хрупкая японская девушка, с огромным деревянным, подносом. Она проворно выставила на столик чашки с нарезанными ломтями сырого мяса, специями, маленькую бутылочку масла, запотевшие бутылки с пивом, красным вином и сакэ, две крохотные чашечки и еще что-то похожее на коричневую вермишель. Перехватив взгляд Лео, Доибара поспешно пояснил:

— Это сурумэ, сушеная каракатица. Очень вкусно!

Он почмокал губами. Лео переведя взгляд на сырое мясо, слегка побледнел.

— Это… это и есть скияки?

— Нам уже несут жаровню и сковороду, — широко ухмыльнулся Доибара.

Девушка-служанка поставила перед Доибарой круглую медную жаровню с газовыми горелками и чугунную сковороду с ручкой. Девушка была так прекрасна и воздушна, что Лео невольно залюбовался ею. Он взял ее руку и спросил:

— Ты и есть потомок богини Омиками?

Девушка испуганно отшатнулась и вырвала руку.

— Уходи, Сакура! — вдруг резко бросил Доибара. — Ты нам больше не понадобишься. Ты же знаешь, что скияки я готовлю сам.

Девушка не ушла — упорхнула, Лео стал молча следить за священнодействием саблезубого у жаровни. Сняв пиджак и засучив рукава белоснежной рубашки, Доибара налил на раскаленную сковородку масло, опустил ломоть мяса и, переворачивая его острой бамбуковой палочкой, постепенно добавлял специи. Когда мясо слегка поджарилось, он ловко сбил в чашке яйцо. Лео разочарованно хмыкнул. Обыкновенный бифштекс! В омлете! Руки сами потянулись за бутылкой пива.

— Не надо пива! — вежливо попросил Доибара. — Лучше попробуйте прекрасное сакэ. Почувствуйте его тонкий аромат!

Он добавил в сковороду сок и влил туда немного пива. От этого мясо приобрело золотистый цвет. Опустив мясо в сбитое яйцо, Доибара с легким поклоном поставил скияки перед Лео и наполнил чашечки подогретым сакэ.

— Ешьте и помните, что вас угощает… э… потомок богини Аматэрасу Омиками!

Ели в молчании. Затем Доибара, как бы нехотя спросил:

— Я слыхал, что вы направляетесь на Каролинские острова… Так вот, я могу, вас устроить на траулер, который сегодня же выходит туда… Там мой друг…

Лео отрицательно покачал головой. Щелки глаз японца еще более сузились.

— Я лучше воспользуюсь вертолетом СНОГ.

— Напрасно. — Доибара цокнул языком и налил снова сакэ в чашечку Лео. — Вам после болезни некуда спешить. А плавание на специальном траулере доставило бы много удовольствия… Может быть, вы боитесь морской качки? Нет? Тогда не понимаю, зачем отказываться. Вы увидите на судне много удивительных вещей… Соглашайтесь!

Лео несколько удивила эта вежливая настойчивость. Впрочем, почему бы и не согласиться? Времени вполне достаточно, и задержка в несколько дней не имеет никакого значения. Донати смущало только одно обстоятельство: в письме прямо говорилось о немедленном прибытии в подводную лабораторию Меллона.

— Меня торопят, — сказал он, хлопая ладонью по карману. И вдруг его лицо вытянулось. Карман был пуст. — Документы! Где мои документы?

Лео лихорадочно стал рыться в карманах, выкидывая все на столик. Вот платок, перочинный нож. Монеты. Электровая пластинка птицы Цуру. При виде Цуру Доибара икнул. Схватив пластинку, он долго, с каким-то недоверием ее рассматривал, затем осторожно положил перед Лео.

— Документы? Сейчас мы найдем ваши документы. — Он осмотрелся по сторонам, встал и пружинящей походкой приблизился к хозяину ресторана.

— Оиха! Нехорошо у знатного иностранца… гм… отбирать его документы… Достань!!

Обескураженный хозяин молча посмотрел по направлению указующего пальца Доибары и по лесенке полез на верхнюю полку стойки. Невидимые руки тревоги слегка сжали сердце Лео. Вся эта история ему не нравилась. Собственно, что он знал о Доибаре? Почти ничего! Можно что угодно о себе наплести…

— Уходи…

Лео оглянулся. За его спиной, делая вид, что собирает посуду, неслышно продвигалась служанка Сакура. Лео показалось, что он ослышался.

— А, Сакура…

— Уходи… Бойся этого человека… Он принесет тебе, несчастье. Поверь мне бедной девушке.

Лео напрягся, посерьезнел.

— Кто он? — так же тихо спросил он.

— …Не знаю… Он из секты «Сока таккай»[8]. Он хуже морских пиратов, — прошептала девушка. — Беги! Я буду за тебя молиться…

Она поспешно собрала посуду и заскользила на кухню.

— Я это сделаю ради тебя, Сакура, — вслед тихо промолвил Лео, направляясь к стойке. Он небрежно принял из рук Доибары свои документы, и пошарил глазами вокруг в поисках двери туалетной комнаты.

— А… Вот эта дверь, — догадался Доибара. — Я провожу.

Саблезубый предупредительно распахнул дверь. «Войдет или не войдет?» — подумал Лео. Саблезубый вошел. — Почувствовав на шее его дыхание, Доната, не оглядываясь, внезапно ударил его пяткой в живот, стремительно развернулся и нанес хук левой в челюсть. Нокаутированный Доибара мешком свалился на кафельный пол. Доната, сорвал с окна длинный шелковый шнур, связал им японца и, усадив на раковину клозета, запер дверь.

— Отдохни здесь, потомок богини! — пробормотал Лео, вытаскивая из-за пазухи японца длинный газовый пистолет. Засунув его под рубашку, он как ни в чем не бывало, вышел в зал и вразвалку направился к стойке. Только краем глаза он уловил, как за ним исподтишка следит с посеревшим лицом Сакура. Лео улыбнулся девушке и потребовал бутылку кока-колы. Ему хотелось чуточку побравировать, испытать свои нервы, «поплясать на острие иглы», как говорили индийские йоги. Небрежно и щедро расплатившись, Доната медленно вышел на ковровую дорожку и направился к выходу. Слабо гудел полузаполненный зал. Никто, казалось, не обращал на итальянца внимания. Возле самой стеклянной двери Лео обернулся, бросил прощальный взгляд на гостеприимный зал и… похолодел. Выставив вперед уродливые зубы, Доибара восседал на своем месте и потягивал из чашечки сакэ. Его узкие, блестящее глаза смеялись. Доната выхватил газовый пистолет.

— Томарэ! — раздался над его ухом возглас. — Букки осутэру!![9]

Лео вскинул пистолет и нажал на спуск. Но пистолет не сработал. На его голову, кто-то набросил кожаный, мешок, а на руках, и ногах повисли тугие, пахнущие потом тела. На горле все туже и туже стал стягиваться ремень. Лео, задыхаясь, рванулся их последних сил, но от сладкого дурманящего запаха внезапно