Алхимик с боевым дипломом - Ирина Сыромятникова

Чую, будут бить…

— Твоя работа?! — прорычал мне на ухо этот садист, продолжая выкручивать локоть.

Сказать, что — нет?

— О чем думал, а? О чем думал?!!

В тот момент — ни о чем. Это уже потом, на лекции мисс Кевинахари, мне стало понятно, как крупно я рисковал, изгоняя нежитя без магической поддержки. Пенка в том, что, оказавшись без носителя, инфернальная часть гоула начинает делиться и, если в пределах доступности окажутся пригодные для заселения тела, то вместо одного чудовища вы получите минимум трех, так что своим появлением на свет Макс был обязан неаккуратности прежнего начальника «очистки», разменявшего одну большую тварь на парочку поменьше. Конечно, время внетелесного существования феномена очень ограничено, а свежие гули будут слабее старых, но кому от этого легче?

Наверное, пауза в разговоре стала заметной. Капрал еще раз раздраженно ткнул меня мордой об пол и отпустил.

— Моча в голову бьет?!! В герои хочешь?!

Ха! Нахрен надо. Даже заподозрив присутствие таких существ, я бы либо просто укатил, посоветовав всем сматываться, либо — забаррикадировался бы в доме. Просто у меня не было выбора:

— Да кто же знал, что их днем разбудят!!

— А разницы?!

— А люди?

Вторая пенка в том, что ночью гоулы могли попытаться заселить живых. Белые бы не устояли.

Капрал, в сердцах, плюнул на пол.

— Точно, герой! Ты хоть представляешь, что такое гоул в теле мага?

Нежить, получившая доступ к каналу Источника? Даже в теории знать о таком не желаю.

— А мертвому мне не пофиг?

Утилизацией моей ожившей тушки занялись бы спешащие на помощь «чистильщики», а обитатели поместья были бы мертвы по-любому. Виноватым я себя не чувствовал. Заглянув в мои бесстыжие глаза, капрал еще раз плюнул (верблюд безгорбый!) и заключил:

— Заниматься будешь по особой программе!

Чего-то подобного я ожидал с самого начала. Главное, чтобы не бокс.

— И скажи Саталу, пусть сделает тебе «хранитель».

Я истово закивал, четко осознавая, что даже слова этого в присутствии моего добрейшего наставника не произнесу. «Хранитель» — это такая примочка профессиональных «чистильщиков», знаете, как в сказке: черного мага убивают, и он обращается в пепел. Без меня.

Капрал еще раз заковыристо выругался и велел мне убираться. Повторять ему не пришлось.

В Редстон я возвращался, размышляя о том, что контракт с НЗАМИПС заключен на пять лет, прошло меньше полугода, а ситуация только хуже и хуже. Причем, мне ни кроны не заплатили, даже за ту возню с Ведьминой Плешью в Михандрове. Где справедливость? И потом кто-то удивляется, что черные маги не идут на государственную службу.

Пора бить Четвертушку. В конце концов, темная полоса моей жизни началась с предложения поработать на его благо. Вы не подумайте, я не верю во все эти краухардские россказни про похищенную удачу, но то, что череда неприятностей началась с моей работы в Биокине, это ведь неспроста… Вдруг, получив с него сатисфакцию, я верну себе часть прежнего везения? Попробовать стоит.

Глава 2

Если черному в голову что-нибудь втемяшится, пиши — пропало. В Университет я пришел, надев шмотки попроще — в трезвом виде Рон был сильным противником, а штопать рубашки у меня получается того, не очень.

Облом. На лекциях Четвертушка не появился. Ну, что ж, первый день после выходных, с кем не бывает! Хотя раньше запойного пьянства за Роном не замечалось. Однако на следующий день Четвертушки в Университете снова не было. Он что, издевается?!! Но предупредить его о моих намерениях, мог разве что Шорох, а это было уже из разряда паранойи. Спрашивается, как мне теперь себя вести: начать злиться или вздохнуть с облегчением? И тут мои мысли словно карябнуло — лезть на рожон Шорох опасался, но мнение свое доносил, а заключалось оно в том, что Рон и без меня уже имеет достаточно неприятностей. Интересно, каких? Когда нежить с моралью о ком-то беспокоится, это плохой признак.

Я немного подумал, а потом пошел и на большой перемене позвонил на старую квартиру Рона — ключей от своего нового жилья Четвертушка родственникам не давал, но что с ним происходит, они знать обязаны.

— Будьте добры Рональда Реста, — очень светским тоном попросил я.

— А кто его спрашивает?

— Это староста его группы, из Университета, — и попробуй не поверь.

— Что вам надо?

— Рональда Реста.

— Он заболел, и его сейчас нет дома. Что ему передать?

— Не трудитесь. Я перезвоню в конце недели.

Я повесил трубку и задумался — с некоторых пор мне не нравились разговоры о лечении вне дома. К тому же, Рон намекал на знакомство своей матери с сектанткой Мелонс, а идиотизм в позднем возрасте не лечится. У кого бы выяснить, что происходит? И тут я понял, что есть кое-кто, кому может задать парочку вопросов сердитый черный маг.

Найти Сэма было не сложно — вечером во вторник заседал исторический клуб, а мелкий гном считался одним из его завсегдатаев. Помнится, узнав об этом, я стал регулярно ходить на собрания и безжалостно критиковать его доклады (сам виноват, нечего зачитывать вслух такие шизофренические тексты), а чтобы общественность не поняла меня превратно, пришлось самому сделать там выступление — о Белом Халаке, с иллюстрациями и выкладками из теории белой(!) магии. Я ввернул фразу про булку и изюм и имел уважение.

Клуб заседал после окончания занятий в одном из главных лекториев, меня узнали и даже были рады видеть. Темой сегодняшних дебатов было правление короля Гирейна — краткий период расцвета инквизиции, впоследствии дорого обошедшийся Ингернике. Первокурсница с факультета фармацевтики излагала сильно упрощенную версию событий и искренне не понимала, как идею добра можно обратить во зло (девочка была из белых). Я краем глаза наблюдал за Сэмом — мелкий гном был напряжен больше обычного и почти не слушал доклад. Тогда зачем он пришел? Оказалось — ни за чем. Как только началась дискуссия, Сэм встал и направился к двери. Осталось решить, где мне будет удобнее его перехватить. Варианта было два: мужской туалет в правом конце коридора и кладовка в левом (ее дверь я предусмотрительно отпер). Если появятся свидетели, придется идти за ним на улицу, а там народу еще больше…

Сэм повернул налево. Как только несчастный поравнялся с неприметной дверцей, я рывком догнал его и сгреб за плечи. Со страху он даже не сопротивлялся.

— Привет! — воспользовавшись нервным параличом, я втолкнул его в кладовку и закрыл дверь. Бедняга придушенно взвизгивал. — Я хочу знать, что случилось с нашим общим знакомым, прямо сейчас.