Большое сердце маленькой мышки - Дженни Адамс

Нейт за ее спиной молчал, и девушка остановилась, задержав взгляд на следующей ступеньке.

— Будут еще вопросы или допрос окончен? ― Молчание затянулось, и девушка обернулась.

Этого она совсем не ожидала ― он с удовольствием и интересом рассматривал ее фигуру, в особенности нижнюю часть. Прежде чем она успела возмутиться, мужчина отвел глаза.

— Думаю, нам следует вернуться к обсуждению работы!

Это более безопасная тема для разговора, она не вызовет в ней опасных чувств. Испугавшись, что он заметит ее довольное лицо, она в мгновение ока преодолела остаток лестницы и распахнула дверь.

Свежий воздух. Слава богу. Крисси в блаженстве подставила пылающие щеки прохладному ветру.

— Ну? Я жду профессиональных советов.

— Я и так слишком сосредоточен на работе, ― проворчал Нейт. Огонек в синих глазах вряд ли являлся подтверждением этому.

Крисси посторонилась, пропуская в помещение женщину.

— Ладно, тогда буду говорить я. В компании всегда были кризисы, но, думаю, с Генри говорить об этом не обязательно.

После паузы Нейт кивнул.

— Можно последний вопрос?

— Что еще?

Мужчина наклонился вперед, чтобы поправить завиток, выбившийся из пучка на макушке. Ее ноги приросли к земле. Зачем он подходит так близко? Она забыла, как дышать, когда Нейт накрутил прядь на палец, затем отпустил.

— Ваши очки затуманились, ― заметил он. ― Может, следует снять их?

Очки ― ее защита.

— Но мои глаза…

— Прекрасного серого цвета. Почему вы их прячете?

Что за игры в Волка и Красную Шапочку?

— Мм… ― Они стояли очень близко. Крупное тело Нейта укрывало ее от неистовых порывов ветра, и она вдруг осознала, что ей нравятся его стать и рост.

Волк съел Красную Шапочку, предупредила она себя. Ты же не хочешь, чтобы его губы касались тебя?

Хочу! ― внезапно завопило что-то в ней.

Нейт наклонился ближе. Крисси пыталась сбросить наваждение, но не могла. Видимо, затуманились не только очки, но и голова тоже. Внезапно картинка прояснилась.

— Это был вопрос? Просьба снять очки, чтобы вы увидели?..

— Большие серые глаза. ― Он придвинулся ближе. Опасное расстояние. Теперь можно было разглядеть легкую щетину у него на подбородке. Ей вдруг ужасно захотелось почувствовать под пальцами шероховатость мужской кожи, коснуться жестких волос, потрогать мускулы под костюмом.

Почему ее влечет к нему? Ведь это Нейт Барретт. Ей следует держаться от него на расстоянии и не разрешать целовать себя.

— А меня всегда восхищал черный цвет, ― пробормотала девушка, едва сдерживая порыв притянуть его голову к себе и…

— Вам нравится черный цвет? ― Он поднял брови, с интересом наблюдая, как меняется ее лицо.

— Я имею в виду черный цвет в одежде. ― Разве у нее черная одежда? ― Я подумала, что могу купить… ээ… маленькую черную шляпку-котелок.

Шляпку-котелок? Черную? Что за чушь?

— Ну, знаете, для маскарада.

Его губы дрогнули, в левом углу слегка дернулся нерв. Ей даже понравилось это подергивание.

Она выпрямилась и сделала шаг назад, на большом расстоянии магниты не притягиваются.

— Мы теряем время, нам следует быть в офисе.

— Я возьму такси.

— У меня машина. ― Хорошие манеры обязывали подвезти его до работы.

Крисси направилась к старому желтому «жучку» в конце стоянки.

— Располагайтесь. ― Девушка попыталась расслабиться, насколько возможно в этой ситуации. ― Нужно пару минут подождать, пока машина прогреется.

Она завела двигатель и отвернулась к окну, стараясь не обращать внимания на близость их тел в крошечном пространстве салона.

— По крайней мере мы рано приедем в офис.

Важно, чтобы фирма работала. Генри будет приятно узнать это.

— Ваша забота о шефе и о фирме, ― буркнул Нейт, ― достойна похвалы.

Пока она размышляла над комплиментом и искала в нем подвох, мужчина сделал несколько звонков и успел договориться о переводе Генри в Эйсбрук.

Она восхищалась его деловой хваткой, организаторскими способностями, рассудительностью и умением действовать молниеносно.

Внезапно ее озарило, от негодования она сузила глаза и с гневом уставилась на своего обидчика.

— Намекаете на то, что меня с вашим дедом связывают не честные, основанные на взаимном уважении, а какие-то другие отношения?

— Вы слишком печетесь о нем, ― Нейт пожал плечами. ― Не понимаю, что вас связывает.

— Тогда вам следует подумать о понятиях «доброта» и «уважение», ― отрезала она и дернула рычаг передач. Бедная «Гертруда» взвыла.

Никогда не садись за руль в состоянии нервного стресса, прозвучало в голове предупреждение Беллы. Крисси передвинула рычаг на нейтральную скорость. Этот человек ее нервирует.

Твердая ладонь накрыла ее руку и перевела рычаг в правильное положение.

— Догадываюсь, я обидел вас, ― глубокий голос наполнил салон машины. ― Прошу прощения.

От теплоты его руки нервы Крисси слегка успокоились, но сердце все еще возмущенно сжималось.

— Я действительно забочусь о своем боссе, и если это преступление, значит, я виновна.

— Я рад… что вы здесь с ним. ― Нейт сжал ее руку.

Если он так любит деда, тогда почему оставил его? Теперь он здесь, но не слишком ли поздно?

— Когда вы станете у руля компании, не выбрасывайте Генри за борт. ― Она почти умоляла, хотя собиралась настаивать и аргументировать свою точку зрения. Она не хотела, чтобы Генри страдал из-за раненого самолюбия.

Нейт наклонился ближе к ней, и ноздри защекотал приятный аромат его лосьона.

— Ваша верность достойна уважения.

— Приятный аромат, ― неосознанно пробормотала девушка. ― Едем. ― Она пришла в себя. ― Машина прогрелась.

Да и мне жарковато!

Крисси сжала губы, чтоб не сболтнуть лишнего, и направила «Гертруду» к полосе с самым медленным движением.

— Генри не желал признаваться, что стареет. ― Ей самой показалось, что слова звучат слишком высокомерно. ― Нет оснований думать, что он не вернется к работе. Это всего лишь небольшой удар.

— Учитывая возраст, очень серьезный удар. Сердце, высокое давление…

Генри еще покажет, на что он способен. Она не знала никого, у кого было бы столько энергии, идей и жизнестойкости, как у ее шефа. Может, только… у его внука.

— Это моя вина, ― выдохнула она. ― С ним бы ничего не случилось, не потащи я его в Мельбурн в тот день.

— Ерунда. ― В голосе Нейта звучало искреннее удивление. ― Инфаркт нельзя предотвратить. Доктор сказал мне, что, если бы не ваши умелые действия, все было бы гораздо хуже.