Плацдарм - Сергей Звонарев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это то, что вы ожидали? — спросил майор.
— Возможно, — пробормотал немец, — хорошо, если все обойдется так.
— А что еще может быть?
— Что еще? — Вальтер казалось, все время прислушивается к тому, что снаружи, ели лицо было бледным, на лбу выступила испарина, — Да что угодно! Абсолютный вакуум, холод, от которого замерзает воздух — или наоборот, огонь, в котором мы все сгорим! — его голос сорвался на крик. — Это граница между мирами, понимаете? Вы, конечно, можете в это не верить…
— Полковник, — прервал его наводчик, наблюдающий за дорогой, — впереди слева длинное здание, рядом сгоревшая машина.
— Дай-ка, — Стоун взглянул в ….
Это был «Виллис» разведгруппы, искореженный корпус еще дымился. Такое могло случиться от прямого попадания снаряда, решил Стоун, например, снаряда из танка. Возможно, его выпустили из пушки той самой «Пантеры», которую они недавно уничтожили.
Хотелось бы так думать.
Разбитая машина стояла недалеко от длинного приземистого здания, на одном из концов которого возвышалась странная ажурная конструкция. Воздух возле нее как будто светился синим.
Стоун приказал остановиться.
— Вальтер, взгляните, — предложил он.
— Да, — сказал немец севшим голосом, взглянув в окуляр, — это их установка, с той стороны… Мы пересекли границу, Джек, мы уже по ту сторону…
— Там кто-нибудь есть? Персонал, охрана?
— Я не знаю, — пробормотал тот, — нас-то было немного, вместе с охраной — человек десять, не больше. Понимаете, когда русские танки стоят под Берлином, всем уже наплевать на мифическое оружие возмездия… А здесь все по-другому — если верить той карте, помните? Здесь Германия разгромила и Англию, и Советский Союз…
— Значит, не знаете…
— Какая разница, Джек? — горячо заговорил Вальтер, — Какая разница, сколько там фрицев? У вас есть танки, обстреляйте эту чертову вышку, уничтожьте ее — это единственный шанс закрыть коридор! Не надо думать, просто сделайте это, Джек! Иначе война продолжится, немцы пойдут на нас снова, неужели вы не понимаете?! Вам мало четырех лет кошмара?
— Хватит, Вальтер, — оборвал его Стоун, — прекратите истерику! Мы демонтируем оборудование и вывезем его, и вы нам в этом поможете, ясно? Не забывайте, Вальтер, вы — военнопленный и вы служили в СС! Понимаете, что это значит? Не поможете мне — и я не помогу вам!
Немец погас.
— Да, — пробормотал он, — хорошо, я согласен, давайте хотя бы так. Но, ради всего святого — сделайте это быстрее, до того, как коридор стабилизируется!
Стоун открыл люк, вылез на броню. Ветер тут же бросил в лицо песок.
Сзади послышался гул двигателей: Стоун обернулся и увидел странные силуэты, принадлежащие, без сомнения, танкам: только вот таких он никогда раньше не видел. Темно-зеленая громадина с приземистой, похожей на шляпку гриба башней, из середины которой торчал длинный ствол, двигалась по дороге, а за ней уже угадывалась следующая.
«Русские, черт бы их побрал, — промелькнула мысль, — да еще с новыми танками!»
Развить ее он не успел: со стороны здания послышалась дробная очередь, по бронезастучали пули. Стоун юркнул назад, в «Шерман».
— Передайте всем: стрелять только из пулеметов, — заорал он радисту, — никаких снарядов, только из пулеметов!
Пока исполняли его приказ, он скомандовал водителю: — Давай, двигай к зданию. Подойдем поближе, и расстреляем фрицев, как в тире. Противотанковых пушек у них нет, не бойся.
Стоун не был полностью уверен в своих словах, но — кто не рискует, тот не выигрывает. Вот в этом он был уверен точно.
Бой закончился быстро — головной советский танк, ничего не ведавший о тревогах Стоуна, пару раз долбанул осколочным по зданию, причем Стоун каждый раз содрогался, словно стреляли по нему. Слава богу, снаряды ложились далеко от вышки. Третьего выстрела не потребовалось: немцы все поняли правильно, и вышли с поднятыми руками.
— Разберитесь с ними, — приказал Стоун командиру «Шермана», и обратился к Вальтеру: — Идите за мной.
Он бросил взгляд на площадку перед зданием: на нее один за другим выкатывались ИСы. Что ж, подумал Стоун, — с позиции силы разговор не получится, придется действовать дипломатическими методами.
— Не уверен, что вы правы, господин полковник, — сказал Селезнев, — мы находимся в зоне ответственности советских войск, поэтому решение принимать нам.
Селезнев не сомневался в том, что американцы оказались здесь неспроста. Их интерес к подвальной лаборатории с громадными электромагнитами, питающимися от дизеля, сложно было не заметить. Персонал вместе с обезоруженной охраной заперли в одном из помещений, у которого Стоун поставил своих людей, а в самой лаборатории уже хозяйничал прибывший вместе с американцами «специалист» — очевидно, немецкий офицер: может быть, даже эсэсовец, предусмотрительно сдавшийся западным союзникам. Селезнев, однако, в категорической форме заявил, что без согласия советской стороны — которую он сейчас представлял — ни одно важное решение не может быть принято. Чтобы подкрепить эту позицию весомыми аргументами, полковник снял экипажи двух ИСов — оставив в них только водителей — и выставил собственные посты у помещения с пленными и возле лаборатории. Полицейские функции явно не нравились танкистам, но виду те не подавали. Плохо было еще и то, что радиостанции здесь не работали, поэтому Селезнев не мог послать сообщение в штаб корпуса, и решения приходилось принимать на свой страх и риск.
Стоун подавил раздражение: столько усилий, и вот теперь…
— Иван Сергеевич, — русское отчество давалось ему с трудом, но он старался, — вы ошибаетесь, это место находится под юрисдикцией американского командования. Можете убедиться сами…
Стоун развернул карту
— Вы двигались по этой дороге не менее часа, так? — спросил он.
— Допустим.
— Тогда очевидно, что ваши танки пересекли линию соприкосновения.
— Правда? — хмыкнул Селезнев, — Тогда почему не было поста?
— Не успели поставить.
Селезнев вздохнул.
— Послушайте, Джек, — проговорил он, — давайте вызовем трофейные команды, а до их прибытия сохраним все как есть, согласны?
— Нет, не согласны, — закричал Вальтер, сидевший на стуле в углу под присмотром Фореста, — Вы не понимаете, во что ввязываетесь! Вы думаете, немцы это так оставят? Вам мало было «Пантеры»? Вы в сердце Германии, не забывайте, в сердце победившей Германии!
«Вот кретин, — мысленно ругнулся Стоун, — нужно было его запереть с остальными!»
— Что это за клоун? — осведомился Селезнев, повернувшись к Форесту
— Пленный, — тот плечами, — он не в себе, перевозбудился: дорога, сами видите, была сложной…
— Товарищ полковник, — дверь распахнулась, на пороге появился запыхавшийся командир
