Путеводитель по Озёрскому району - Сергей

Размеры кургана впечатляют. Высота его около шести метров и в основании около двенадцати метров. От него и сейчас веет дремучей силой. Со стороны Оки он крутой, со стороны леса — более пологий. Рядом с курганом есть родник. В этом месте вообще много родников. Этим и объясняется постоянная дислокация ратей в здешних местах — им нужна была чистая питьевая вода. По преданию, рати стояли на месте нынешнего пионерского лагеря «Лесная поляна».

С кургана хорошо просматриваются противоположный берег Оки, её пойма и Люблин.

Старожилы села Комарёво помнят, что в 1935–1936 гг. на кургане велись археологические раскопки. Нашли там что-либо или нет, никто не знает. Но непреложным фактом остаётся одно: большевики активно охотились за знаниями древних. Где-то году в 1979 на вершине кургана была построена деревянная круглая танцевальная веранда с деревянной же крышей. (Любим мы отплясывать на костях наших предков, а потом удивляемся: «Ох, ах, вандализм, осквернение могил, непочтение к старшим. Откуда это?» Оттуда! От танцевальной веранды на вершине древнего кургана!) После отбоя в пионерском лагере на этой веранде собирались вожатые отрядов и обслуживающий персонал, а ещё приходили отдыхающие с расположенной по соседству спортивно-оздоровительной базы. Звучала музыка, разгорячённые летом, молодостью и вином пары кружились в объятиях. После танцев на веранде назначались свидания со всеми вытекающими обстоятельствами. Но веселье это было недолгим. Перун не мог равнодушно взирать с небес, как потомки глумятся над памятью своих героических предков, да и над самим грозным богом небесных и земных дружин. Однажды ночью в танцевальную веранду на вершине кургана ударила молния, и веранда эта в одночасье сгорела. А может, это была и не молния вовсе. Ведь не все у нас хамы, не помнящие своего родства. Как бы там ни было, но танцплощадку на кургане больше не строили.

За пионерским лагерем метрах в трёхстах от него ниже по течению реки — знаменитый Завал-овраг, памятный озер-чанам пламенем пионерских костров и барабанным боем.

В здешних краях бытует легенда, что в стародавние времена, во время похода Святослава по Оке (964–965 гг.) в устье Завал-оврага произошел бой между отрядом разведчиков Святослава и дозорным отрядом Вятичей. Разведчики рано утром скрытно переправились через Оку, и под покровом густого тумана хотели незаметно оврагом просочиться сквозь дозоры вятичей вглубь лесов и внезапно вырваться на простор. Но дозорные заранее отследили перемещение вражеского отряда и устроили засаду в Завал-овраге, в том самом месте, где до недавнего времени жгли пионерские отряды костры. Как только воины Святослава вошли в устье оврага, с крутых склонов с двух сторон на них посыпались стрелы. Завязался короткий, жестокий бой, в результате которого отряд разведчиков, зажатый на дне оврага, был полностью уничтожен, но и дозорные понесли потери. Дружинники Святослава своё дело знали! По справедливому обычаю тех времён и нападавшие и защитники были похоронены в одной братской могиле, ибо как говорил Святослав: «Мёртвые срама не имут!» Воины тех времён являлись привилегированной, элитной кастой, уважали друг друга, и дружинников неприятеля хоронили с теми же достойными почестями, что и своих павших братьев. Это был Великий Закон Прави. Ведь и сами Вятичи могли сложить головы в далёких землях, ратная служба изменчива. Сегодня ты защищаешь землю от набега, завтра — сам в набеге. Поэтому, достойно провожая в небесное войско Перуна павших ратников неприятеля, Вятичи наделялись, что и с ними, доведись им пасть в бою на чужбине, поступят точно также. По обычаю, на месте захоронения насыпали большой курган — ворота в царство мёртвых, а потомкам — память о славных деяниях их отцов.

А ещё поговаривают, что разведку Святослава побили таинственные «чёрные», вышедшие из-под земли, из Провальной ямы, что неподалёку, о которой будет сказано ниже.

На восточном склоне оврага, на краю леса, выходы жирной, чистой, красной глины. Метрах в 250 выше шоссе, пересекающего Завал-овраг, за старой Речицкой дорогой, есть известное всем комарёвским жителям, очень интересное место — небольшая, метров трех в поперечнике и глубиной около метра, круглая с песчаным дном яма на дне оврага. Летом на неё и внимание не обратишь. Зато весной, во время таяния снегов, ручей, бегущий по дну оврага, доходя до этой ямы, дальше не течёт. Уходит в песок, проваливается под землю! Отсюда и название места — Провальная яма. Место это, ещё двадцать пять лет назад находившееся в глухом лесу, издавна пользовалось в народе дурной славой. Говорили, что здесь бесследно исчезает, «проваливается» отбившаяся от стада скотина. Ещё шёпотом поговаривали, что в Купальскую ночь (ночь с 21 на 22 июня) здесь собираются ведьмы со всей округи и пляшут нагими вокруг костра, заманивая в свой хоровод заплутавших путников и «уводя» их под землю. Говорили о высоких, плечистых мужиках с серыми «землистыми» лицами, выходящими из ямы в полнолуние и бесшумно исчезающих в ночном лесу. (В народе их прозвали «чёрными»). Местные бабульки-знахарки называли это место «Бродом» и говорили о нём очень неохотно, с оглядкой. Хотя куда здесь «брести»? Под землёй идти, что ли? Правда, Бродом могли назвать место метрах в пятидесяти ниже ямы, где старая Речицкая дорога пересекала Завал-овраг. Весной там стояла вода, отсюда и название — Брод. Так или иначе, но родители настоятельно советовали своим маленьким детям держаться от этого места подальше. Сейчас рядом с этой ямой построены шумные дачные посёлки, ореол таинственности вокруг этого места развеялся, поугас, но название — Провальная яма — осталось и поныне.

Далее, за лугом, начинается село Комарёво. На лугу между Комарёвом и Завал-оврагом есть заболоченный участок с родником, поросший густым высоким ольховником — Овняга. Место само по себе мало чем примечательно, а вот название его — Овняга — уходит в далёкое прошлое и, похоже, является ровесником славянских курганов. Овняга. Овен — овца, овцы. Га — всегда у славян обозначало движение (нога, телега, дорога). Получается: овняга — движение овец, место выпаса овец, пастбище овец.

Почему-то, по ассоциации, вспомнилось название северной реки — Ладога. Ладо — любимая. Га — движение. Получается Путь к любимой! Дорога к любимой! Язык древних славян очень красив и выразителен! Если Рюрик со своими братьями, согласно Ипатьевской и Радзивилловской летописям, придя в Новгородскую землю «срубили» город Ладогу, в котором и стал править Рюрик (1—99), то название Комарёвского местечка Овняга уходит в далёкое прошлое, в 859 год! Именно в этот год (предположительно) и пришёл Рюрик в северные земли (2—73).

Древнейшее село, на западном (правом) склоне Немёрзлого оврага. Немёрзлым он назван потому, что там и сейчас, даже в лютые морозы, звенит под коркой льда и толщей снега весёлый ручеек, текущий по дну оврага. Первое письменное упоминание Комарёва обнаружено в духовной грамоте Московского князя Дмитрия Ивановича (Донского) и датируется 1388–1389 годами. Село зажиточное. Перекрёсток старинных «транспортных магистралей». С юга на север шла старая Московская дорога (ныне заросшая лесом, её знают только местные жители) с переправой у Сенькова. А с запада на восток, берегом Оки шла Каширская дорога от Коломны до Старой Каширы, до крепости, что на берегу речки Каширки в Городищах. Комарёво воспето В.Д. Григоровичем в повести «Рыбаки»: «Лаптей в Комарёве никто не носил. Зато там счёту не было самоварам, сапогам, красным рубахам и гармоням, которые, как известно, производятся по соседству, в Туле. (3-380). Очень интересно расположены горизонты залегания грунтовых вод в Комарёве. До того, как по селу проложили водопровод, там было несколько колодцев. Один из них был далеко не на самом высоком месте — на главной улице, по западной слободе, на спуске с горы, что идёт от Выселок (от Александровки). Глубина этого колодца (до воды) была около 8 метров. И в тоже время в самой Александрова, на высоте (!) грунтовые воды залегали очень близко. «Плывун» был на глубине 1,7 м под землёй. В конце деревни и сейчас сохранился маленький прудик. А за деревней, севернее её, у леса был колодец, где вода залегала очень близко, всего в 1,5 м от уровня земли. Второй точно такой же колодец был ещё севернее, в сосняке, около газового просека. В селе, на дне Немёрзлого оврага довольно большой пруд, метров 70 в поперечнике, с чистой студеной водой. В пруду этом водятся огромные, до 15 см длиной, речные ракушки. Ещё поговаривают, что на дне пруда спрятана золотая и серебряная церковная утварь из взорванной в 1942 году Никольской церкви. Иконы из этой церкви, поражающие своей красотой и выразительностью, спасённые сердобольными прихожанами, и поныне встречаются в окрестных домах. Рядом с прудом, на восточном левом склоне оврага — Святой источник, из которого вниз бежит шустрый ручей. В 2006–2007 гг. источник, пришедший было в забвение, был вычищен. Построены купель, два переодевальных домика для желающих искупаться в родниковой воде, часовенка. Источник освящён в честь Святителя Николая и уже снискал большую популярность среди местного населения и приезжих отдыхающих. На источник ходят (а в основном ездят на иномарках) за водой, купаются в просторной, обшитой досками купели, а в благодарность по древнему языческому обычаю бросают в воду монетку. Теперь всё дно купели, как рыбьей чешуёй усеяно монетками. Выше источника, у кромки леса вновь отстроенная Никольская церковь, а рядом большое кладбище. С этим кладбищем и старой церквью связана одна интересная история. В 1940 году к церкви по ночам повадился летать огромный филин. Садился на крест над куполом и начинал «ухать», плакать, хохотать, пугая жителей Комарёва и рабочих, возвращавшихся с фабрики с вечерней смены, домой по лесной дороге, идущей мимо кладбища. В селе стали шептаться, что это не к добру, что филин предвещает, «накликает» большую беду (так оно в 1941 году и вышло). А филин всё бесновался, всё кричал, и крик его разносился по всему Комарёву. Дошло до того, что бабы стали бояться выходить из дома ночью во двор, а рабочие, возвращаясь с фабрики после вечерней смены, стали ходить другой, нижней дорогой, подальше от запертой церкви, кладбища и злополучного филина. Чтобы положить конец ночным страхам, обратились к известному на всю округу комарёвскому охотнику Михаилу Ивановичу Крюкову, Он взял ружьё, взял с собой для храбрости своего крестника — пятнадцатилетнего племянника Михаила, и они отправились к вечеру на засидку, караулить филина. Стемнело, на небе появились первые звёзды. Вдруг среди кладбищенской тишины раздался шум крыльев и на перекладину креста, что над куполом, уселся огромный филин, хорошо видный снизу на фоне ночного неба. Михаил Иванович прицелился, выстрелил. Филин упал с креста и загремел по жестяной крыше купола, застряв в водосточных желобах. Утром мальчишки слазили на крышу и достали убитого филина. Но беды Комарёвской церкви и жителей Комарёва на этом не закончились. В 1941 году началась война, а в 1942 году церковь взорвали под предлогом добычи кирпича для постройки школы. Кирпичные стены, намертво скреплённые известью, разобрать не удалось. Так всё и пропало прахом.