Мальчик Золотая Рыбка - Томпсон Лиза

– Где мистер Чарльз? Почему он не выходит?

А потом ударил рукой в перчатке по стеклу и крикнул:

– Помоги ему!

Кейси вздрогнула и огляделась, пытаясь понять, откуда идёт звук.

ТУК-ТУК-ТУК!

– Позови своего дедушку! Сбегай за ним! Скорее!

Я отчаянно стучал в окно, но Кейси не двигалась с места и смотрела на меня исподлобья. На неё летели брызги. Я выбежал из комнаты и чуть не споткнулся о Найджела, который развалился на полу в коридоре, прямо в квадрате солнечного света. Я остановился на верху лестницы и посмотрел на входную дверь. Я мог бы спуститься, надеть кроссовки, выбежать во двор и вытащить Тедди из пруда – но ничего из этого не сделал. Мне становилось плохо от одной мысли о грязной мутной воде – вообще о том, чтобы выйти из дома. Я развернулся и побежал к окну кабинета, задев мобиль со слонами. Он медленно закружился.

По дорожке перед одиннадцатым змеился шланг, но мистера Чарльза нигде не было видно.

«Куда он пропал? Да где же он?!»

Я огляделся и увидел его у первого. Он болтал с Пенни и Гордоном: они вместе над чем-то смеялись. Мистер Чарльз весь раскраснелся – наверное, от смеха. Я постучал по стеклу.

– Мистер Чарльз! Там Тедди… Скорее!

Он замолчал и огляделся, пытаясь понять, кто его зовёт. Пенни меня заметила и указала пальцем на окно.

– МИСТЕР ЧАРЛЬЗ!!! СКОРЕЕ! ОН УПАЛ В ПРУД!

ТУК-ТУК-ТУК!

На мгновение мистер Чарльз растерялся, как будто не понял, о чём я говорю, а потом пришёл в себя и резко помчался к своему дому. Со стороны казалось, будто его длинные тощие руки и ноги движутся как в замедленной съёмке. Я побежал к себе в комнату. Тедди ещё держался на поверхности, но сестра не спешила ему помогать. Как только Кейси заметила мистера Чарльза, она тут же схватила брата за руку и вытащила из пруда.

– Что случилось? Тедди!

– Дедушка, он упал в пруд! Я не могла до него дотянуться! Я тебя звала, а ты не слышал!

Кейси расплакалась. Тедди кашлял и отплёвывал воду, скорчившись на траве. Мистер Чарльз принялся растирать ему спину.

Тут подоспели Пенни с Гордоном.

– Господи! – ахнула Пенни. – Что стряслось? Он в порядке?

Мистер Чарльз погрозил внучке пальцем и что-то сердито проговорил, но я не всё разобрал.

– …Оставить ни на минуту… зачем играли у пруда… у меня там рыба!

Кейси заплакала ещё громче. Мистер Чарльз не стал её успокаивать. Он взял малыша на руки и пошёл к дому.

– У вас есть одеяла? – спрашивала Пенни, поспевая за ним и размахивая руками. – Надо его согреть! Он, наверное, страшно испугался. Гордон! Сбегай за одеялами. Возьми хотя бы три!

Гордон молча поспешил выполнять просьбу.

Мистер Чарльз взглянул на меня. Я ожидал благодарного кивка, но его лицо ничего не выражало. Тедди вытянул перед собой руки, как Супермен.

– Птитька, деда! Мёлтвая птитька!

Он только что чуть не утонул, но выглядел не слишком потрясённым.

Едва мистер Чарльз с малышом исчезли за дверью, Кейси сразу перестала плакать и схватила палку, которой Тедди тыкал в мёртвого птенца. Она поболтала ею в пруду, и на поверхность всплыла её любимая кукла. Кейси встала на колени, выудила своё сокровище и прижала к груди. С платья куклы капала вода, золотистые волосы стали грязно-зелёными, и одного ботиночка не хватало. Кейси расцеловала её и пригладила платье и волосы. Она уже направлялась к дому, когда вдруг обернулась и посмотрела на меня. Я нервно сглотнул, но не стал прятаться и выдержал её взгляд. Рот девочки сложился в аккуратную букву «о». Она трижды шлёпнула губами, прямо как рыба. Я поёжился, отошёл от окна и снова взялся за тряпку.

Ночью я никак не мог уснуть.

Тук-тук-тук.

Кто-то стучал в стену моей комнаты из соседнего дома.

Тук-тук-тук.

Наверное, Кейси решила надо мной поиздеваться. Я лежал неподвижно, прислушиваясь к тишине.

Она снова постучала, уже громче.

ТУК-ТУК-ТУК!

Я перевернулся на другой бок, спиной к стене.

Многое изменилось после того, как они приехали, и я бы не сказал, что мне это нравилось.

Глава четвёртая

Как быть с Мэттью?

Мама приносила мне еду на подносе. На обед обычно были магазинный сэндвич с ветчиной и сыром, коробочка апельсинового сока, банан и три запечатанные бутылки воды на день. Всё безопасно и стерильно.

Передавая мне поднос, мама всегда пыталась завести разговор. Я почти ничего не отвечал и старался не смотреть ей в глаза.

– У мистера Чарльза такие милые внуки! Здорово, что на летних каникулах у нас во дворе будут играть дети.

– Ага. Точно.

Я решил не упоминать о пруде. И о стуке в стену.

– Его дочь уехала в Нью-Йорк на месяц по работе. Она, оказывается, какой-то важный банкир. Вообще странно… Ты не помнишь, она раньше к нему приезжала?

Я помотал головой. Мама знала, что я часто наблюдаю за соседями. Уж кому, как не мне, знать, что происходит в нашем дворе?

– Как-то нелепо выходит, да? Внуки совсем не знают своего деда. Наверное, в первый раз его видят! Может, няня, к которой она обычно обращается, её подвела…

– Ага. Наверное.

Я уставился на поднос, боясь, как бы мама не перешла к своей любимой теме «Как быть с Мэттью?».

– Я поеду в салон на пару часов. Хорошо? Ты тут справишься?

Пять лет назад мама открыла свой салон красоты «С головы до ног». Она хотела передать все обязанности управляющей и заглядывать туда только время от времени – поработать с клиентами и посплетничать. Но в последнее время мама ходила в салон каждый день, и я подозревал, что из-за меня, проблемного сына.

Мама протянула мне еду, и я по очереди переставил бутылки, сэндвич, сок и банан на стол, стараясь не касаться самого подноса.

– Всё нормально? – спросила мама.

– Ага. – Тут я посмотрел на неё и случайно встретился с ней взглядом. И понеслось…

– Отлично. Кстати, я записала тебя к врачу на утро. Посмотрим, что нам скажут. Может, получится тебя вылечить. Хорошо?

Она сунула поднос под мышку, как дамскую сумочку.

– Что?

– Мало того что мне звонят из школы, так теперь ещё из городского совета пишут. Если до сентября с этим не разберёмся, нам с папой не поздоровится. Ты же знаешь, что родителей сажают в тюрьму, если их дети не ходят в школу?

Мама с папой врали, что у меня инфекционный мононуклеоз. Забавно, что они выбрали именно «поцелуйную болезнь» – вирус, который чаще всего передаётся через поцелуи. Я бы точно не стал никого целовать! Зато из-за этой болезни можно было надолго отмазаться от школы. Кажется, мама убедила даже себя, что у меня вирус. Первые несколько дней она всё спрашивала о моём горле и предлагала обезболивающее. Ей отчаянно хотелось верить, что меня можно вылечить и рано или поздно это закончится.

– Я не пойду к врачу.

– Не говори глупостей. Конечно, пойдёшь. Врача ты знаешь. Это доктор Керр.

Она попыталась заглянуть мне за плечо. Я прикрыл дверь.

– Мэттью, ты бы открыл окно. У тебя тут очень душно.

Она поставила босую ногу на ковёр.

– Мам! – возмутился я.

Она вздрогнула, но ногу не убрала. Я уставился на её пальцы с розовым лаком, утопающие в бежевом ковре.

– Можешь убрать ногу? Пожалуйста.

Она неловко развернула ступню, но с места не сдвинулась.

– Мам, пожалуйста!

– Зачем, Мэттью? Что тут страшного? Это всего лишь нога.

Она нервно хихикнула и поджала пальцы.

Меня затрясло.

– Давай так: я уберу ногу, а ты пообещаешь съездить завтра со мной к врачу. Договорились?

Сегодня утром она ходила на веранду. Ступала босиком по холодным плиткам, на которые Найджела не раз рвало комками шерсти и мышиными кишками. Теперь все микробы с её ноги разбежались по моей комнате. Я вцепился в дверь. Может, захлопнуть её? Правда, тогда я прищемлю ей ногу, а это ещё ужаснее. Меня замутило. Я боялся поднять взгляд.

– Ладно. Теперь ты уйдёшь?

Она замерла.