Эффект пророчицы - Альберт Исаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Простите, в чём дело?
– Да, в чём дело? – вторил Савелий племяннице – Она со мной!
– У меня отмечены только вы, – надев очки, невозмутимо сообщила дежурная.
– Что значит только я? Я предупреждал, что буду не один! – ещё больше недоумевал Савелий Валерьевич.
– Ну у меня отмечены только вы – женщина была неумолима.
– Так… – мужчина задумался на секунду, а затем сказал Анне – Ладно – ты пока подожди здесь, я сейчас схожу выясню, что тут случилось. Я же ясно сказал, что буду не один… – бормотал он, уже уходя куда-то вдаль.
Его племяннице ничего не оставалось, кроме как усесться на жёсткую скамью, похоже, предназначенную специально для таких случаев. Дежурная смерила Анну презрительным взглядом и снова уселась на свой стул. Время тянулось мучительно долго и девушка уже начала волноваться: а что, если всё зря? Что, если ей теперь придётся вернуться домой? Стараясь не поддаваться подступавшей к горлу панике, Анна терпеливо ждала.
К счастью, её волнения оказались напрасными – меньше, чем через десять минут появился, размахивая пропуском в руках, дядя, и Анна наконец смогла пройти через этот злосчастный турникет, после чего они вместе прошли через весь зал по лестнице вниз.
– Честное слово, такое со мной впервые! – возмущался по дороге мужчина, – Извини, что так получилось, в следующий раз сразу пропуск будем оформлять.
– Да ничего, – успокаивала его Анна, хотя сама ситуация неплохо подпортила ей настроение.
– Ладно, не переживай – всякое бывает, – похлопал он её по плечу – Всё, пришли.
Подземный, нулевой этаж архива кардинально отличался от того, что было видно на поверхности: если этажом выше был образец сталинской архитектуры, эталон тишины и порядка, то перенесённый сюда только два года назад зал новейшей истории был тому полной противоположностью. Большая часть документов в оцифрованном виде хранилась на компьютерах, стоявших в четыре ряда в сравнительно небольшом помещении, по дизайну больше напоминавшее современную лабораторию, нежели архивную комнату. То немногое, что хранилось в бумажном варианте, хранилось в белом угловом шкафу за матовым стеклом. Стоит сказать, белый здесь вытеснил все остальные цвета – на стенах, на потолке, на полу, даже небольшой сервер словно заболел альбинизмом. Мягкий, но не слишком тусклый свет создавал вполне рабочую атмосферу, так что здесь можно было безо всяких угрызений совести обосноваться на несколько часов.
Анна немедленно запустила два соседних блока и начала выкладывать содержимое сумки, заготовленное ею ещё со вчерашнего вечера. Каково же было удивление дяди, когда она, усевшись на ортопедическое кресло, достала из своей сумки планшет для записей, калькулятор, флешку, блокнот, словарь и автоматический карандаш и разложила их на столе в строгом порядке.
– Ань, а ты уверена, что тебе всё это понадобится? – с недоумением смотрел на неё дядя.
– Ну да, а что? – удивлённо спросила Анна.
– Да ничего, просто всё это можно спокойно разместить на рабочем столе.
– Просто я не хочу его нагромождать – объяснила его племянница – И потом, так я работаю намного быстрее.
– Ну я просто предложил! Дело твоё, конечно… – Савелию Валерьевичу оставалось только пожать плечами, – Только флешку лучше убери. Знаю, формальность, всё равно кто-нибудь да скопирует, но мы сейчас одни здесь, и повесят всё на тебя. На тебя и так вон с пропуском взъелись.
– Ну хорошо, хорошо! – недовольно согласилась Анна, укладывая свой карманный разносчик вирусов обратно, – Так с чего начнём?
– Да начнём, пожалуй, с 96-го, – ответил ей дядя Савва, усаживаясь на рабочее место и водружая на нос до этого скрывавшиеся в одном из карманов жилетки полукруглые очки, – Ты займись общеэкономическими показателями, а я просмотрю кадровые перестановки. Как раз президентские выборы намечались, а тогда столько всего утекло…
Он уже скорее рассуждал вслух, нежели отвечал на вопрос, но такие рассуждения были весьма и весьма полезны для общего успеха. Да, работа выглядит скучной и однообразной, к тому же, она предстояла быть нелёгкой и длительной – неудивительно, что почти для всех выпускников исторического факультета она не представляла никакого интереса. Но Анне, уже не раз практиковавшейся в подобной деятельности в университете, такая задача была не просто по зубам – на основе всех этих цифр она с первых минут видела некие очертания той картины, которую можно было получить только на основе детального анализа.
Постепенно собирая эту жуткую для неподготовленного человека головоломку, Анна что-то отмечала в своём планшете. Серо-голубые глаза крепко впились в экран, выхватывая связующие нити гигантского ребуса истории, правая рука вела текст на нужную строку, а левая переносила её содержание, а иногда и краткую расшифровку, на бумагу – Анна была левшой не только в своём деле, но и по жизни, что в данной ситуации несколько увеличивало скорость её работы, ибо так не требовалось постоянного переключения руки с клавиатуры на рукопись, жизненно необходимого для праворукого общества. Иногда она что-то выбивала своими тонкими пальцами на калькуляторе. Блокнот использовался для записей, которые могли быть ей полезны в дальнейшем, но сами по себе ничего не значащие. Рядом, бок о бок со своей племянницей, в работу включился её наставник.
Время в комнате как будто остановилось. Следить за временем там, где даже часы не тикали, было сложно, да и незачем. За прошедшее время Анне только дважды пришлось отвлечься перезарядить карандаш свежими стержнями. Половина её левой руки покрылась тонким слоем графитной пыли, а слегка измазанный лист бумаги заполнился сводной таблицей данных, выписанных Анной для себя. За соседним столом тоже кипела работа – по соседству с одновременно открытыми тремя архивными файлами, в текстовом документе уже оформлялся черновой вариант статьи. Когда Анна дошла до событий августа 1998 года, дядя Савва взглянул на свои часы.
– Ого! Аня?!
– А? Что? – тихо откликнулась она, не отвлекаясь от экрана.
– Уже времени-то сколько? Пора и пообедать!
– Уже? – тут студентка наконец отвлеклась от монитора, посмотрев на дядю слегка покрасневшими глазами – Да я не особо голодная…
– Ты на себя посмотри! – возразил Савелий Валерьевич, – Бледная вся! И глаза красные – всё, немедленно пошли!
– Ой, да ладно, я привыкла.
– Не-не: поешь – потом поработаешь ещё. Ты вообще перед выходом ела что-нибудь? Или опять на одном кофе умчала? – не унимался дядя, – Пошли, знаю я тут одно местечко, я там редко бываю, но готовят там – закачаешься!
– Ну не знаю… – сомневалась Анна и мнила, что только-только раскачалась – А впрочем, давай! – пустой желудок всё-таки взял верх над мозгом, направив голодную студентку к выходу.
Яркий солнечный свет слепил привыкшие к притушенному освещению глаза, отчего девушка всю дорогу морщилась. У заведения, куда они направлялись, было два плюса по сравнению с остальными – довольно близкое расположение и очень красивый вид из окна: здание на Маросейке, 6 угловое и располагалось оно в историческом центре города.
Сделав заказ, Савелий Валерьевич уселся за угловым столиком. Через пару минут его ждала сюрприз – за противоположный стул села Анна с большой тарелкой солянки, гречкой, рыбой в кляре, маленьким шоколадным пирожным и чашкой горячего кофе.
– Ты такая голодная? – удивлённо посмотрел он на свою племянницу.
– Я умираю с голоду! – ответила Анна и тут же набросилась на свою порцию.
Савелию Валерьевичу только и оставалось наблюдать, как студентка набивает себе полный рот, едва успевая прожёвывать. Ароматы еды вокруг совсем вскружили Анне голову. Немного выждав, дядя наконец спросил:
– Ты где сейчас остановилась?
– На авгуфте… 98-го – ответила она с набитым ртом.
– Ого, быстро идёшь! Молодец! – похвалил её наставник.
– Фпафыбо.
– Когда придём, добьём до 2000го, а потом соединим наработки – предложил он.
– Слушай, а как вообще статья должна называться? – с трудом прожевав огромный кусок рыбы в кляре, поинтересовалась Анна.
– Я думал назвать её «Галочка в экономике» – улыбнувшись, ответил дядя Савва – По задумке, она должна описывать падения и взлёты экономики России на фоне политических событий того периода.
– Главное – чтоб рассинхронизации не получилось, – заметила его протеже, – А то сделаем кое-как – и потом переделывать!
– И такое бывает, – глотнув кофе, ответил он – Всякое может быть.
– И что, сделали? – на лице Анны читалось любопытство.
– Да ничего, склепали. Правда, это было немного дольше, но нам-то куда торопиться!
– Ну, впрочем, да… – согласно пожала она плечами.
– Можно задать тебе вопрос?
Анна сначала задумалась, а потом ответила:
– Да можно.
– Ты всё время с такой… крашеной рукой? – спросил мужчина и засмеялся.