Женщина с изъяном - Лера Виннер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поняв, что мое сердце начало биться чаще в то время, как он говорил, я в очередной раз с трудом сдержалась от того, чтобы засмеяться.
Везение маркиза Лагарда было слишком сомнительным, чтобы мне захотелось его разделить, но в каком-то смысле думать об этом мне было уже поздно.
Подобные вопросы следовало задавать ему до того, как мы отправились под венец, но хотя бы себе я могла признаться: выйти замуж за маркиза мне хотелось просто потому, что он был на год меня моложе. Вопиющий вызов традициям, неслыханный поступок для такого городка.
— Твоя очередь, — я предложила негромко, сочтя за благо просто двигаться дальше.
Вот теперь в том, как он смотрел, мне почудилось подлинное удивление.
Даниэль молчал, ожидая от меня каких-то объяснений, и я пожала плечами, признавая, что, вероятно, перегнула с откровенностью.
— Если ты думал, что я стану тебя жалеть, напрасно. Ты пока что не дал мне ни единого повода так тебя унижать.
— Вот даже как? — он тихо хмыкнул, и направленный на меня взгляд стал еще пристальнее.
Откидываясь, наконец, в кресле, я подумала о том, что заключение и пытки все же сказались на нем — в двадцать четыре года так смотреть люди в большинстве своем не умеют. Слишком беспечны, слишком доверяют жизни и самим себе.
Даниэль медленно поставил на стол свой опустевший стакан и сцепил на животе пальцы.
— С твоего позволения, я не стану спрашивать. Просто поделюсь одним своим предположением, а ты скажешь, прав я или нет.
Каждое последующее его предложение оказывалось щедрее предыдущего, и, будь на его месте кто-либо другой, я бы уже насторожилась. Однако от Лагарда не веяло опасностью или замыслами, итог которых мог бы мне не понравиться.
Ему просто было до отвращения к самому себе неловко, и если я могла ему с этим помочь, то была совсем не против сделать это.
— Я слушаю.
Прислонившись затылком к резной спинке, Даниэль явно подбирал слова, но выглядел при этом более расслабленным, чем в тот момент, когда я вошла в комнату.
— Ты никогда не была замужем до меня. И деньги, на которые ты живёшь, не наследство от покойного супруга.
Его голос не дрогнул, в нём не послышалось ничего, даже отдалённо похожего на осуждение, и я всё же позволила себе короткий смех.
— Как ты узнал? Мы же виделись от силы три раза.
— Догадался, — он улыбнулся вместе со мной и немного подался вперёд. — В замужестве женщина всегда вынуждена в чем-то себя ограничивать. Пусть не всегда, но в большинстве семей. Ты слишком уверена в себе для той, кому приходилось это делать.
Я покачала головой, молчаливо признавая, что прокололась на мелочи.
Нас представили друг другу в середине лета во время городского праздника, организованного мэром. Маркиз Лагард не явиться не мог, я пришла просто потому что мне было смертельно скучно.
Мало же ему потребовалось, чтобы понять.
— Зная об этом, ты не хочешь подробностей?
— Нет, — он снова стал задумчив и серьёзен. — Я и без того чувствую себя мерзавцем, воспользовавшимся твоим положением, чтобы принудить к браку.
Я предпочла закрыться стаканом, допивая коньяк, чтобы он ненароком не прочитал на моем лице ничего лишнего.
— Значит вот почему ты решил обойти вниманием мою спальню в первую брачную ночь?
Лагард вскинул бровь снова, но теперь его удивление было по-настоящему глубоким.
— А ты меня ждала?
— Я полагала это логичным.
Он покачал головой, старательно сдерживаясь от того, чтобы озвучить все, что ему хотелось.
— Неожиданно. Я ведь чужой для тебя человек. Для женщины это важно.
Маркиз был так трогательно сбит с толку, что я наконец улыбнулась ему по-настоящему, устало и мягко.
Говорят, что день бракосочетания — тяжёлый для невесты день. Однако для человека, подобного маркизу Лагарду, такая церемония была настоящим унижением. У церкви собрались только те, кому хотелось поглазеть. Ни друзей, ни родных, ни высокородных уважаемых гостей. Не будь того заговора, он сочетался бы браком с юной и благородной невестой в самом большом и красивом столичном соборе. Супругами их объявил бы не полупьяный немолодой человек, по отношению к котомку само определение «святой брат» звучало смешно, даже в какой-то мере кощунственно, а сам Предстоятель Цитадели, глава святой Церкви. Все те, кто теперь считал зазорным подать ему руку, приехали бы, чтобы засвидетельствовать своё почтение. Цену ему Даниэль наверняка давно знал, но я, в свою очередь, знала, каково это — менять свои привычки и знакомый уклад.
— Для женщины важна безопасность.
— А как же ощущение себя любимой и желанной?
— А от этого, как показывает практика, одни только беды.
Маркиз с коротким смешком покачал головой.
— Ты не перестаешь меня удивлять.
— Надеюсь, приятно?
Напряжение этого безумного дня начало отпускать и меня, и я сумела поймать взгляд Даниэля.
Очень внимательный взгляд.
— Что ты предлагаешь?
Он хотел и как будто опасался услышать ответ, не понимая, чего от меня ждать и к чему следует быть готовым.
Я пожала плечами, позволяя себе всего секунду, но насладиться этим ощущением.
— Я предлагаю подняться наверх и сделать то, что нам предписано традициями и Церковью. Доверия и любви друг к другу нам это не прибавит, но немного удовольствия обоим точно не повредит.
На этот раз Лагард засмеялся по-настоящему, — тихо, искренне и неожиданно тепло, — а потом поднялся и обошёл стол, чтобы предложить мне руку.
Глава 3
В полной мере оценив мою иронию по поводу Церкви и традиций, наше подобие первой брачной ночи Даниэль тоже решил обставить со вкусом. Он не пытался подхватить меня на руки или нашептывать романтическую чушь, но запер за нами дверь комнаты на ключ и с некоторой оторопью наблюдал за тем, как я зажигаю свечи.
— Даниэла?
— Да?
Я повернулась к нему, и, помедлив немного, Лагард шагнул ко мне.
— Ты не обязана делать это.
Он был так убийственно серьёзен, что я засмеялась, развязывая пояс халата.
— Боюсь, без этого с твоим наследником у нас ничего не получится.
— Я не о том, — он задержал мою руку неожиданно крепко, и я едва не вздрогнула от прикосновения прохладной кожи,
