Танцующая на волнах - Анна Данилова

Разве? Вместе… Очень смешно. Он что, забыл, кому изначально принадлежала вся эта затея с поездкой в Питер?!

– Подумай сама, – не унимался он, – разве она поверила бы в то, что я увлекся ею, если бы не попытался переспать с ней? Это было бы противоестественным, вот тогда она точно что-нибудь заподозрила бы.

– Да я понимаю, просто не хочется думать, что ты проводишь время с другой женщиной. Надеюсь, она не так хороша, как Лена?

– Она не похожа на нее, да и как за несколько часов можно найти на улице женщину, напоминающую жену? Это нереально.

– Она хотя бы блондинка?

– Само собой.

– Высокая?

– Да, высокая, стройная, но ты не загоняйся и не ревнуй. Ты же знаешь, что, как только все закончится, я вернусь к тебе.

– Ты женишься на мне, Шехов?

– Конечно.

– А ты не выдашь меня?

– Мы не должны бояться друг друга.

– Да, это ты верно сказал. Значит, и ты боишься меня?

– Да, боюсь, и ты сама хотела этого, когда бросалась такими словами, – ответил он нервно, и она поняла, что этот разговор начинает тяготить его. – Я тебе перезвоню позже. Она с минуты на минуту выйдет из ванной.

– Смотри, чтобы она случайно не подслушала наши разговоры… Да, кстати, как ты объяснил ей, что поселился в самом дорогом номере гостиницы?

– Я сказал, что у меня рак, что я обречен…

– Да-а… Теперь ваши отношения примут совершенно другой характер…

– Успокойся. Романтикой пока еще не пахнет. Пусть она меня пожалеет. Главное – прожить здесь недельку. Нарисоваться перед персоналом на всякий случай.

– Но ведь экспертиза докажет, что смерть наступила гораздо раньше, нежели ты поселился с женой в «Астории»…

– Будем надеяться, что труп не найдут. А если и найдут, то я не опознаю его…

– Ты еще туда вернешься?

– Куда?

– Туда, где закопал его?

– Не знаю. Может быть. Но лишь для того, чтобы быть уверенным в том, что то место не разрыли. Да и кому нужно копать там? Это глухой лес… Черт… Передайте ему, что, если он не найдет эти договора, я его уволю. Черт знает что… Позвоните мне.

Последние слова предназначались явно для ушей незнакомки, которая должна была с этого дня играть роль его жены. Послышались короткие гудки, Женя отключила телефон. Затем, улыбнувшись пьяной улыбкой, в который уже раз набрала номер мобильного телефона покойной Лены Шеховой. Послышались длинные гудки. Она знала, что трубка похоронена вместе с телом Лены в спальном мешке. Она даже представила себе, как ее звонок раздается в глубине смердящего спального мешка. Звонок слышен под землей… А что, если именно в эту минуту мимо холмика в лесу кто-то проходит?.. Услышит мелодию мобильного телефона, остановится, посмотрит на свежевскопанную землю и подумает: а вот и чья-то могила, кто-то кого-то убил…

– Слушаю, – донеслось из преисподней. (Удивительно, но телефон почему-то не разрядился!) – Кто это?

Это была Лена. Ее голос.

– Женька, это ты? Ты где? – звенел ее высокий и, как показалось Жене, счастливый голос.

Она отшвырнула от себя телефон и бросилась в ванную – ее вырвало.

Глава 3

Все было испорчено одной фразой. Проводить время в роскошном номере гостиницы с умирающим – занятие не из приятных. Все равно что спать с мертвецом. Но и обидеть больного человека было совестно. Маше показалось, что даже цветы в вазе запахли лекарствами.

Она находилась здесь уже несколько часов. После сытного и вкусного обеда ее мозги стали соображать лучше, а чувства отступили на второй план. Она стала подумывать о том, как бы смыться отсюда. Но только так, чтобы не оскорбить Владимира, чтобы он не догадался, что она брезгует ложиться с ним в постель.

– Твоя жена знает, что ты болен?

– Да, она все знает.

– И все равно уехала?

– У нее давно уже своя жизнь… – Он отмахнулся, как если бы напоминание о жене доставило ему физическую боль. Даже лицо его, такое красивое и заметно побледневшее, как показалось Маше, приняло страдальческое выражение. – Кстати, о жене…

– Только не говори мне, что она может заявиться сюда в любую минуту. – Маша даже сделала несколько порывистых движений, демонстрирующих готовность быстро собраться и уйти.

– Да нет, успокойся, она сюда не приедет. Дело не в этом. Просто в Питере у меня много знакомых, они… Даже не знаю, как тебе сказать… Словом, они должны знать, что я останавливался здесь вместе с женой.

– Но разве им не все равно, с кем ты тут живешь? Или твоя жена имеет непосредственное отношение к твоему бизнесу?

– Я знал, знал, что этот разговор должен когда-нибудь произойти, но не знал, как тебе все объяснить.

– Говори прямо, как если бы я была не твоей любовницей, а деловым партнером. Я не люблю тебя, ты не любишь меня, мы встретились на Невском, пришли в номер, переспали, получили определенную долю наслаждения, разве что ты не заплатил мне, как проститутке…

– Не злись.

Но она уже успела смахнуть несколько слезинок. Она знала, чувствовала с самого начала, что здесь что-то не так. Страсть страстью, но на ее месте могла бы оказаться любая другая женщина. Ему нужно продемонстрировать перед кем-то, кого она не знает и, возможно, никогда не узнает, что он живет в гостинице со своей женой. Наверно, так надо для бизнеса, а может, и для чего-то другого, о чем она тоже пока не догадывается.

– Я должна сыграть роль твоей жены?

– Ты на редкость догадлива. Меня скоро не будет, бизнес перейдет к вдове.

– Ты так спокойно говоришь о своей смерти.

– А что еще остается делать? Я уже три месяца привыкаю к мысли, что меня не будет, а все вокруг останется…

– Ты захотел просто пожить в этом дорогом номере… или же собираешься умереть здесь?

– Да.

Маше стало не по себе. Она уже и сама не знала, злиться на него или пожалеть и стать для него последним человеком, которого он увидит перед своей смертью. А ведь как романтично все начиналось…

– Хорошо, я помогу тебе.

«Поживу в роскоши, – подумалось ей, – больше ничего не остается. Все равно никто и никогда не поверит, что я жила в „Астории“».

– Лучше, если ты никому ничего не расскажешь. Ты можешь мне это пообещать?

– Ладно, заметано. Но только спать с тобой я не смогу, извини.

В сущности, она сказала то, что думала. Но на душе стало как-то сразу гадко, скверно и тяжело.

– Ты сейчас уйдешь?

– Да, у меня здесь дела. Надо кое с кем встретиться…

– Так ведь скоро ночь…

– Сейчас белые ночи. Человек, к которому я поеду, приехал сюда только ради меня. Он будет консультировать Лену в делах после того, как я умру.

– Давай так. Пожалуйста, не произноси слова, связанные со смертью. Иначе я брошу тебя. У меня отпуск, я не хотела бы, чтобы мне постоянно напоминали о том, что все мы когда-нибудь умрем. И ты старайся жить так, как если бы ничего страшного с тобой не случилось.

Он кисло улыбнулся.

– Ты уйдешь, а я? Что делать мне? Я же здесь со скуки помру…

– Заметь, ты первая сказала о смерти…

– Вырвалось нечаянно. Я тоже отправлюсь куда-нибудь погулять, идет?

– Конечно. Сейчас ты переоденешься в одно из платьев моей жены, и мы вместе спустимся вниз. Пусть все видят, что мы с тобой вместе. Согласись, задача не из самых трудных. Ты получишь на карманные расходы пачку долларов и отправишься просаживать их в каком-нибудь баре. Согласна?

– На пачку долларов – да, на бар – нет. Когда мне подойти к гостинице?

– К часу ночи, не раньше. Погуляешь где-нибудь?

– Не вопрос. Только непонятно, зачем мне надевать вещи твоей жены.

– Это стильно, это модно, это дорого, наконец.

– И где ее одежда?

– В шкафу, в спальне.

Маша открыла шкаф. Два брючных костюма – светлый и темный, джинсы, куртка, черное короткое платье, туфли, ботинки, сандалии…

– Ночью будет прохладно, надень джинсы, куртку, здесь на полке увидишь несколько блузок и кофт. Сообрази, что подойдет больше. С джинсами Лена носила зеленую водолазку.

Через некоторое время Маша смотрелась в зеркало и находила себя весьма привлекательной. Владимир отсчитал ей тысячу долларов:

– Ну что, до встречи?

– Ладно, пошли…

Они спустились вниз. Она видела, как ее новоиспеченный любовник о чем-то беседует со служащим в ливрее. Рисуется, подумала она, чтобы их запомнили вместе.

Затем к Владимиру подошел какой-то человек, поздоровался так, как если бы они были знакомы.

– Да, подгоните машину ко входу…

Да у него, оказывается, здесь машина? Или же он взял ее напрокат?

Они вышли вместе разве что не под ручку. У парадного стоял черный новенький «Мерседес».

– Садись, – кивнул ей Владимир. – Сейчас отъедем, и я высажу тебя за углом…

Она села в машину на заднее сиденье. Рядом лежала мужская кожаная куртка. Рука ее скользнула в карман и достала чистый носовой платок и маленькую записную книжку. Быстро полистав ее, она поняла, что и книжка, и куртка принадлежат Шехову Владимиру Владимировичу. Нашла она и страничку на букву Ш, где увидела строчку «Шехова Елена Андреевна» с номером мобильного телефона. Понимая, что через пару минут ее вытряхнут из машины, она решила прихватить с собой записную книжку. На время.