Ариссьель. Жизнь после смерти - Лиз Бурбо

Он достает мобильный телефон и набирает номер, указанный на моей визитной карточке. Никто не отвечает, что и неудивительно. Найдя ключи в одном из моих карманов, его товарищ говорит:

– Глянь-ка, новенький ключ от «Мерседеса»! Думаю, сам автомобиль должен быть где-то рядом. А это, вероятно, ключи от его дома. Нужно будет выяснить, что за «предприятия» у этого бизнесмена… Понимаешь, что я имею в виду? – добавил он с долей сарказма.

– Да, возможно, это не случайность. Что ни говори, но он был на месте преступления. Надо отработать все варианты, проверить каждую мелочь, – соглашается второй.

Что он сказал? Неужели я не ослышался? Они думают, что я мог быть как-то связан с грабителями? Невероятно! Выходит, полицейские дошли до того, что не доверяют вообще никому? Должно быть, они всякое повидали в таком большом городе, как Монреаль. Ну и работенка у них! Никогда не угадаешь, что случится завтра, а еще меньше – с кем придется иметь дело! Должно быть, это непросто, и не только для полицейских. У следователей то же самое, а еще у медиков, которые вынуждены вот так приезжать на место происшествия или несчастного случая, – в общем, у всех, кого вызывают в неотложных ситуациях…

Но с какой стати мне думать о тяготах жизни полицейских? Они всегда присутствовали в моей жизни, однако же такие мысли меня никогда не посещали! Может, это потому, что я умер?

Я УМЕР. Я МЕРТВ! Нет, я не могу поверить в это! Интересно, чем я заслужил у Бога такую трагическую смерть? Вот уж неожиданность так неожиданность! Как ни в чем не бывало прогуливаешься по улице, наслаждаясь свежим весенним ветерком, и вот, мгновение спустя, ты уже труп. Черт побери! Надеюсь, полицейские задержат того сумасшедшего, застрелившего меня, и надолго упрячут его за решетку.

Не успев подумать о своем убийце, я тут же вижу переулок, в котором он скрылся, и квартиру, в которой он прячется. Все это, конечно, очень странно, но я могу наблюдать за всем, что происходит в этой маленькой полуподвальной квартирке старого выцветшего дома с облупившейся голубой краской. Неужели кто-то может жить вот в таких трущобах? Даже не знал, что такое существует в нашем прекрасном Квебеке. Мой убийца о чем-то говорит с другим парнем, который чем-то похож на него. Наверное, это его брат: так же красив, так же отлично сложен, но его лицо кажется мне более грубым. Очень взволнованный и запыхавшийся, грабитель с досадой рассказывает о своем приключении:

– У меня сдали нервы, и я начал стрелять куда попало. На тротуаре было полно народу. Не знаю, может, я и ранил кого. Понимаешь, кто-то нажал на кнопку сигнализации и полиция прибыла на место, как раз когда я выбегал из банка. Парням повезло меньше, а то бы мы все вместе пришли сюда. Слава богу, я не успел им сказать, где меня искать!

– Да заткнись же ты, Гектор, – обрывает его собеседник. – Расскажешь позже. Живей переодевайся, снимай парик и уходим отсюда скорее! Элен не должна видеть тебя здесь. Если она узнает, что я сделал дубликат ключа, что я прихожу сюда, пока она на работе, и сопоставит это с тем, что случилось сегодня, она точно выгонит меня.

– Да ты с ума сошел, Харви, – задыхается Гектор, стаскивая парик и обнажая бритую голову. – Ты действительно хочешь, чтобы мы смотались отсюда прямо сейчас? Полиция наверняка сейчас обыскивает каждую улицу, каждый дом в округе!

– Не волнуйся, братишка, я обо всем позаботился. Ты же всегда хотел быть частью моей банды, так вот, слушай и учись! И ничего, что я всего на два года тебя старше. Это же не значит, что я не могу быть в чем-то опытнее тебя? Я в деле с малых лет, у меня есть опыт, кое-чему я тебя все же могу научить!

Молниеносно он достает из сумки два черных монашеских платья, натягивает на себя одно и делает знак брату надеть другое. Гектор смотрит на себя в зеркало в таком наряде и не может удержаться от смеха:

– Мы теперь похожи на двух прелестных монашек, которые совсем не постятся, да?

Действительно, в этой широкой одежде они кажутся толще, чем на самом деле.

Я смотрю на них, совершенно обалдевший. Этот ненормальный только что ограбил банк и убил меня – и ему смешно? Правда, он еще не знает, что я мертв. Но когда узнает и окажется в тюрьме, ему будет не до смеха.

Размеренным шагом сообщники покидают квартиру; они выходят, опустив головы, стараясь оставаться незаметными. Харви постоянно шепотом просит Гектора не вертеть головой во все стороны и соответствовать образу монахини, которая спокойно идет по своим делам. Стараясь выглядеть как можно естественнее, братья направляются в сторону улицы Дроле. Дважды они встречают полицейских. Опрашивая пешеходов, те лишь бросают взгляд в их сторону, но не останавливают. Так парни доходят до припаркованной неподалеку машины Харви и усаживаются в нее.

– Уф, – вздыхает Гектор, хлопая дверцей. – Кажется, сегодня нам повезло!

– Я же тебе говорил, что все будет хорошо! Доверься мне, у меня есть опыт в таких делах!

Харви заводит мотор и медленно отъезжает, стараясь не привлекать внимания прохожих.

В бешенстве я беспомощно смотрю им вслед! Невероятно! Неужели они вот так безнаказанно уйдут, черт побери? Ведь каждому известно: как только ты немного превысишь скорость, полицейские тут как тут… А когда нужно поймать молодых головорезов и предать правосудию, так их днем с огнем не сыщешь!

В мгновение ока я снова оказываюсь на месте трагедии, как раз в тот момент, когда отъезжает карета скорой помощи. Я ору во всю глотку, чтобы сообщить то, что мне стало известно о моем убийце, но, увы, никто меня не слышит. Как же так? Я кричу что есть мочи! Или мне это только кажется?

Что происходит? Они говорят, что я умер, но я чувствую себя совершенно живым!

Я провожаю взглядом машину скорой помощи, которая направляется в сторону морга. Вскоре меня засовывают в какой-то ящик. Сотрудник, принимающий покойников, списывает мои данные с удостоверения личности и уходит.

Мое тело оказывается в ящике с номером, и теперь я совершенно обезличен. Здесь стерильно и ужасно холодно. И я ощущаю бесконечное одиночество еще сильнее, чем в последние годы жизни. Кроме нескольких коллег по работе, настоящих друзей я так и не приобрел. Ну что ж ты хочешь, при такой работе это нормально. Думаю, любой другой на моем месте переживал бы