Шлягеры (сборник) - Михаил Жванецкий

– Андруша-а-а!

– Я вам говорю: кто-то ловит рыбу, кто-то ловит дичь, кто-то ищет грибы. Этот ищет деньги и находит дичь, грибы и рыбу.

– Андруша-а-а!..

– Я с женщин ничего не снимаю, жду, пока сойдет само…

– Какой он сатирик? Он же боится написанного са-моим собой! Что вы его все время цицируете?

О Боже, сохрани этот город, соедини разбросанных, тех, кто в других местах не может избавиться от своего таланта и своеобразия. Соедини в приветствии к старшему, преклони колени в уважении к годам его, к его имени, обширному, как материк. Многие из нас родились, жили и умерли внутри этого имени. Да, что-то есть в этой нервной почве, рождающей музыкантов, шахматистов, художников, певцов, жуликов и бандитов, так ярко живущих по обе стороны среднего образования! Но нет специального одесского юмора, нет одесской литературы, есть юмор, вызывающий смех, и есть шутки, вызывающие улыбку сострадания. Есть живой человек, степной и горячий, как летний помидор, а есть бледный, созревший под стеклом и дозревший в ящике. Он и поет про свою синтетику, и пишет про написанное. А писать, простите, как и писать, надо, когда уже не можешь. Нет смысла петь, когда нечего сказать, нет смысла танцевать, когда нечего сказать. И если у человека есть его единственное движимое имущество – талант, – он и идет с ним, и поет им, и пишет им, и волнует им, потому что талант – это очень просто, это переживать за других.

Одесский пароход

– В чем дело, зд’явствуйте? Вы хотите войти, зд’явствуйте? Вы хотите ехать, зд’явствуйте?

– Да, да, не беспокойтесь, дайте взойти.

– Хой надо имени Пятницкого позвать, чтобы яди такого п’яздника именно… Можно т’ёнуться именно?

– Да, троньтесь быстро, у меня куча дел.

– Все, все, я капитан, я даю команду, чтоб вы знали. И-и-так! Во-пейвых, спокойно мне, всем стоять! И во-втоих, а ну-ка мне отдать концы, спокойно всем!

– Почему именно вам?

– Тихо! Ша! Чтоб мухи не было мне слышно!

– Вам слышно?

– Тихо! Отдать концы. Я говою именно тебе. Яша: отдать концы!

– Почему именно я?

– Мы идем в мое. Мы отходим от п’ичала.

– Какой отходим? Зачем весь этот маскаяд? Если мы п’ишли, давайте стоять. Мне это н’явится: то стой, то иди.

– Но мы же паяход.

– Паяход-паяход. Как минимум, надо сп’есить у людей.

– Яша, я п’ешу, п’екъяти п’ения.

– А! Эта культу’я, этот капитан.

– Яша, клянусь тебе женой Изи, что следующий ейс ты будешь наблюдать с беега.

– Мне уже ст’яшно. Я уже д’ёжу. Я такой паяход вижу каждый день. Это подвода вонючая. Чеез неделю после нашего отхода запах в пойту не вывет’ивается.

Капитан. Все. П’ения закончили, мы подымаем паюса, мы отходим от п’ичала. (В машину.)Внимание! Атход!

В машине двое:

– Ну что? Будем отходить?

– Кто сказал?

– Он так сказал.

– Что-то я не слышал.

– Я тебе говорю: он так сказал.

– Что-то я не слышал.

– Я тебе говорю: он так сказал.

– Я же был рядом.

– Ну?

– Почему же я не слышал?

– Может, ты отходил.

– Без тебя? Куда я отойду? Мы отойдем вместе.

По радио. В машине! А тепей се’езно! П’иготовиться к большому отходу.

– Так почему же я не слышал, что он сказал?

– А если он сказал мне.

– Только тебе?

– Допустим.

– Ты и отходи. А мы постоим.

– Ну, не балуйся. Я говорю: он сказал. И вообще, если…

По радио. Отдать концы. Отходим от п’ичала.

– Слышал? Отдавай.

– Почему именно я?

– А кто?

– Хочешь поговорить?

– Да.

– Выключи!

Радио. Отдать концы. Я сказал: отходим от п’ичала. Эй, в машине, еб’ятки. Это се’ъёзный язговой!

– Выключи, я сказал.

Радио. Отдать… (щелчок).

– Так что именно он тебе сказал? Я хочу слышать.

– Ты же слышал.

– Может, я хочу именно от тебя слышать. Может, я хочу знать, с кем имею дело. (Щелчок.)

Радио. …Концы! Что такое? Мы отходим или нет? Что случилось? Почему стоим? Я сейчас такое уст’ёю, вам будет мало места на паяходе. Изя! Ёма! Немедленно! Тут же! Хотя… (Щелчок.)А ну… (щелчок)…подожди (щелчок)…Стой (щелчок)…Немедленно! Я кому сказал… (щелчок).А я кому… нет! А я… Я тебе уст’ёю (щелчок)…Нет! Стой!.. Тс-с… ядио… тс-с (щелчок).Ох, я тебе уст’ёю «никогда»… Тс-с (щелчок)…Ты меня?.. Таких штуйманов… Ты когда-нибудь п’екладывал куйс?! Я тебе уст’ёю немедленно, отходим, невзияя на паюсник. Кто? Ой-ой (щелчок)…Так, внимание. Полный… вп’ёчем… нет… те… лучше… Стоп!.. Хотя… Тс-с (щелчок)…Стоп!.. Это я сомневаюсь? Стоп! Тс… полный стоп! Самый полный стоп! Всё, п’екъяти связь. Я тебе уст’ёю «я на него положил». Я тебе уст’ёю «в г’ёбу я видел этот п’ичал». Я тебе уст’ёю «всю команду в белых тапочках». Ты у меня голый и босый будешь стучать в бойт. И мы тебе из иллюминатоя такое покажем… Всё, отходим. Он дал даёгу… Хотя… Нет-нет. A-а, да-да… полный… нет… нет… Тс-с. Стоп! Я сказал – стоп! Откуда эта подвижность? Почему мы идем? Изя, Ёма! Куда мы идем? Где куйс? Где лоция? Я не вижу ствои… Стоп! Стоп! Полный назад! Ах, вы ешили впеёд. Что вам там видно в машине?! Ну давай, давай впеёд, хотя я сказал: назад, и вы увидите, как я был п’яв. Я Изе уст’ёю. Он голый и босый будет стучать в бойт.

Голос. Капитан?

– Что такое?

– Изя передал…

– Не хочу слушать.

– Там прямо по носу.

– Не хочу слушать. Я его видел в г’ёбу. Я с ним не язговаиваю.

– Он все-таки сказал, что, если мы не возьмем левей буквально два-три градуса, мы сядем…

– Пеедай этому подонку…

– Все! Мое дело сказать, и я сказал. Хотите – верьте, хотите – нет. Сидите на мели, не сидите на мели. У нас в машине куча дел и без вас. Я уже два часа пробую получить с Ромы мои пятнадцать рублей. Идите пробуйте вы. И еще, он передал, если вы немедленно не отвернете, вы врежетесь… во что он сказал… в общем, тут есть один остров.

– Пеедай ему вместе с его ос’ёвом… (удар). Удай! А! Такой паяход. Нам его дали п’ёвеить, какой он мояк – этот паяход. Я думаю, мы это сделали. Эммануил!

– Да.

– Ядиюй в по’йт: песней сидим на месте в ста сояка мет’ях от п’ичала, отнялся задний ход. Штуйман Г’ойсман списан на беег, куда он сойдет, как только мы подойдем. Стайший штуйман Бенимович еще на беегу уже.

– Это я, ставший штувман Бенимович. Я случайно выскочил. Ну вы понимаете, мне надо было за бовт. Ну надо было! Ну бывает! Ну это жизнь. Смотвю, мы отходим, мы идем, а я стою. А кавты у меня, ну это жизнь, ну надо было. Я дал отмашку сначала ковмовым, потом носовым платком. Пвиступил к сигнальным огням, сжег всю ковобку, мол, стоп, мол, мол, я на бевегу, ну мне надо было. Ну это же жизнь. Так эти пвидувки вазвили такой ход, какой они выжали из этой пвипадочной машины. Тогда я снял штаны и показал им все, на что способен, и они сели под гвом аплодисментов. Без специалиста не выпайся… Эй, на… «Азохенвее»! Это я, Бенимович, это я квичу и издеваюсь над вами – будем вызывать спасатель? А? Там, где Гвойсману с головой, новмальному штувману по… Капитан, это я, Бенимович, квичу и издеваюсь. Как вода? Эй, в машине, пустите машины вваздвай.

Эй, в машине!

В машине. Что в машине? Я всю жизнь в машине. Я никогда не знаю, куда мы идем. У меня такое впечатление, что на мостике все курвы. Хорошо. Они наверху. Они командуют. Я выполню любой приказ мгновенно, но пусть они мне сначала докажут. Ты, командир, докажи, что ты умней, и все, и мы уже идем.

Капитан. Ничего. Вначале они мне поломали, те-пей я им все пееломал. Вот вы пассажий, вы скажите – это экипажь? Нет, я интеесуюсь, это экипажь? Это головоезы. Они все едут в язные стоёны.

Пассажир. Всё! Я пассажиг. Вы это знаете, и я это не скгываю. Это не пагаход. Это не кгуиз. Из кухни нет выхода пгодукции. Они обгазовали замкнутый цикл и всё глотают без выхода блюд. Все спгашивают, что я ищу. Когда я сел сюда, я искал покоя. Но я уже не ищу покоя – я ищу кингстон. Я хочу видеть шеф-повага, заполненного водой по гоглышко, и надавить на его дикий живот. Вместо чувства отдыха, вместо чувства кгасоты, вместо чувства могского путешествия я испытываю чувство голода. У меня должны быть свои удовольствия, и я их получу. В машине я договогился за четыгнадцать гублей – они подвезут нас пгямо к дому, чтоб не искать такси. Ночью был дикий ггохот. Они сказали, что один дизель сошел с фундамента, но это их не беспокоит, и кто-то у нас укгал винт на стоянке. Поэтому нас заносит, но они сказали, что уже сами уггали винт у кгейсега, но очень большой, и нас опять заносит. Но все это мелочи. Главное, что мы не можем отойти, вот что меня беспокоит. Полкгуиза пгошло, а мы не отошли: они все вгемя пгинимают пгодукты. Тут такая скука, что я изменил любовнице с женой.