Наследник огня и пепла. Том V - Владислав Добрый

— Моя бабушка рассказывала, — говорит кто-то неожиданно спокойным басом на соседней телеге. — И про орду мертвецов. И еще про вампиров. И про вендикатов…

— Я даже знаю, почему она тебе это рассказывала! — тут же отвечает ему Гвена. Веселым, задорным голосом.

Все затихают, прислушиваются. Басовитый пропускают свою реплику, но я, наконец, разлепил губы и сказал вместо него нужное слово. Как мне хочется верить, сказал спокойным голосом.

— Почему⁈ — спрашиваю я с наигранным интересом.

— Да не любила она его. Вот и хотела насмерть напугать! — отвечает Гвена громко и хихикает. Шутка за пятьдесят, но в этот напряженный момент она спасает ситуацию.

— Да она сама его боялась, ты его видела? — подхватывают доморощенные шутники с соседних телег. По ополчению волной проходят смешки, кто-то даже вполне нормально засмеялся.

— Да, бабуля сама и была вендикатом! — внезапно говорит бас. — Как я сразу не догадался!

Лимит дурацких шуток уже исчерпан и басовитого не поддерживают одобрительным смехом. Однако и напряжение отступило. Люди обмениваются глупыми шутками с соседями, видное место среди которых занимают шутки про бабушек и прочих родственников. Пивовары встряхиваются, будто напружиниваются, как псы перед схваткой. Перехватывают поудобнее оружие. Арбалетчики стреляют всё чаще.

Древняя дорога выложенная желтыми плитами, тракт из забытых времен, всегда вызывал у людей трепет перед предками и мистический интерес. А теперь она становится путеводной для армии тьмы. С обеих сторон ее стискивают зловонные болота, залитые бледным светом луны. Топкие звуки и мерцающие отражения в воде создаю мрачную атмосферу и без противоестественных воинов на ней.

— В первый раз так страшно не было, — вполголоса удивляюсь я своим ощущениям.

Это ошибка. Меня слышат. И тут же волна шепота катится по рядам пивоваров. Я точно от страха совсем отупел, сказанул вслух. Я натыкаюсь на откровенно презрительный взгляд Ланса. Он поднимает руку и захлопывает свое забрало. Молча. Но этот жест прямо таки пропитан ядом едкой насмешки. Я и сам кусаю губы от стыда.

Аристократ не испытывает страха. Никогда.

Армия нежити вдруг останавливаются. Они не обращают внимание на обстрел. Причина их остановки становится ясна минутой позже. Часть неживой пехоты сходит с дорожных плит прямо в болото. И почти сразу оказывается в воде по грудь. Это их тоже не заботит. Они дальше лезут в болото, погружаясь все глубже, разгоняя болотную грязь шлемами. Пока не пропадают из вида.

— Обходят, — нервно говорит Анья рядом.

— Матль, разбить отряд на две части и выстроиться вдоль дороги! — командую я.

Похоже это уже слишком. Пивовары явно недовольно, но невнятно ворчат. Что хуже, они, один за другим, отходят от борта телег.

— Встань вперед, Чевертак! — неожиданно пронзительно кричит Арья. — А вы куда собрались? Встаньте вперед, трусливые ублюдки! Или будете прятаться за мою юбку?

Это заставляет ближних к нам замешкаться. Но те, кто на дальних телегах, сейчас слышат только свой страх.

— Сперат, смотри! — снова веселым голосом, и слишком громко для обычного человека, кричит Гвена. — Среди пивоваров только у одного есть яйца! Да и тот в юбке!

Горожане затихают, переваривая изощренное оскорбление. Ланс издевательски смеётся. Испуганно-недовольный гул сменяется злыми выкриками. В сторону Гвены даже повернули два арбалета. Уверен, эти болезненно-самолюбивые придурки даже устроили бы сейчас драку с нами, если бы не мертвецы. Нежить вдруг резко срываются с места и бежит на нас, стремительно преодолевая оставшиеся сотню шагов. Я не ожидал, что они могут двигаться так стремительно.

Даже мёртвая дисциплина не помогла им удержать строй во время бега. Вот только строй все равно бесполезен против баррикад. Сверкая злыми зеленоватыми искорками в глазницах черепов, наши враги мечут копья, бросают щиты и карабкаются на телеги. Некоторые оставались внизу, становясь подставкой для тех, кто шел за ними. Атака мертвецов была похожа на нашествие муравьев. Уже очень скоро некоторые телеги буквально захлестнуло мертвецами, как морской волной.

Кто бы не командовал моим врагом, он очень быстро учился. Будь против меня полководец с обычной армией, это бы не имело особого значения. Но исполнительные солдаты армии некроманта делали его сообразительность смертельно опасным преимуществом.

Вот только в этот раз ему противостояли не мои бродяги и доходяги, готовые рискнуть жизнью за гарантированную миску молотого пшена и монетку. В этот раз они столкнулись с воинами. Двумя сотнями испытанных профессионалов. Как только дело дошло до драки, пивовары отодвинули на второй план свой естественный страх перед противоестественным. И принялись за привычное дело.

Их манера боя вызвала у моего внутреннего Магна снисходительную усмешку. Бьют слишком медленно, слишком размашисто — любой аристократ, которого хоть немного учили владению оружием, легко зарежет такого пивовара в бою один на один. Да, в ударах горожан не чувствовалось какой-то особой школы, как у тех же долгобородов. Это удары, которыми валят деревья лесорубы. Так вгоняют кирку в грунт землекопы. Такими ударами колят камни каменотесы. Сильные и точные.

И это было именно то, что нужно против не рассуждающего врага, нечувствительного к боли и потерям. Ровно пять ударов сердца я думал, что волна мертвецов захлестнет нас. А потом пивовары начали ломить. Звяканье железа о железо, крики людей, топот ног — все это заглушал треск. Как будто стадо слонов выбежало на выстланную сухими ветками поляну. С этим звуком ломались кости мертвой пехоты. Я понял, что уже давно выхватил меч и поднял его над головой, готовясь вступить в схватку. Потому что мне казалось, что линия уже прорвана. Но нет. Волна атакующих разбилась о телеги, как морская волна разбивается об утес. Первый натиск спал. Будто даже мертвецы были обескуражены страшными потерями и неудачей. Или, скорее, тот кто дергал их за нитки. И только в этот момент пивовары начали петь свою боевую песню.

Мертвецы не отступили и не ослабили натиск — просто те, кто был впереди, были вновь упокоены. Как это обычно у меня бывает, мозг начал выборочно выхватывать картинки из схватки. Вот расторопный скелет с кинжалом в руке и в сильно изорванном поддоспешнике на костях буквально перепрыгивает первый ряд горожан. Кривясь от отвращения, его хватает арбалетчик. Одной рукой за кости, сжимающие кинжал, второй за кости таза. И выбрасывает особенно ловкого мертвеца обратно. Появившийся над бортом телеги мертвец в шлеме-таблетке получает удар алебардой в макушку. Глухой «дзинг». Но шлем выдерживает. Не выдерживает позвоночный