Синдикат несчастных происшествий - Пэлем Вудхауз

Не раньше, чем через две недели мы получили извещение из Чэринг-Кросской больницы, что больному лучше, и он может принимать посетителей. Мы сложились и купили корзину фруктов. Я и Акридж были уполномочены пайщиками навестить больного и передать ему привет от нас всех.

- Здравствуй, милый, - прошептали мы больничным шепотом, тихо подходя к его постели.

- Садитесь, джентльмены, - сказал он. Признаться, его тон сразу же несколько удивил меня. Тэдди Викс никогда прежде не называл нас джентльменами. Но Акридж, казалось, не заметил в его словах ничего необычного.

- Молодчина! Молодчина! - сказал он. - Ну, как ты себя чувствуешь? Неплохо? Мы принесли тебе гостинцев в знак нашей любви...

- Благодарю вас, мне значительно лучше, - с удивительной отчетливостью ответил Тэдди Викс. - Я считаю, что Англия должна гордиться своими журналами. Английские журналы интересны, разнообразны, талантливы. Особенно нравится мне вводимое ими страхование от несчастных случаев. Эта система выше всяких похвал. Вы записали? - осведомился он.

Мы с Акриджем переглянулись. Врач сказал нам, что Тэдди вполне нормален, но его слова звучали, как горячечный бред.

- Что ты говоришь, старина, с какой стати нам записывать твою болтовню? - ласково спросил Акридж.

Тэдди Викс удивился.

- Разве вы не репортеры?

- Репортеры? Я тебя не совсем понимаю.

- Я думал, вы - представители тех журналов, которые выплатили мне премию за то, что я попал под грузовик... Я думал, что вы пришли меня интервьюировать, - сказал Тэдди Викс.

Мы с Акриджем снова переглянулись. Мрачные предчувствия закрались в наши сердца.

- Неужели ты меня не помнишь, Тэдди, милый? - озабоченно спросил Акридж.

Тэдди Викс нахмурил брови и стал сосредоточенно напрягать свою память.

- Вспомнил, - сказал он, наконец. - Ты - Акридж. Не правда ли?

- Правильно, Акридж.

- Да. Я так и догадался, что ты - Акридж.

- Странно, как это ты мог забыть меня?

- Последствие несчастного случая, - сказал Тэдди Викс. - Эта штука ударила меня прямо по голове. С тех пор у меня отшибло память. Доктора очень заинтересованы моей болезнью. Некоторые вещи я помню отлично, а другие совершенно забыл.

- Но, надеюсь, ты не забыл, - заторопился Акридж, - о тех деньгах, которые тебе уплачены журналами?

- О, нет, об этом я помню и никогда не забуду. Акридж облегченно вздохнул.

- Я был подписчиком разных журналов, - продолжал Тэдди Викс, - и теперь все они выплатили мне страховую премию.

- Верно! Правильно, старина! - вскричал Акридж. - И, конечно, ты помнишь и про наш синдикат?

Тэдди Викс поднял брови.

- Синдикат? Какой синдикат?

- Помнишь, мы собрали капитал и подписались на целую кучу журналов и бросили жребий, кому из нас попасть под грузовик, чтобы получить с этих журналов деньги. Жребий вытянул ты. Неужели не помнишь?

На лице у Тэдди Викса изобразилось глубочайшее изумление. Казалось, он был потрясен.

- Ничего такого я не помню, - сурово сказал он. - Не представляю, как я мог стать членом преступной шайки, собирающейся путем обмана вытянуть деньги из еженедельных английских журналов.

- Но, старина...

- Впрочем, если ваши чудовищные утверждения правильны, - сказал Тэдди Викс, - у вас, несомненно, имеются документы, могущие их подтвердить.

Акридж взглянул на меня. Я взглянул на Акриджа. Наступило молчание.

- Идем отсюда, - сказал Акридж печально. - Нам здесь нечего делать.

- Верно, - отозвался я мрачно. - Идем!

- Рад был вас видеть, - сказал Тэдди Викс. - Спасибо за фрукты.

Через месяц я встретил Тэдди Викса на улице. Он выходил из конторы лучшего лондонского театра. На нем была новая серая шляпа с жемчужным отливом, такие же гетры, новый превосходно сшитый синий костюм с красноватым оттенком. Вид у него был ликующий, и, проходя мимо меня, он вытащил из кармана золотой портсигар.

Вскоре после этого, как вы помните, он прославился на всю Англию, выступая в фешенебельном театре "Аполло". Он стал кумиром толпы.

V

В церкви орган заиграл свадебный март. Служитель вышел на паперть и широко распахнул двери. Пять кухарок перестали обмениваться воспоминаниями о других свадьбах, еще более шикарных, в которых они принимали участие. Фотографы засуетились. Стоявший возле нас растрепанный, небритый мужчина раздраженно зарычал:

- Паразиты! Богачи проклятые!

Из церкви на паперть вышло прекрасное существо, ведя под руку другое существо - не столь прекрасное.

Не было никаких сомнений, что Тэдди Викс был в то утро ослепительно хорош. Он стал еще красивее, чем раньше. Его мягкие волосы, пышно завитые, сияли на солнце. Его глаза были ярки. Его гибкий стан, облаченный в изысканнейший костюм, был строен, как стан Аполлона. Но стоило только взглянуть на молодую, чтобы понять, что он женился на деньгах... Они остановились в дверях, и фотографы захлоптали у своих аппаратов.

- Есть у тебя шиллинг, дружище? - вполголоса спросил меня Акридж.

- Зачем тебе нужен шиллинг?

- Никогда в жизни мне не был так нужен шиллинг, как в эту минуту, сказал Акридж.

Я дал ему шиллинг. Акридж обернулся к растрепанному мужчине, и я увидел, что в руке у него большой, мягкий, сочный, перезрелый помидор.

- Хотите заработать шиллинг? - спросил Акридж.

- Еще бы, - ответил мужчина.

Акридж наклонился к нему и стал что-то шептать ему на ухо.

Фотографы окончили свои приготовления. Тэдди Викс закинул голову тем изысканно-галантным жестом, который очаровал столько женских сердец. Он улыбнулся и показал свои знаменитые зубы. Кухарки неодобрительно обсуждали наружность невесты.

- Спокойно, снимаю, - сказал один из фотографов.

Над головами зрителей пролетел огромный помидор. Он был брошен меткой рукой, как бомба, разорвался между прекрасными глазами Тэдди Викса и облил его нежное лицо пурпурной жидкостью. Он залил воротничок Тэдди Викса, забрызгал его белоснежную манишку. Небритый мужчина во всю прыть пустился наутек.

Акридж схватил меня за руку. В глазах его светилось удовольствие.

- Пойдем, - сказал он.

И мы рука об руку медленно зашагали по улице под лучами благодатного июньского солнца.