Потери - Светлана Нилова

 Про мои краски и карандаши Вики сразу сказала: «Сначала израсходуй те, что есть, а потом уже проси новые». А так как мои краски расходовались неравномерно, я поняла, что мне ещё долгое время придется рисовать лишь желтым, красным и коричневым цветами.

 Что касается бумаги, то на одном из таких «семейных» советов Вики настояла на том, чтобы я расходовала не более 30 листов в месяц, по одному листу в день и торжественно выдала мне пару долларов.

 - Твои родители слишком избаловали тебя! – говорила она. – Мы живем не так богато, чтобы тратить деньги на всякую ерунду, вроде твоих рисунков. Кстати, у каждого листа есть ещё и оборотная сторона, верно? Так что 30 листов в месяц – это ещё слишком много!

 В тот же вечер я не пожалела бумаги и коричневым мелком набросала рисунок: женщина с библией под мышкой, с губами, сложенными в «куриную гузку», источает вокруг себя поцелуйчики и сердечки. Я старалась, чтобы было похоже на Вики. А в зеркале, в которое она смотрится, отражается страшная медуза Горгона, с черепом вместо Библии и змеями вместо локонов. Вместо поцелуйчиков и сердечек, я пририсовала молнии и перекрещенные кости.

 Меня в ней раздражало всё: и костлявое телосложение, и завитые в мелкие колечки волосы, и тонкие губы, которые она складывала, как ей казалось, в приветливую улыбку. А больше всего меня бесила её двуличность. Она могла часами щебетать со своими «божественными» подружками, а потом запросто нелицеприятно обсуждать их с Томом, едва за ними закрывалась дверь. На людях она обращалась со мной совсем не так, как дома, она источала патоку и, казалось, что я прямо липну в её благожелательности. Я не могла и не хотела притворяться и по всему выходило, что я – неблагодарная дрянь, которая разбивает сердце приемной матери, которая костьми готова лечь, чтобы воспитать из своих приемышей высоконравственных и достойных граждан.

4. Тайна

 Кстати, в новой школе ко мне так и приклеилась кличка «Приемыш». Лучше бы звали Аляска.  Но в этой школе всем было всё равно: кто я, откуда и где жила раньше. Никому не было до меня никакого дела. Лишь однажды у школы меня окликнули:

 - Эй, Приемыш, травки хочешь?

 Я обернулась. У стены стояли двое парней и девчонка. Все они казались моего возраста, я вроде даже видела их на занятиях. Девчонка была вся утыкана шипами, колечками и прочим пирсингом, мне даже смотреть на неё было больно.

 - Травки? – переспросила я.

 -Ты что: с неба упала? – засмеялись парни, а девчонка сказала:

 - Это же Харди. Они всегда берут себе чокнутых.

 Я не обиделась, напротив, мне показалось, что я смогу что-то узнать о своей приемной семье, поэтому я, как можно вежливей спросила:

 - А что вы знаете о Харди?

 - А тебе зачем?

 - Хотелось бы знать, куда я попала…

 - Ты попала конкретно, детка. С Харди так: либо лижешь им зад, либо сдохнешь. С двумя девчонками, что были до тебя, так и случилось.

 Я вспомнила портрет с траурной ленточкой.

 - А что с ней произошло?

 - Утонула. Такой вот несчастный случай. Думаешь Харди ни при чём?

 Мне стало не по себе.

 - А со второй девочкой что? Она вроде жива…

 - А ты её живой видела? Вот и не говори. Она просто исчезла.

 - А Стейси? Маленькая девочка? – у меня вдруг заныло сердце, так захотелось, чтобы всё было неправдой…

 Парни заржали.

 - Вот она и лижет!

 - И не только зад!

 Мне стало так гнусно, что, не окончив расспросов, я пошла прочь. Всё неправда! Стейси, такая нежная и красивая, была чиста, как ангел. А эти парни – просто обкуренные ублюдки.

 - Эй, Приемыш, травку-то берешь?

 Я вспомнила своих одноклассников из Астории и мне захотелось плакать от досады. Концерты, школьная газета, передача на местной радиостанции, Интернет портал, спортивный клуб – молодежь в Астории постоянно была чем-то занята. И даже география полуострова, на котором стоял город, была прекрасна: с трех сторон Асторию окружали воды залива, а с четвертой – был лес. География Уоррентона была не так разнообразна. Он протянулся вдоль 104 шоссе, одним концом упираясь в кладбище (добро пожаловать в семейство Харди!), вторым концом  -  в мою новую школу и терялся у озера Смит. Интересно, где утонула приемная дочь Харди? Не в этом ли озере? Тогда всё ясно: кладбище - дом Харди – школа – озеро Смит – и снова кладбище. Круг замкнулся. Как бы узнать об этих девочках побольше?

 Проходящий парень сорвал  с меня наушники, засунул себе в ухо.

 - От чего тащишься, Приемыш?

 Я боялась дернуться, чтобы случайно не порвать проводки. Плеер и наушники мне подарили родители, папочка записал туда мои любимые композиции. Это было за неделю до их отплытия. Как раз на мой день рождения. И это было единственное, что осталось от них. Я берегла плеер и не расставалась с ним ни на минуту.

 - Чё, батарейки сели? Какое-то шипение, - парень прислушался. Вдруг лицо его изменилось. Он резко выдернул наушник из уха, швырнул мне.

 - Что за…

 - Это шум моря и голоса дельфинов, - сказала я.

 - Ну, ты чокнутая.

 Парня явно не заинтересовал мой плеер. Он покрутил пальцем у виска и пошел своей дорогой. Я вздохнула спокойнее. Быть чокнутой в школе Уоррентона не так уж и плохо. Никто не пристает с разговорами, не вовлекает в местные интриги. Я избегала общаться и с местной «элитой», и с «наркошами». «Ботаны» держались поодиночке и с ними я тоже не разговаривала. Сидела на уроках, получала свои С+ и не высовывалась. Это была не школа Астории с её пестрым разнообразием. В школе Уоррентона шла война между добром и злом. «Добро» в лице отличников, хорошистов и подлиз. Они  неизменно улыбались, смотрели снисходительно,  по воскресеньям пели гимны в разных церквях и активно участвовали в школьной жизни. Точнее в тех делах, что навязывали учителя. «Наркошами» называли тех, кто открыто бунтовал против правил и порядков, носил неподобающую одежду или красил волосы в неестественные цвета. «Наркошами» их называли всех поголовно, хотя реальными наркоманами были не все. Я даже думаю, что «травка» - самый легкий из наркотиков был скорее, как вызов «элите» и учителям, а не как зависимость.

 Я избегала в школе всех. Мне была неприятна «элита», каждый из членов которой напоминал мою мачеху Вики. Нервные, вечно бунтующие «наркоши» меня тоже не привлекали. Почему в школе Астории было всё по-другому? И в Уналашке, и на Гавайях – да нигде не было такого явного противостояния учеников. Всегда были какие-то компании, группировки, клубы «по интересам», но они никогда не боролись друг с другом так открыто и явно. Всё. Не хочу об этом думать. Лучше узнаю побольше о семействе Харди.

 После школы я позвонила Марианне и она приехала на отцовском фургоне. Понятное дело -  летом она получила права и теперь могла разъезжать куда угодно. Они с Вики жеманно поприветствовали друг друга сахарными улыбочками, обсуждая наступающий день Благодарения и рецепты индейки. Потом мы с Марианной поднялись ко мне в комнату.

 Когда я изложила ей суть она только усмехнулась.

 - Это не по моей части. Расследования! Тайные делишки семейства Харди!  - Марианна растянулась на моей кровати. - Такими вещами у нас занимаются только два человека: Джей-Эйч и Би-Би.

 Би-Би – Брайн Браун – раньше учился на одном потоке с Джо, но уже получил аттестат и теперь стажировался, как помощник шерифа. Я помнила, что в школе он был капитаном футбольной команды и девчонки на нем висели просто гроздьями. Брайн был высоким и светловолосым, а его  голубые глаза  глядели всегда доброжелательно.

 - Ну, ты же знаешь Брайна. Может, попросишь его помочь? – попросила я.

 Марианна потянулась, по её губам скользнула фривольная улыбка.

 - Я слишком хорошо знаю его.

 Она перешла на французский.

 - …все ложбинки  и выпуклости его тела, все потаенные уголки его души…

 Я смутилась.

 - У вас что-то было?

 Марианна засмеялась и села.

 - Тебе надо больше читать женских романов иначе так и останешься дремучей старой девой. А Брайн вполне был бы хорош, но только как любовник. Без перспектив. Всю жизнь  безупречно прослужит в полиции, охраняя штат Орегон от подвыпивших туристов и местных хулиганов, выйдет на пенсию и получит золотые часы. Вот предел его мечтаний: беззаветное служение Родине! Скучно, примитивно. Нет. Меня влекут политики и бизнесмены!

 - С тобой всё ясно, - перебила я Марианну. – Скажи, Браун сможет мне помочь? Разузнать о том, что случилось с девочками Харди.

 - Не знаю, не знаю… - Она смерила меня взглядом. -   А ты-то чем сможешь его заинтересовать? Обратись лучше к Джей-Эйч. Он такой же проныра, как и Брайн. К тому же они -  приятели.

 - Я не хочу обращаться к Джо.

 - Он же к тебе неровно дышит…

 - Вот поэтому и не хочу.

 - Твои дела, - сказала Марианна равнодушно. Телефон Брайна я тебе оставлю, только он допоздна ошивается в полицейском участке и его трудно застать. А теперь рассказывай! – Марианна устроилась поудобнее, поджав под себя ноги, - Ну, как тебе новая школа?