Британский вояж - Александр Михайловский

– Эх, Геннадий Иванович, – вздохнул Пирогов, – вы ведь сами моряк, и прекрасно знаете, что пока вы находитесь на суше, вы будете переживать и думать – все ли сделано, и не забыли ли вы что-то. А когда выйдете в море – тут уже у вас не должно быть никаких сомнений. Идемте, господа, доложим обо всем подполковнику Щукину…

Новые знакомые

Все были заняты текущими делами, и лишь один Александр Христофорович откровенно бездельничал. Точнее, он лечился, хотя для некоторых беспокойных личностей, к которым принадлежал граф, это работа порой кажется потяжелей разгрузки вагона с углем.

Бенкендорфу очень понравилось место, куда его привез подполковник Щукин. Это был небольшой поселок с одноэтажными кирпичными постройками, расположенный в сосновом лесу. Воздух здесь был чист и напоен ароматом хвои. По поселку бегали рыжие белки. Они были ручными и безбоязненно подходили к людям, маленькими лапками осторожно забирая из их рук орешки.

Сразу по прибытии местный эскулап пригласил Александра Христофоровича в свой кабинет и попросил раздеться. Он внимательно осмотрел графа, отметил его шрамы, оставшиеся после боевых ранений, и, узнав, что Бенкендорф, помимо всего прочего, был дважды контужен, укоризненно покачал головой.

– Надо беречь себя, голубчик, возраст, понимаете – это такая штука… Но ничего, мы вас тут немного подлечим. Будете жить в отдельной палате, ну, а к процедурам приступим прямо сейчас. И еще вам мой совет – побольше гуляйте и спите. Постарайтесь на время забыть о работе и просто отдыхайте. А то я знаю вас, – доктор улыбнулся, – вы и во сне все о службе думаете.

И вот Александр Христофорович стал лечиться. Второй день подряд он послушно выполнял все требования медиков. Лечение в XXI веке было совсем не похоже на лечение века девятнадцатого. Ему не наклеивали противно пахнущие пластыри, не ставили пиявок, не пускали кровь, не давали дурно пахнущие снадобья. Вместо пластырей ему делали ароматные теплые ванны, после которых он засыпал, как младенец. Вместо пиявок ему ставили капельницы – немного неприятно, но все же, в отличие от кровопускания, это не такая уж болезненная процедура. А еще ему делали массаж.

Уже на второй день граф почувствовал, что боли в груди стали потихоньку затихать. Он начал дышать более глубоко и свободно, и теперь, по утрам гуляя по парку, он, с наслаждением вдыхая душистый смолистый воздух, и с улыбкой наблюдал за смешными прыжками рыжих хвостатых шалуний. Ему нравилось кормить белочек из рук. Те, схватив с его ладони орешек, быстро мчались вверх по стволу сосны, ища место, куда можно было спрятать полученный подарок.

А вот не думать о своей работе и о государе у Бенкендорфа как-то не получалось. Он все время переживал – как там справляется со всеми его делами III отделения новый заместитель майор Соколов. Да-да, уже не ротмистр, а майор. Накануне отправки в будущее император сказал графу в приватной беседе, что со дня на день он поздравит ротмистра чином майора. Конечно, Соколов умный молодой человек, да и пришельцы из будущего ему помогут в случае чего. Но все же на душе у графа было как-то неспокойно.

Впрочем, уважаемый Антон Михайлович обещал, что если что-то случится, то он непременно сообщит графу по прибору, который передает на расстояние человеческий голос. Здесь этот прибор называют телефоном.

На третий день пребывания Александра Христофоровича в этом поселке, к нему неожиданно пришли гости. Одного из них граф хорошо знал – это был подполковник Щукин. А вот второго он раньше никогда не видел. Это был высокий мужчина лет пятидесяти–шестидесяти, худощавый и улыбчивый. По тому, как обращался к нему Олег Михайлович, Бенкендорф понял, что он в здешнем мире является большим начальником. Но это не президент Путин – портрет правителя России XXI века Бенкендорф видел в кабинете у доктора. Тогда кто же он?

Увидев беспокойство на лице графа, Щукин успокаивающе поднял руку.

– Нет, Александр Христофорович, – сказал он, – в Петербурге все в порядке, все живы и здоровы. Государь передает вам привет и пожелание побыстрее поправиться. Просто мне срочно понадобилось по нашим общим делам вернуться в будущее. Пользуясь оказией, я решил заглянуть к вам и передать вам поклон от всех ваших друзей.

– Большое спасибо вам, Олег Михайлович, за заботу, – ответил Бенкендорф. – Сказать по чести, ваши доктора – просто чародеи. Я словно помолодел на несколько лет. Думаю, что лечение пойдет мне на пользу, и скоро я буду готов снова трудиться на благо императора и нашей матушки-России.

– Вот и отлично! – воскликнул Щукин. Потом он покосился на своего спутника и, дождавшись его едва заметного кивка, добавил: – Александр Христофорович, позвольте вам представить – Сергей Борисович. Он, как и вы, в свое время занимался разведкой и тоже, как вы, генерал.

– Очень рад встрече с коллегой, – произнес Бенкендорф, пожимая руку новому знакомому. – Я думаю, что Олег Михайлович уже представил вам меня?

Сергей Борисович кивнул и жестом пригласил всех присесть на садовую скамейку, стоявшую на лесной полянке.

«Я прав, – подумал про себя граф, – этот человек – большой начальник. Уж очень он уверенно держится. Послушаем, что он мне сейчас скажет».

– Александр Христофорович, – Сергей Борисович внимательно посмотрел на Бенкендорфа, – если вы чувствуете себя хорошо, то не могли бы вы рассказать мне о том, каковы ближайшие планы секретных служб Российской империи по ликвидации того, что в нашем времени называют «горячими точками»? Как вы предполагаете нейтрализовать деятельность британских спецслужб и польских мятежников?

– Как вам известно, Сергей Борисович, – сказал Бенкендорф, – мы запланировали ответный визит в Британию отряда, состоящего как из ваших, так и наших охотников. С моей точки зрения – это весьма рискованное мероприятие. Но в случае успеха британские агенты будут, как вы говорите, «нейтрализованы», причем на длительное время. Я молю Господа, чтобы все задуманное ими свершилось. В то же время я считаю, что риск все же очень велик, и в случае неудачи мы можем лишиться замечательных людей.

– Вы правы и неправы, Александр Христофорович, – немного подумав, произнес Сергей Борисович. – Людей будет, конечно, очень жаль. Но я всегда говорил и буду это повторять раз за разом: если мы знаем, что в том или ином регионе мира готовится террористический акт, направленный против России или ее граждан, то мы оставляем за собой право нанести удар, чтобы предотвратить эту угрозу. И для этого можно использовать все что угодно, лишь бы это было эффективно. Нам уже приходилось в нашей истории прибегать к таким методам. Мы рисковали, в некоторых случаях наши люди попадали в руки полиции и чужих спецслужб. Но мы делали все, чтобы выручить их. Я ведь, Александр Христофорович, как уже говорилось, тоже бывший разведчик. Хотя говорят, что «бывших» разведчиков не бывает. О таких, как мы с вами, хорошо сказано в одном замечательном фильме про разведчиков. Олег Михайлович, этот фильм надо обязательно показать Александру Христофоровичу. Так вот, о разведчиках там говорится следующее:

Нас почитают обманщиками, но мы верны;Нас почитают умершими, но вот мы, живы;Нас казнят, но мы не умираем;Мы гонимы, но не оставлены;Мы неизвестны, но нас узнают.

– Как хорошо сказано! – воскликнул Бенкендорф. – Чьи эти слова?

– Это из Евангелия, Александр Христофорович, – с улыбкой ответил Сергей Борисович, – из Второго Послания к Коринфянам.

– Грешен, – развел руками граф, – мне в жизни приходилось чаще держать в руках саблю и пистолет, чем Новый и Ветхий Заветы.

– Александр Христофорович, – продолжил Сергей Борисович, – акция в Британии, если она удастся, сыграет большую роль в борьбе против врагов России. Но надо идти дальше. Негоже, что вот уже десятилетия на Кавказе гремят выстрелы и льется кровь. Мы внимательно проанализировали все, что было написано о Кавказской войне, и хотим поделиться с вами нашими предложениями. Но давайте сделаем это после обеда. Видите, эскулапы уже машут нам, приглашая за стол. Перекусим и продолжим беседу…

Граф Бенкендорф и его гости пообедали в отдельном помещении, где стол для них накрыли молчаливые, но хорошо воспитанные и предупредительные работники санатория. За столом подполковник Щукин все больше налегал на борщ и жаркое с гречневой кашей – видимо, он изрядно проголодался. А Александр Христофорович и его новый знакомый ели не спеша, тщательно пережевывая пищу, при этом обмениваясь короткими фразами, в основном касающимися погоды и красоты места, в котором довелось поправлять свое здоровье старому вояке.

После обеда все трое вернулись на уже знакомую им скамеечку под соснами и продолжили прерванный разговор.

– Сергей Борисович, – сказал Бенкендорф, – нам пришлось прекратить беседу в тот момент, когда мы заговорили о Кавказе. Знаете, мне тут же вспомнилась моя боевая молодость, когда я, тогда еще совсем юный поручик, сражался с немирными горцами в составе отряда князя Цицианова. С той поры прошло почти сорок лет, а война на Кавказе все продолжается. Гибнут люди, страна вынуждена тратить огромные деньги на содержание армии. Как нам остановить эту кровавую вакханалию?