Острые коготки (СИ) - Вейла Елена

Она посмотрела на ребят. Малфой что-то недовольно вопил, Рон стоял весь красный и, видимо, сдерживался, чтобы не врезать ему ещё раз.

— Ты последний кретин! Ты понимаешь? Ты хоть знаешь, что за заклинание ты кинул? Идиот! Нам придётся теперь тащить их вручную!

Аристократ совсем не аристократично пнул замершего соплохвоста в клешню своим, уже совершенно заляпанным в грязи ботинком. Потом наклонился и, схватив за эту же клешню, потащил его назад, пятясь задом.

Рон присоединился к нему, он тащил вторую тварь и пыхтел рядом, выставив свой зад, обтянутый джинсами.

— Уизел, ты знаешь, что ты придурок, — бормотал блондин.

— Молчи, хорёк, или я тебя столкну в ту канаву.

— Видели бы вы себя! — Гермиона сдерживая смех, наблюдала за их торчащими попами.

У Малфоя были узкие бедра, которые облегали чёрные штаны с идеальными стрелками. Он обернулся и поймал её изучающий взгляд.

— И что, чей зад тебе больше нравится? — едко кинул он.

— Это что, соревнование? — хмыкнула она.

— Ну и? Что молчишь? — Малфой поднял полы своего чёрного пиджака и повёл бёдрами, нагло скалясь и заставляя ее опустить взгляд на его ягодицы.

Гермиона покраснела:

— Вы оба…

Парни обернулись в ожидании.

— Не в моем вкусе! Понятно?! — она отвернулась и посильнее завернулась в мантию Драко.

Рон расстроенно наклонился к своему соплохвосту и попёр его дальше. Малфой нахмурился, когда понял, что его мантия сейчас греет девчонку, которая его бесит. Он пожевал губу, раздумывая, что ей такого гадкого крикнуть, но подумал, что лучше не стоит — так мантия целее будет и повернулся к своей твари. Он неудачно шагнул вперёд, подскользнулся на мокрой траве и упал, подставив длинной ногой подножку рыжему. Тот охнул и свалился рядом в грязь, прямо на свой джинсовый зад.

— Черт, Малфой, ты это специально? — зарычал он.

— Ага, всю жизнь мечтал поваляться с тобой рядышком в тухлых листьях… — выплюнул аристократ брезгливо.

Тот ругнулся и начал подниматься.

— Что, Уизел, ты тоже достал нашу заучку? — поинтересовался Малфой, пытаясь подняться так, чтобы не запачкаться ещё.

— Да пошёл ты… С каких это пор она стала наша?

— С тех пор, как мы сели в эту грязь… Колись давай, как ты в этот раз лоханулся? — блондин встал и скривившись начал чистить одежду при помощи волшебной палочки.

— Об этом не рассказывают… — буркнул Рон, отряхиваясь.

— Ты что трахнул её, и она теперь злится, что ты на ней не женишься? — поднял на него взгляд аристократ и прыснул.

— Заткнись ублюдок, она не такая! — разозлился рыжий, краснея, как помидор.

— Как я тебя понимаю, она мерзкая! — Малфой обернулся на Гермиону и подумал, что в его мантии она похожа на куколку бабочки в коконе. — Гусеница!

— Закрой свой рот! — пыхтел её дружок рядом.

— Слушай, да она девственница… Ха! — вдруг понял слизеринец.

Уизли широко открыл глаза и испуганно пробормотал:

— Я тебе ничего не говорил!

— Мерлин, даже ты боишься её трахнуть! — ржал белобрысый негодяй.

— Закрой свою вонючую пасть! — не выдержал и уже крикнул Рон. — Ты сам вчера стонал от её поцелуев. Придурок!

— Я стонал, потому что она вцепилась, как клещ!

— Фу… Не хочу это слушать, или ты ждешь, что я врежу тебе ещё раз?

Малфой вдруг почувствовал такую ярость.

Стонал он! Конечно! Ещё чего этот идиот придумает!

— Да, давай, врежь-врежь, может вылетишь из Хогвартса, а я займусь твоей героической подружкой! — подначивал он.

Гермиона очнулась от раздумий только когда услышала вскрики, ругательства и какую-то возню.

Она обернулась и увидела, что парни вовсю дерутся, катаясь по грязи.

— Проклятье!

— Сука!

— Пожиратель недобитый…

— Сраный герой…

— Хватит! — она резко взмахнула палочкой и тех раскидало в разные стороны.

Гермиона первым делом бросилась к Рону. Кажется, она перестаралась — он дышал, но был без сознания. А Малфоя отбросило в канаву. Она увидела его бледную руку, хватающуюся за мокрую траву.

— Черт, Грейнджер… Мы просто дрались… Что тебе не стоялось… — послышалось его бормотание, он хотел вылезти, но не мог.

Гермиона бросилась к нему, чтобы вытащить, он схватил ее за руку и вдруг скользнул ботинками по грязи и повалился назад в яму, затягивая её за собой.

Гермиона открыла глаза, было темно, она не могла вдохнуть. Кажется парень навалился на неё сверху, утапливая всем телом в холодную жижу. Хорошо, что на ней была его тёплая мантия. Она слышала его частое дыхание, и как гулко стучит его сердце.

Он шевельнулся на ней, она почувствовала на своей щеке его тёплое дыхание.

— Ты в своей любимой грязи… Счастлива? — из его рта приятно пахло, но то, что он говорил выводило её из себя.

— Слезь с меня, индюк! — взбрыкнула она.

— Это ты во всем виновата! Вот и лежи… Наслаждайся! — он сильнее надавил на неё всем своим весом и начал вытаскивать мантию.

Гермиона тонко пискнула, попыталась хоть как-то пошевелиться, но тёплая ткань словно связала её по рукам и ногам.

— Хватит дёргаться, дура! — его мягкие губы вдруг задели кончик ее носа.

Она часто задышала и сглотнула, желая, чтобы он сейчас находился подальше.

Не так близко… Слишком близко…

— Малфой, мне больно, — прокряхтела она.

Он вдруг чуть отодвинулся, и она увидела его глаза, сверкающие гневом.

— Я запутался в мантии, не могу встать… — зашипел он и дёрнул ногами.

Кажется, их жёстко смотало вместе, как в коврик. Его нога сдвинулась, и он неожиданно засунул её между бёдер девушки. Она вытаращила глаза, задержала дыхание. Всё вместе — его запах, тяжесть его тела, движения на ней — невероятно возбуждали её.

— Малфой, убери…

— Заткнись…

— Малфой, не дергайся, — она уже тяжело дышала.

Но он упрямо дёргался, вдруг его руки зашевелились и оказалось, что он сжимает её зад.

— Ты это специально делаешь? — разозлилась она.

— Проклятье… — он попытался еще куда-то сдвинуться и снова задел бедром её между ног.

Она не сдержалась и прерывисто выдохнула.

— Да ты тут балдеешь, я смотрю… Нравится? — его губы коснулись её щеки.

— Уйди, придурок… — она закусила губу.

Он провел носом по её щеке:

— А то что?

— Малфой…

Он лизнул краешек её губ. Гермиона чуть не задохнулась от нахлынувших чувств.

— Мммалфой… Идиот… — кажется она сгорала от возбуждения, бесстыдно и дико, ей хотелось сжать колени. Он сразу же почувствовал её настроение.

— Грязная… Такая грязная… — произнёс он и ещё раз лизнул, но теперь её нижнюю губу.

— Черт… — она застонала от жара, который полыхнул внизу живота и неосознанно потерлась промежностью о его ногу.

Его дыхание нарушилось, он сглотнул.

Гермиона ничего не видела в темноте, но почувствовала, как его тёплые губы осторожно коснулись её щеки, потом ещё, ближе и ближе и вот он уже целует её в губы, а она отвечает, с удовольствием, плавясь под его стоны.

— Какая ты… Голодная заучка… — бормотал он, выцеловывая её сладкий рот.

Она потерялась в его прикосновениях.

Он засунул руку между её ног и надавил на промежность через джинсы, потёр крепкими пальцами задевая чувствительные струны:

— Что ты на это скажешь?

— Ммм, — она выгнулась, теряя волю и способность ясно мыслить.

— Заучка проглотила язык! — его рука ещё раз нажала на её лоно, а рот смял её губы.

Он убрал руку, чтобы засунуть её под кофту Гермионы. Холодные пальцы прошлись по её рёбрам. Она попыталась сопротивляться, но когда он коснулся её соска, нагло забираясь в тепло её лифа, она застонала и чуть не заплакала от невероятно приятного чувства. Его холодные шершавые пальцы ласкали ее грудь, второй рукой он держал её за ягодицу, впившись пальцами, а его язык гулял по её губам и внутри рта. Он и не понял, как, но её ладонь вдруг оказалась в его штанах. Он громко застонал, когда она сжалась на его возбужденном достоинстве.