История Рима от основания Города - Тит Ливий

5. (1) Начались сильный страх и смятение, обычные при внезапной тревоге. И тем не менее со стойкостью, какой никто не ждал от людей, внезапно подвергшихся подобной опасности, мужчины держали упорную оборону, женщины носили на стену всякие метательные орудия и камни; так они целый день защищали город, хотя римляне уже во многих местах приставили к стенам лестницы. (2) Около полудня Ацилий подал знак к отступлению и увел своих воинов в лагерь. Когда люди освежили силы едой и отдыхом, он перед закрытием военного совета объявил, что уже до рассвета все должны быть вооружены и готовы к бою, а уж теперь он не отведет воинов в лагерь, пока город не будет взят. (3) Римляне напали с разных сторон в тот же час, что и накануне, и поскольку у горожан уже недоставало и сил, и дротиков, и прежде всего мужества, то Ацилий за несколько часов захватил город. Тамошнюю добычу он частью распродал, а частью роздал и созвал совет, чтобы решить, как быть дальше. (4) Все согласились на том, что, поскольку этолийцы заняли проход через Корак, к Навпакту идти не стоит. Тем не менее Ацилий не желал, чтобы лето прошло бесплодно и чтобы этолийцы чувствовали себя так, словно из-за его медлительности они добились того самого мира, которого не смогли выпросить у сената. Он решил взять Амфиссу21 (5) и повел туда войско из Гераклеи через Эту. Поставив лагерь под стенами города, он начал дело не с его окружения, как в Ламии, но с осадных работ: во многих местах были подведены тараны, и хотя стены сотрясались под их ударами, горожане даже не пробовали ни придумать, ни изготовить ничего годного против подобных устройств: (6) вся их надежда была на оружие и отвагу. Частыми вылазками они приводили в замешательство не только неприятельские караулы, но и тех, кто находился на земляных работах и при осадных устройствах.

6. (1) Тем не менее стена обрушилась уже во многих местах, как вдруг пришла весть о том, что преемник Ацилия высадился с войском в Аполлонии и идет через Эпир и Фессалию. (2) При консуле22 было тринадцать тысяч пехоты и пятьсот конников, он уже достиг Малийского залива и отправил в Гипату гонцов с приказанием сдать город. Там ответили, что ничего не станут предпринимать иначе как по общему решению этолийцев. Чтобы не задерживаться на осаду Гипаты, покуда еще не взята Амфисса, консул с войском пошел на Амфиссу, выслав вперед своего брата Сципиона Африканского. (3) Перед их приходом жители покинули город, почти совсем к тому времени лишившийся стен, и все, как вооруженные, так и безоружные, укрылись за стенами городской крепости, считавшейся неприступной.

(4) Консул поставил лагерь в шести милях оттуда. К нему прибыли афинские послы просить за этолийцев. Сперва они встретились с Публием Сципионом, шедшим, как уже говорилось, впереди войска, а затем явились и к консулу23. (5) Более мягкий ответ они получили от Публия Африканского, который искал случая достойно прекратить Этолийскую войну, ибо взор его обращен был на Азию и царя Антиоха. Итак, он велел афинянам увещевать не только римлян, но и этолийцев, чтобы они мир предпочли войне. (6) По совету афинян из Гипаты быстро прибыло многочисленное этолийское посольство; сперва обратилось оно к Публию Африканскому, чья речь перед этолийцами еще укрепила их надежду на мир. Он напомнил им, что под его покровительство отдались многие племена, сперва в Испании, а затем в Африке, и повсюду оставил он больше памятников своей кротости и доброты, чем воинской доблести. (7) Уже казалось, что дело улажено, – но тут подоспел консул, а он дал тот самый ответ, с каким они в свое время были отправлены из сената24. Этолийцев ответ этот потряс так, словно они его впервые услышали: им стало ясно, что ни афинское посольство, ни снисходительный ответ Публия Африканского ничего не улучшили в их судьбе. Послы сказали, что хотят доложить об этом своим.

7. (1) Послы возвратились в Гипату, но решиться ни на что не могли: ведь тысячу талантов взять было неоткуда, а сдаться на милость победителя они опасались, боясь телесных мучений. (2) В конце концов тем же послам приказано было вернуться к консулу и Публию Африканскому, чтобы просить их: если они действительно хотят даровать этолийцам мир, а не просто дразнят несчастных несбыточною надеждой, то пусть либо скостят сумму выкупа, либо пообещают гражданам неприкосновенность. (3) Но консул был неумолим – и это посольство также вернулось ни с чем. (4) За ним последовали афиняне, они нашли этолийцев сломленными таким количеством отказов и попусту причитающими над участью своего народа. Глава афинского посольства Эхедем вновь вдохнул в них надежду, предложив просить о шестимесячном перемирии для того, чтобы отправить послов в Рим: (5) отсрочка ничего не добавит к их нынешним несчастьям, которые и так безмерны, а за это время может произойти многое, что облегчит их теперешнее положение. (6) По совету Эхедема были посланы все те же люди; сначала они встретились с Публием Сципионом, а через него испросили у консула перемирие на такой срок, какой им был нужен. (7) Маний Ацилий снял осаду Амфиссы, передал консулу войско и покинул провинцию, консул же от Амфиссы вернулся в Фессалию, дабы через Македонию и Фракию идти в Азию.

(8) Тогда Публий Африканский сказал брату: «Путь, на который ступаешь ты, Луций Сципион, одобряю и я. (9) Но все в этом деле зависит от доброй воли Филиппа. Если тот верен нашей власти, то подготовит нам путь и снабдит продовольствием и всем остальным, что кормит и поддерживает войско в далеком походе. Но если он отступится от нас, ни один шаг через Фракию не будет для тебя безопасным. Итак, прежде следовало бы разузнать, что у царя на уме. (10) Лучше всего это выяснится, если посланный найдет его не готовящим ничего заранее». (11) Выбор пал на Тиберия Семпрония Гракха25, самого горячего среди римских юношей того времени. Мчась с неимоверной быстротой и меняя лошадей, он за три дня покрыл расстояние от Амфиссы до Пеллы26. (12) Он застал царя на пиру уже много выпившим. Сама душевная эта расслабленность сняла подозрение в том, что царь замышляет какой-то мятеж. (13) Кроме того, гостя приняли ласково, а на следующий день он убедился в том, что продовольствие для войска тщательно приготовлено, на реках сооружены мосты, а дороги в труднопроходимых местах укреплены. (14) С такими вестями Гракх с той же быстротой помчался обратно и встретил консула в Тавмаках. Оттуда войско, довольное тем, что надежды верны и сбываются, прибыло в Македонию на все готовое. (15) Царь и принял, и проводил их по-царски. В нем были заметны и ловкость, и благородство, что располагало к нему Публия Африканского, мужа, достойного во всех отношениях и умевшего ценить ненавязчивое радушие. (16) Филипп проводил их не только через Македонию, но и через Фракию, снабдив всем необходимым. Так они прибыли к Геллеспонту.

8. (1) После морской битвы при Корике Антиох провел все свободное зимнее время за приготовлениями к сухопутной и морской войне. С особым усердием он отстраивал флот, чтобы не лишиться всех преимуществ на море. (2) Царь задумывался о том, что над ним одержали верх даже в отсутствие родосского флота, а второй раз родосцы не запоздают, если же в борьбе примут участие и эти силы, то ему потребуется гораздо большее количество кораблей, дабы сравняться с неприятельским флотом и силой, и численностью. (3) Итак, он послал Ганнибала в Сирию собирать корабли у финикийцев, а Поликсениду велел, поскольку тот оказался столь неудачлив в ведении войны, тем старательнее чинить старые суда и готовить новые. (4) Сам царь зимовал во Фригии, отовсюду собирая подкрепления. Посылал он даже и в Галлогрецию27; в те времена ее жители были гораздо воинственнее – в них еще не угас галльский дух, не забылось еще их происхождение. (5) Своего сына Селевка царь оставил в Эолиде, чтобы он с войском удерживал прибрежные города, на которые нападали с разных сторон – от Пергама Эвмен, а от Фокеи и Эритр римляне. (6) Римский флот, как уже было сказано, зимовал в Канах28. Примерно в середине зимы туда прибыл царь Эвмен с двумя тысячами пеших и пятьюстами конниками. (7) Он сказал, что немало добычи можно захватить во вражеских землях вокруг Тиатиры, и убедил Ливия дать ему пять тысяч воинов. Те были посланы и за несколько дней доставили оттуда огромную добычу.

9. (1) Между тем в Фокее начался мятеж, ибо какие-то люди склоняли чернь на сторону Антиоха. (2) Зимовка кораблей была для горожан тяжким бременем, равно как и дань: от горожан потребовали пятьсот тог и пятьсот туник; (3) страдали они и от нехватки продовольствия, из-за которой город покинули и корабли, и римский гарнизон. Тогда-то и осмелели те, кто на сходках призывал чернь взять сторону Антиоха. (4) Сенат и оптиматы29 считали, что следует твердо держаться союза с римлянами, но зачинщики мятежа больше преуспели. (5) Чем сильней запоздали родосцы прошлым летом, тем раньше – на весеннее равноденствие – они послали корабли в этот раз, командовал же тридцатью шестью судами все тот же начальник флота Павсистрат. (6) А Ливий с тридцатью собственными кораблями и семью квадриремами, которые привел с собой царь Эвмен, уже отправился из Кан к Геллеспонту, дабы подготовить там все необходимое для переправы войска, которое должно было подойти. (7) Сначала Ливий привел флот в гавань, называемую Ахейской30, оттуда двинулся к Илиону и, принеся жертву Минерве31, благосклонно выслушал посольства, пришедшие от соседей – из Элеунта, Дардана, Ретея – и передавшие свои города под покровительство римлян. (8) Оттуда он доплыл до входа в Геллеспонт и, оставив десять кораблей на стоянке против Абидоса, переправился с остальным флотом в Европу для осады Сеста. (9) Воины уже приблизились с оружием к его стенам, когда из ворот вышли исступленные галлы32 в торжественных одеждах; они сказали, что, служа Матери богов, по ее приказу умоляют римлян не трогать стен и самого города. (10) Никому из них не было причинено вреда. Вскоре показались в полном составе сенат и должностные лица, объявившие о сдаче города. (11) Затем флот переправился к Абидосу. Римляне сперва вступили в переговоры, чтобы узнать, как настроены горожане, но, не встретив готовности решить дело миром, начали подготовку к осаде.