История лисы-метаморфа (СИ) - Катрин Селина

– Тогда тебе стоит немедленно ехать к королю, рассказать всё как есть и в кратчайшие сроки подписать закон. Пока закон не подписан, тебя имеет смысл убрать. Позднее будет уже бессмысленно, – заключил Джек Джонсон.

Оливер встрепенулся. Об этой ситуации с такого ракурса он ещё не думал.

– А что с ней делать? – он мотнул головой в сторону Чирры.

– Поживёт временно у меня, я её подлатаю, – невозмутимо ответил Джек, отпивая виски.

– Я не это имел в виду, – Оливер поморщился. – Она всё это время жила у меня дома и врала мне! Прямо в лицо! Как я теперь смогу доверять ей?

– Олли, не будь дураком, – мягко сказал Джек.– Успокойся, обдумай ситуацию, пока съездишь к королю за подписью. Она – лучшее, что с тобой случилось. Она спасла твоего сына от змеи и, кстати, это она же раскрыла Шарлотту, обнаружив, что та травит его, – Джеку удалось заинтересовать Оливера. Эта информация была для него новой, – а ещё она принесла тебя на своей спине ко мне и не дала умереть от потери крови. Сегодня она рискнула своей жизнью и подставилась под удар ножа вместо тебя. Если бы не этот оборотень, то тебя бы здесь не было.

– Но она не хотела говорить мне, кто она! – Оливер сжал бокал так, что тот хрустнул. – Она пользовалась моим гостеприимством и доверчивостью! Она обманывала меня всё это время! Я думал, что эта девушка – хозяйка лисы. Я думал, что она человек. Я… я… я… Да разве можно поверить и простить такое?

– А ты бы разве так не поступил на её месте? – вопросом на вопрос ответил Джек, – Оливер, не кипятись и не руби с плеча. Остынь и подумай, что она для тебя значит. Если ты её действительно любишь, то простишь. А то, что она тебя любит и ценит твою жизнь превыше своей, она уже доказала, – он тяжело вздохнул, проверил пульс у девушки, а затем вышел из комнаты. Выходя он бросил, – Я бы хотел, чтобы у меня была такая женщина.

Оливер так и остался сидеть в кресле с открытым ртом. Его друг Джек Джонсон в который раз его удивил. Этот старый мудрый лекарь никогда не бросал слов на ветер.

Глава 22. Совместная жизнь с оборотнем

Чирра очнулась в доме лекаря Джека Джонсона. Он пожурил её, что слишком часто та попадает в различные передряги. При этом улыбка старого лекаря была такой искренней, что Чирра лишь улыбалась в ответ и совершенно не чувствовала себя виноватой. Джек сообщил, что Оливер в отъезде в Сетхеме, улаживает дела государственной важности. День ото дня девушке-лисе становилось всё лучше и лучше. Джек поил её кровоостанавливающей жидкостью, которая как оказалась, имела весьма приятный вкус. Ей было не по себе от того, что она очнулась, когда Оливер уже уехал. Ко всему, он не оставил ей никакой записки. Получилось так, что с момента, как она полностью открылась ему, они так и не поговорили. Она понятия не имела, как Оливер отнёсся к тому, что она оборотень. Теперь ему была вида полностью картина их взаимоотношений. Чирра пыталась выяснить, как вёл себя Оливер, привёзший её в дом лекаря без сознания, но Джек упорно избегал прямых ответов и отшучивался. Однажды он даже весьма серьезно сказал:

– Девочка, если бы моя женщина была готова пожертвовать жизнью ради меня, то я не задумываясь, женился бы на ней. И не важно, кто она.

И столько грусти и печали прозвучало в его голосе, что Чирра поняла: расспрашивать о личной жизни Джека не стоит.

Раз за разом она прокручивала сцену нападения головорезов на карету графа. Рэч не пострадал, оказалась подмоченной лишь его репутация. Вполне вероятно, что Дик и Гейл свернут ему шею. Как Рэч сможет объяснить, что ни на помощь не пришёл вовремя, ни единой стрелы не выпустил? Оправдание «стрелы испорчены» будет звучать слишком нелепо из уст члена Гильдии Наёмников. Они же лучшие из лучших. Со стороны коллег бездействие Рэча будет приравнено к предательству. Дику она выцарапала глаза и была уверена, что зрение к нему не вернётся. Гейлу же она пробила руку клинком насквозь. Он больше не сможет взяться правой рукой за оружие, а орудуя левой – уже не будет достойным убийцей. И Дика, и Гейла совершенно точно лишат членства в Гильдии Наёмников. А для таких, как эти мужчины, нет кары хуже. Жалела ли их Чирра? С одной стороны, эти ребята не виноваты в том, что им достался такой заказ. С другой стороны, она не жалела ни на грамм. Это закон природы: выживает сильнейший. Они первые напали, и добыча оказалась им не по зубам. Если бы Оливера не было бы рядом, то Чирра медленно и методично выследила бы их всех и убила. Закон природы или оборотней, – называйте, как хотите. Они напали на неё, сами вызвав на бой. Они сами имели целью убить её, то есть они сами задали правило боя не на жизнь, а на смерть. Выследить и убить их – в её глазах это было бы логично и правильно. Это не какая-то глупая женская месть, это – справедливость!

***

Оливеру пришлось в тот же вечер рвануть в сам Сетхем для подписания закона о запрете продажи и использования трехгранных клинков из Крэнгии на территории Норингии. Пока он был в дороге, чтобы отвлечься от мыслей о девушке-лисе, он накидал черновик приложения к закону, а котором запрещался даже ввоз подобных клинков с целью транзита в Шерисию. Дорогу сильно размыло осенними дождями, так что Оливер добирался до Сетхема несколько дольше, чем ожидал. Но он предупредил своих домочадцев, что исчезнет на пару недель и о нём не беспокоились. Он так же строго-настрого запретил кому-то говорить о том, что покидает Хьюддерсфилд. Для всех интересующихся – он слег с ангиной в особняке и некоторое время в королевской палате появляться не будет.

К королю его пропустили на удивление быстро. Граф Оливер Дюссо Тейлор обладал большим влиянием при королевской палате, его имя говорило само за себя. Король Норингии выслушал Оливера внимательно и тут же подписал и сам закон, и дополнение к нему о запрете транзита оружия. В тот же вечер он разослал копии законопроекта в самые крупные города государства и на таможенную границу с Крэнгией. С чувством выполненного долга Оливер мчался в карете обратно в Хьюддерсфилд. Теперь ничто не отвлекало его мысли от Чирры.

Он вспомнил, в каком состоянии купил её у Этана Эдванса и представил, что пришлось пережить маленькой и хрупкой девушке. К тому же, вдали от неё он всё чаще и чаще вспоминал их жаркие ночи и то, с какой любовью и заботой она к нему относилась. На какой-то момент ему даже стало стыдно за то, что он смалодушничал и бросил её на попечение Джека Джонсона. «Подумаешь, утаила о том, что оборотень. Не факт, что я сам бы сказал. Это не меняет её отношения ко мне и к Никки, а значит и не должно влиять на моё отношение к ней». О том, как Чирра дралась, словно тигрица, спасая его и свою жизнь, он старался не думать. Тогда в карете после её признания, у него совершенно отшибло мозги. Он не мог логически думать. Воспитанный своим отцом как единственный наследник благороднейшего рода Дюссо Тейлоров, граф привык решать все вопросы как истинный аристократ – пером и словом. Он считал, что машут кулаками только недостойные мужчины, не имеющие никаких других аргументов. Именно поэтому граф добился такого высокого положения при королевской палате. Оливеру ещё мальчишкой объясняли, что те, кто разбирается в политике – управляют государством. А те, кто не имеет знаний и образования, не умеют работать головой, идут как наёмная рабочая сила. Разумеется, если бы не шоковое состояние от перевоплощения лисы в девушку, он бы взял себя в руки, развернул карету и обратился бы к стражам правопорядка. Ввязываться в драки, а тем более проливать кровь – это недостойно джентльмена. Даже дуэли среди аристократов обычно идут до первой крови. Что на него нашло в тот раз, почему взял кинжал из рук Чирры, он не мог дать себе ответа.

Подъезжал к Хьюддерсфилду в полном нетерпении. Миновав ворота города, он сразу направил кристалл к дому Джека Джонсона, где оставил Чирру. Она сидела на улице в крытой беседке в облике человека, брала своими тонкими пальчиками листочки из горы на столе, прикладывала к носу на несколько секунд, определяя запах, а затем раскладывала по цветным холщовым мешочкам. Как только Оливер увидел её, сердце забилось быстрее. «Вот я идиот! Как ещё сомневаться так долго мог?!».