Античные критики христианства - Абрам Ранович

ведь с того времени, как он это сказал, прошло лет тридцать, (Здесь очевидная описка: должно быть либо "триста", либо (что менее вероятно) "триста тридцать") и нигде никто, ни сам Павел с другими телами не вознеслись на воздух. Итак, пусть молчание покроет это совершенно уничтоженное речение Павла.

3. Надо также упомянуть и то, что сказал Матфей, как лежащий на мельнице: (Гарнак понимает это как "мельничный раб"; но представляется более вероятным, что это выражение связано с какой-то поговоркой и означает человека, видящего сны, бредящего) "И проповедано будет, говорит он, евангелие царствия по всей земле... и тогда придет конец". (Мф" 24:14)

Но вот каждая улица на земле знакома с евангелием, все пределы и границы мира обладают всем евангелием, а конца нигде нет и не будет. Приходится допустить, что и это сказано с тайным смыслом!

4. Посмотрим также известные слова, сказанные Павлу: "Господь же в видении ночью сказал Павлу: не бойся, но говори... ибо я с тобой, и никто не сделает тебе зла". Деян., 18:9-10. Как же, разве не был схвачен в Риме и обезглавлен этот хвастун, говорящий, что "будет судить ангелов"? 1 Кор., 6:3. Мало того, и Петр, взявший власть "пасти агнцев", (Ин" 21:16) пригвожден к кресту и распят. И многие другие их единоверцы частью были сожжены, частью погибли после истязаний и поругания. Это недостойно решения бога или даже (просто) благочестивого человека, чтоб из-за любви и верности ему множество людей подвергалось жестокой казни, тогда как ожидаемого воскресения и пришествия не видно.

5. Можно взять и другое явно двусмысленное словечко,- там, где Христос говорит: "Смотрите, чтобы кто не прельстил вас; ибо многие придут под именем моим и будут говорить: Я Христос, и многих прельстят". Мф., 24:4 сл. Но вот прошло триста или больше лет, и нигде не явилось ни одного такого. Не сошлетесь же вы на Аполлония Тианского, человека, отличившегося всеми видами мудрости? Другого вы не найдете. А ведь он не об одном, а о многих говорит: "Выступят".

6. В придачу скажем и о том, что сказано в Апокалипсисе Петра; он изображает, как небо будет судиться вместе с землей, и говорит так: "Земля в день суда представит всех богу, и сама она будет судима вместе с окружающим ее небом". В сохранившихся отрывках Апокалипсиса Петра этой цитаты нет. Нет человека, столь невежественного, столь глупого, который бы не знал, что если все земное беспорядочно и не обладает свойством сохранять порядок, а является превратным, то небесные тела постоянно сохраняют одинаковый порядок, всегда движутся по одним и тем же законам, никогда не меняются и никогда не изменятся, ибо являются самым точным произведением бога. Поэтому немыслимо, чтоб они, удостоившиеся лучшей участи, распались, поскольку они закреплены божественным совершенным законом. Да и за что станут судить небо? в чем может оно оказаться грешным, раз оно с самого начала соблюдает порядок, установленный богом, и всегда пребывает само себе равным? Разве только кто-нибудь оклевещет небо, что оно заслуживает быть судимым, и донесет творцу,- как будто судья потерпит, чтоб кто-нибудь выступил против него и морочил его столь необычайными неверными сообщениями!

7. Далее он говорит слова, проникнутые нечестивостью; он говорит: "И растает вся сила неба, и небо свернется, как свиток книжный; и все звезды упадут, как падает лист с виноградной лозы и как падает лист со смоковницы". Здесь Апокалипсис Петра, очевидно, цитирует книгу Исаии (34:4). Такой же чудовищной лживостью и исключительной наглостью продиктовано хвастливое: "Небо и земля прейдут, мои же слова не прейдут". Мф" 24:35. Кто же тогда мог бы установить, что слова Иисуса сохраняют силу, раз ни неба, ни земли не будет больше? С другой стороны, если б Христос совершил это и разрушил небо, он тем самым сравнялся бы с самыми нечестивыми из людей, убивающими своих детей. Ведь сын признает, что бог отец неба и земли. "Отче, господи неба и земли", (Мф" 11:25) - говорит он. А Иоанн Креститель возвеличивает небо и говорит, что от него посылается благодать: "человек ничего не может сделать, если не будет дано ему с неба"; (Ин., 3:27) пророки говорят, что небо является жилищем бога: "воззри из жилища святыни твоей и благослови народ твой Израиля". Втор., 26:15. А если небо, которое в этих свидетельствах выставляется столь великим и важным, "прейдет", какое останется сиденье у владыки? и, если и земная стихия погибнет, что будет служить подножием для сидящего бога, который говорит: "Небо - престол мой, а земля - подножие ногам моим"? Ис" 66:1. Вот что (я могу сказать) о гибели неба и земли.

8. Другое, еще более чудовищное, учение, как бы ощупью взятое ночью, мы имеем в словах: "Подобно есть царство небесное горчичному зерну"; и в другом месте:

"Царство небесное подобно закваске", а затем: "Подобно царство небесное купцу, ищущему хорошие жемчужины"; (Мф., 13:31 сл) это разговорчики, достойные не мужчин, а женщин-снотолковательниц. Ведь когда кто говорит о великом и божественном, ему следует для ясности пользоваться простыми житейскими средствами, а не такими низкими и непонятными. Эти речения, помимо того, что они низменны и неподобающи для таких важных вещей, не заключают в себе никакого понятного смысла и ясности. А ведь они должны были быть очень ясными, ибо Они написаны ведь не для мудрых и разумных, а для младенцев. Мф. 11:25.

9. Надо ли пережевывать тот рассказ, где Иисус говорит: "Славлю тебя, отче, господи неба и земли, что ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам", (Мф. 11:25) а во Второзаконии сказано: "Сокрытое - господу богу нашему, а открытое - нам". Втор., 29:28. Более ясным и незагадочным должно быть то, что пишется для младенцев и неразумных. Ведь если тайны скрыты от мудрых и вопреки рассудку расточаются младенцам, еще не отнятым от груди, тогда лучше стремиться к неразумию и невежеству. Значит, великое дело мудрости явившегося (Иисуса) состоит в том, чтоб скрыть от мудрых луч знания и открыть его для глупцов и младенцев!

10. Еще одно место, более разумное - говорю в обратном смысле - нам следует рассмотреть. "Не здоровые имеют нужду во враче, но больные". Лк., 5:31. Это Иисус продекламировал толпе по поводу своего пришествия в мир. Итак, если он занялся грехами ради больных, как он говорит, то разве отцы наши не болели, а предки не страдали грехами? Если же здоровые не имеют нужды во враче и если он "пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию", (Мф., 9:13) так что и Павел имел основание сказать: "Иисус Христос пришел в мир спасти грешников, из которых я первый", (1 Тим., 1:15) если так обстоит дело, если призывается грешник и лечится болящий, если призывается неправедный, а праведник не призывается,- то непризванного и не нуждающегося в христианском лечении надо признать безгрешным и праведником. Ибо, кто не нуждается в лечении,- отклоняет учение верующих, и, чем решительнее он его отклоняет, тем, значит, он окажется более праведным, здоровым и безгрешным.

19. Правильно Гомер велел успокоиться мужеству эллинов, соединенному с образованием, и огласил необоснованное мнение Гектора, обращаясь к эллинам в следующих строках:

Стойте, аргивцы-друзья! не стреляйте, ахейские мужи!

Слово намерен вещать шлемоблещущий Гектор великий.

Илиада.

Точно так же и мы теперь сядем спокойно: ибо толкователь христианских догматов обещает и заверяет, что он разъяснит темные места писания. Скажи же нам, любезный, внимательно следящим за твоим изложением, что значат слова апостола: "И такими были некоторые из вас (очевидно, имеются в виду дурные люди), но омылись, но освятились, но оправдались именем господа нашего Иисуса Христа и духом бога нашего". 1 Кор., 6:11. Мы в недоумении и по этому поводу поражены до глубины души: неужели от стольких осквернений и мерзостей человек окажется чистым, один раз омывшись? Неужели запятнанный в жизни такой грязью - блудом, любодеянием, пьянством, воровством, мужеложеством, отравлениями и тысячами дурных и позорных дел - тем только, что крестился и призвал имя Христа, легко освобождается и сбрасывает с себя преступления, как змея старую кожу? Кто после этого не решится на выразимые и невыразимые преступления и не будет совершать вещи, которых словами не выразить и на деле не стерпеть, раз он знает, что будет оправдан после таких гнуснейших дел,- стоит только уверовать и креститься - и обретет надежду впоследствии получить прощение и от того, кто собирается судить живых и мертвых? Такие речи зовут слушателя грешить, они учат совершать при всяком случае беззаконие; они умеют отстранять наставления закона и приводят к тому, что сама справедливость не имеет вовсе никакой силы против неправедного; такие речи вводят в мире развратную жизнь, учат тому, что вовсе не следует бояться нечестивости, ибо достаточно человеку раз креститься, чтоб сбросить с себя кучу тысяч пороков. Вот какова нарядная личина этой догмы!

20. Разберемся подробно и в вопросе о монархии единого бога и многовластии почитаемых богов, так как ты не умеешь даже определить понятие монархии. Монархом называется не тот, кто существует один, а тот, кто правит один, и правит, очевидно, соплеменниками и себе подобными; Адриан, например, был монархом не потому, что был один, и не потому, что правил быками или овцами,- ими правят пастухи,- но потому, что царствовал над единородными, обладающими той же природой, что и он. Поэтому и бог не мог бы на законном основании быть назван монархом, если б он не правил богами; ибо это подобает божьему величию и высокому небесному достоинству.